Чай из пустой чашки

– А я говорю, ничего страшного. Может, сможем вызвать ее материал в суд, там и выясним, лучше ли он твоего. Или нет. Иди. – Она легонько его толкнула.

– Но я знаю, она иногда появляется там в кадре…

– Мы и это уладим. Давай. Иди-иди. – Коронер отпихнула оператора и повернулась к Константин. Это была крошечная женщина, ростом с десятилетнего эскимосского мальчика, Константин знала, это связано с ее религией, что-то вроде Церкви прекрасных малышей. Вера запрещала ее адептам расти. Константин было интересно, что случается с теми, кто утратил веру во взрослом состоянии или, наоборот, обрел ее, когда детство осталось далеко позади.

– Ну, единственное, что я могу утверждать наверняка: парню перерезали глотку еще живому. – Следователь осмотрелась. – И представьте себе, случилось это, похоже, здесь.

– Можно спросить, как? – спросила Константин.

– Как? Классически, от уха до уха. – Следователь пригладила жесткие волосы медного цвета. Они тут же поднялись обратно. – И скорее всего, специально предназначенным для этого оружием. Не местным ржавым барахлом. Возможно, костяным лезвием. Здесь они очень популярны. Или, вернее, не здесь, а там, в виртуальном мире. Они сами все похожи на костяные лезвия. И еще, его определенно убили. Даже если мы не сможем доказать эту версию, парень был обычным тюфяком, пропадающим в ИР. У него просто не хватило бы духу так перепилить себе горло.

Константин скорчила гримасу:

– Отлично. Теперь ты в курсе новостей, которые передадут в течение ближайшего часа.

Коронер помахала в воздухе ручками:

– Да, да, да. Стигматы геймеров. Все знают про парня, которому в игре нанесли ножевое ранение, а выйдя оттуда, он оказался ранен по-настоящему, и ему пришлось наложить шестнадцать швов, как той монахине по телевизору, у которой кровоточили руки и ноги. Это все часть современного механизма производства мифов. Есть люди, которые потеряли свои позиции в ИР, они запутываются в реальностях и калечат себя и других. Но со всеми этими стигматами совсем другое дело – все просто забыли про стигматы сестры Марии, Святой Крови Кого-то Там, которую выставили обманщицей. Добродетельная сестра провернула этот номер, словно фокусник на сцене, прежде чем принять веру. Даже дело было, как она запустила всю эту канитель в публичную Сеть. Будет время, взгляни – восхитительный слог. Настоящие стигматы должны быть extreme ruptura – серьезное психическое заболевание, которого специалисты не регистрировали со времен святой Терезы.

– Которой из них? – спросила Константин.

Коронер усмехнулась:

– Отменно. «Которой из них?» А ведь ты знаешь свое дело. – Она снова засмеялась. – Завтра я пришлю тебе отчет. – Она пошла по коридору, не переставая смеяться.

– Да уж. – Менеджер презрительно фыркнула. – Лучше бы некоторые занимались своим делом, чем смеяться над тем, о чем они и понятия не имеют. – Последние слова она обратила удаляющейся спине следователя, но та не услышала.

– Примите мои извинения, если она задела ваши убеждения, – резко сказала Константин. – В комнату можно попасть как-то еще: через вентиляцию, водопровод, запасные выходы?

Плешетт покачала головой:

– Нет. Никаких.

Константин хотела попросить план здания, когда раздался звук, похожий на ружейный выстрел, – Тальяферро закрыл свой архивер:

– Ладно. Пошли поищем место поинтереснее. Порасспросим клиентов. На парковке.

– Здесь нет парковки, – сказала Плешетт, неожиданно помрачнев.

– Я не говорил о вашей парковке. Поспрашиваем на стоянке в конце квартала, может, там чего знают. – Тальяферро выразительно посмотрел на Константин. – Просторно, есть где побродить.

Константин вздохнула:

– Вначале соберем всех, кто был в том же сценарии и модуле с этим парнем, посмотрим, может, кто помнит, что он делал или говорил, хоть какую-нибудь зацепку по поводу того, что случилось.

Плешетт закашлялась смехом:

– Да вы представляете, сколько это может быть людей?

Константин угрюмо кивнула:

– Начнем с местных. В смысле, местных клиентов. – Она пошла в приемную вслед за Тальяферро.

– Но вы можете взглянуть, что парень делал, когда ему рассекли шею.

Константин остановилась и оглянулась:

– Взглянуть?

– Да. Есть запись наблюдения.

– Наблюдения? – повторила Константин, не уверенная в правильности услышанного.

– Ну да. – Менеджер отвела глаза в сторону. – Думаете, мы тут пускаем всяких иглобрюхих и не приглядываем за ними? Всякое может случиться. Ответственность – это чудовищно.

Константин решила не спрашивать, почему она не упомянула об этой незначительной детали двумя часами раньше.