появился Бобби и подхватил Роберто под руки.
– Ой, Карла, посмотри, там Бобби, – воскликнула она. – Бедняжка! Весь вечер проработал. Ему надо было что-то срочно сделать в лаборатории. Я и не знала, что его лаборатория в том же доме, где живет Роберто.
Да нет там никакой лаборатории, хотела было сказать Карла, но вовремя прикусила язык. Тесс такая наивная… если сейчас она узнает правду о своем возлюбленном, это выбьет ее из колеи. И тогда вся только-только начавшаяся карьера может полететь в тартарары. Нет, на этом этапе она ничего не должна знать. А если повезет, то она вернется в Англию, так ничего и не узнав о Бобби Фоксе и Роберто Фабиане.
Грета уже два дня как уехала, и в квартирке стояла непривычная тишина. Тесс разделась, легла в кровать и сразу же уснула. Через пару часов ее разбудили странные звуки. Вначале она ничего не могла понять, но потом прислушалась, и лицо ее залила краска стыда.
Звуки доносились с балкона. Тесс на цыпочках прошла через гостиную и осторожно отодвинула портьеру. Джиджи сидела на голом мужчине, ее напряженные соски отсвечивали в лунном свете. Тут мужчина перевернулся, положил Джиджи на спину, и ягодицы его стали подниматься и опускаться над ней с такой яростью, что Тесс сделалось страшно.
Неожиданно Джиджи оттолкнула его и сказала:
– Послушай, а давай поиграем в Бобби и Роберто.
Джиджи стала на четвереньки и повернулась к мужчине своим поблескивающим в лунном свете задом. Смысл услышанных слов пронзил Тесс, как молния.
Наутро она не могла взглянуть в лицо Джиджи. Парень остался с ними завтракать, и только врожденная вежливость заставила ее поднять глаза, когда он заговорил с ней:
– Ты ведь тоже англичанка? Как и я. Давай, что ли, познакомимся. Меня зовут Томми Лоуренс.
НЬЮ-ЙОРК, 1994
– Барбара, Карл Сассун на первой линии.
– Минуточку, сейчас возьму трубку. – Барабара только что вошла в офис после изматывающей поездки по забитой машинами деловой части Нью-Йорка.
Лет двадцать назад, в те времена, когда «Вог» впервые поместил на обложке фотографию черной манекенщицы Беверли Джонсон, Барбара тоже была моделью. Молодая, наивная, она мечтала стать черной супермоделью. Прошли годы, и она поумнела. Рекламные агентства, вообще говоря, прибегали к услугам черных девушек – когда надо было продать товар черным покупателям. Но даже и в этом случае у белых были преимущества. Руководители рекламных агентств, в своем большинстве белые, считали, что белая девушка на фотографии устраивает всех – и белых, и черных. В мире, где правят белые, мало кто думает о черных. С этим надо что-то делать, думала Барбара, но пока она просто модель, сделать она ничего не сможет.
И потому в один прекрасный день она оказалась по другую сторону регистрационного стола. Она стала агентом. За столом она была единственная черная девушка. И, когда звонил клиент и просил прислать пять моделей для рекламного ролика, Барбара посылала трех белых девушек и двух черных.
Ее коллеги говорили ей:
– Барбара, что ты делаешь? Зачем ты послала туда Мэри и Джо? Ведь они не просили черных.
– Но они же не говорили, что черные им не нужны. Они сказали: пять девушек от восемнадцати до двадцати лет, не ниже пяти футов. И не уточняли – черные, белые, рыжие, с голубыми глазами. Если бы они предупредили меня: только не черных, – тогда ладно. Конечно, я понимаю, что скорей всего им не нужны черные модели, это как бы само собой разумеется, но, если клиент специально не оговорил, кто ему нужен, я имею полное право послать и черных.
Барбара считала, что заказчиков нужно приучать. Они, как правило, белые. И агенты тоже белые, и потому никогда не пошлют им черную модель. Но если черных девушек не будут даже посылать на просмотры, как тогда они вообще смогут получить работу?
В конце концов она поняла: надо открывать собственное агентство. Предприятие «Барбара Харпер менеджмент» было открыто на деньги белых, и все агенты в офисе Барбары в южном конце Кэнел-стрит тоже были белые. Барбара объявила настоящий крестовый поход против засилья белых в мире моды, которые расистами себя, конечно, не считали, но зато на каждом шагу поступали как расисты. Власть была в их руках, и Барбара видела свою задачу в том, чтобы открыть им глаза на существующее неравенство.
Карл Сассун, знаменитый нью-йоркский дизайнер, работал на пару с Келвином Кляйном. Барбара на ходу сняла плащ, торопливо глотнула кофе и взяла трубку.
– Привет, Барбара. У меня для тебя работа. Мне нужна темнокожая девушка экстра-класса.
Барбара стиснула зубы, стараясь не выдать своего раздражения.
– Приятно слышать, Карл. Спасибо, что позвонил именно мне. Может, удастся что-нибудь для тебя сделать.
– Может? Но, Барбара, ведь ты же… В конце концов, ведь ты же сама черная.
Вот оно – то самое. У нее обыкновенное агентство фотомоделей. Обыкновенное! Такое же, как у других. Она работает и с черными, и с белыми девушками. Но сама она черная, и потому все считают, что ее агентство исключительно для черных моделей.
– Хорошо, Карл, конечно, я найду то, что тебе надо… – Она выдержала паузу и с расстановкой проговорила в трубку: – Но ты хоть понимаешь, что только что сказал?
– А что?
– Ты сказал: найди мне темнокожую девушку.
– Ну.
– Сколько всего моделей будет участвовать в вашем показе?
