– Ты его любишь? – спросила она шепотом, как будто боялась, что услышат родители.
– Мэта? – Я взглянула на сестру, она покивала. – Не знаю. Когда была в твоем возрасте, я без проблем разбиралась: любовь это или нет. Сейчас все стало намного сложнее. Как я тебе завидую, Мила, скажи, зачем я повзрослела? – Мы с сестрой рассмеялись.
Меня охватило огромное желание прямо сейчас позвонить Мэту, услышать его голос, сказать, что я дома, чтобы он не волновался.
Я вышла с террасы и, взяв телефонную трубку, автоматически набрала номер Мэта. Раздались длинные гудки. Мне так никто и не ответил… Где же ты, Мэт?
На следующий день я решила прогуляться по парку.
Уже вечерело, но все еще светило солнце, на деревьях пели птицы и небо было ясным. Я шла по еловой аллее. Когда-то, как теперь казалось, очень давно, а именно шесть лет назад я в первый раз здесь поцеловалась. Моим парнем был скрипач из школы искусств. Мне было интересно проводить с ним время, прогуливаться по парку, слушать его рассказы. Мне нравилось, как он играл на скрипке, воодушевленно и страстно. Он посвятил мне много композиций, а я ему – картин. Не знаю, как долго продлились бы наши отношения, если бы он с семьей не переехал жить в Австралию. Помню, как мы прощались… Мы оба навзрыд плакали друг у друга на плече. Через пару дней я закончила картину: два лебедя на пруду. Лебединая верность… Первые полгода мы писали друг другу письма чуть ли не каждый день. Потом переписка затихла, я встретила другого парня и заново влюбилась.
Я посмотрела на пруд и загрустила. Что все эти влюбленности по сравнению с тем, что я чувствую сейчас… Я словно лебедушка, потерявшая лебедя, как половинка, оторванная от целого…
Бродила я долго. Начало потихоньку смеркаться. Я дошла до киоска с лотерейными билетами. Со школьных лет у меня завелась традиция – я каждую неделю покупала один лотерейный билет. Вписывала числа и ждала следующего воскресенья… А выиграла всего два раза – пять и двести сорок долларов.
Я села на лавочку и помяла в руке билет. Придумав числа, полезла в сумочку за ручкой. Ручки, конечно, не было. Как всегда…
Ну что я за растяпа!
И в этот момент я краем глаза увидела, что кто-то протягивает мне авторучку.
– Лиззи, когда ты научишься держать у себя в сумке ручку? – спросил Мэт и улыбнулся.
Спустя полгода я сидела в кресле-качалке на веранде небольшого домика. Был теплый весенний вечер. Дверь за моей спиной открылась, и Мэт вынес на подносе чайник с горячим чаем и две чашки. Поставив поднос на столик перед креслом, он наклонился ко мне и поцеловал в щеку.
– Миссис Грей, чай отменный… – прошептал он и погладил меня по небольшому животику. – Нашему малышу он тоже понравится…
Я с улыбкой посмотрела на мужа. Подумать только, всего три года назад, сидя у окна поезда и растягивая от волнения прозрачные рукава красной блузки, я даже не догадывалась, что через пару минут в купе войдет мужчина с деревянным крестиком на черной веревочке, чей взгляд напоминает взгляд влюбленного подростка, а улыбку с ямочками на щеках невозможно забыть…
