ненормальные все до единого. Так с кого же прикажете начинать?
– Не люблю совать нос не в свои дела. – Словно уличая свою хозяйку во лжи, указанная часть тела Доркас завибрировала, точно антенна. – Но если твои родственники действительно такие оригиналы и, так сказать, одним миром мазаны, то почему бы нам не рассмотреть возможность заговора? Я всё думаю, очень странно, что тётя Сибил не пришла на обед и не предупредила об этом. А что, если неведомый враг просто подделал её голос, когда приглашал вас?
– Всё может быть, – качнул головой Бен, – слышимость была ужасной.
– Вот как? – задумчиво произнесла Доркас, – Помнится, Элли рассказывала, что, человек, подсунувший ей конфеты, тоже говорил каким-то странным голосом. Всё это очень и очень подозрительно. Да и то, что тётушка Сибил пригласила и меня, тоже довольно необычно. Я бы сказала – неправдоподобно. Всё мы оказались слишком доверчивы. И вот ещё что… Моя мигрень… помните, я сказала, что она началась сразу же после того, как я выпила чай.
– И что с того? – Джонас вытер усы, в которых застряли крошки омлета. – Не хотите же вы сказать, что вам туда подмешали кой-чего покрепче?
– Разумеется, алкоголя в моём термосе не было! – фыркнула Доркас. – Уж его-то я бы почувствовала. По-моему, наш таинственный приятель подсунул мне какое-то снотворное. Когда, спросите вы? У меня есть ответ. Помнишь, Элли, я рассказывала тебе про телефонный звонок? Тебя спрашивала какая-то женщина?
– Можешь не продолжать, – вздохнула я. – Пока ты торчала в доме, общаясь с телефонной трубкой, кто-то подсыпал лекарство тебе в чай. Я так и знала, что телефон, эта мерзкая пучеглазая жаба, в сговоре с врагом. Кстати о совместных действиях – если всё так обстояло на самом деле, то речь идёт о парочке злоумышленников: один негодяй караулил за оградой огорода, а другой звонил по телефону. Меня дрожь пробирает! Похоже, мы имеем дело с хорошо организованным и продуманным преступлением.
– За нами наблюдали, и очень пристально, – подтвердила Доркас. – Им известны все наши привычки, вплоть до того, что я беру с собой термос с чаем, когда отправляюсь в огород.
– Отдаю вам должное, вы чрезвычайно трезвомыслящая женщина, мисс Доркас, – подал голос Джонас. – Впрочем, для вас это только к лучшему, поскольку с таким умением готовить, мужа вам вряд ли удастся подцепить. Но ведь Тобиас очутился во рву не тогда, когда вы дрыхли в постели под действием снотворного, а мистер Бентли с мисс Элли лакомились в городе улитками. Вышло бы гораздо дешевле, если бы я насобирал этих тварей в саду, как я всегда делал для Сибил, она очень любит их с уксусом…
– Может, вы всё-таки вернётесь к Тобиасу? – судя по голосу, Бен скорее спал, чем бодрствовал.
– Элементарно, мистер Х., что значит Холмс, если вы не читаете книжек. Малыш Тобиас не мог провести в воде больше получаса. Не то я бы сейчас сколачивал для него гробик. Что вы на это скажете? К чему прилагать столько усилий, чтобы выманить людей из дома, тогда как злодейство совершается, когда вся публика в сборе!
– Прежде чем бросить Тобиаса в ров, его надо было поймать, – возразила я, – а на это у нашего тайного врага могло уйти полдня. И благодаря вам, все его или её труды пропали впустую, – я одобрительно похлопала героя дня по плечу. – Кроме того, если сделать это при свете дня, то вероятность, что мы нашли бы Тобиаса, была бы гораздо выше. Кстати, а почему наш враг не убрал с участка Джонаса?
Бен зевнул так широко, что мог бы проглотить полкомнаты.
– Потому что, как уже было сказано выше, вездесущий противник прекрасно знает, какие за нами родятся грешки. Он знал наверняка, что, когда за Джонасом не присматривают хозяева, он имеет обыкновение прятаться в своей каморке с книжкой в руках, и даже трубный глас, сзывающий на Страшный Суд, не способен выманить его оттуда.
Усталость сделала меня раздражительной.
– Бен, пожалуйста, прекрати кружить по кухне, у меня и так голова гудит, как боксёрская груша. В моих глазах главной подозреваемой всегда будет несносная Ванесса. Я, конечно же, понимаю: вы и представить не можете, что столь очаровательная девушка, способна на столь гнусные злодеяния, но, уверяю, эта мерзавка родную мать разрежет на кусочки и запихнёт в сандвич, если ей покажется, что в нём маловато мяса.
– Личная антипатия, – Бен опустился на стул и закрыл глаза, – не конструктивна и не может служить доказательством. У твоих родственников есть мотив, причём один и тот же. Я, в отличие от тебя, не нахожусь в плену предубеждений. Мне, к примеру, нравится бездельник Фредди – единственный из твоей семьи, кто общался с нами в течение последних месяцев, и более того, – Бен замешкался и опустил взгляд, – мы лишь со слов Фредди знаем, что он не виделся с тётушкой Сибил в день отъезда. Человек, который позвонил нам, знал не только, что тётя Сибил уехала, но и то, что она гостит у подруги.
– Не надо обладать особой проницательностью, чтобы дойти до столь грандиозной догадки. А где же ещё ей быть? Поучись ты хоть немного у Перри Мейсона, знал бы, что человек, последним находившийся на месте преступления, почти всегда бывает невиновен. Фредди кто угодно, но только не дурак. Если злодейство замыслил мой кузен, он не стал бы высовываться.
– Ладно, покончим с этим, – Бен снова зевнул. – Мы всё рассуждаем, кто из них самый отчаянный, а надо думать, как вычислить негодяя, иначе нам грозят большие неприятности.
– Хорошо, – я устало кивнула. – Не будем препираться насчёт того, кого бы мы больше всего хотели видеть в роли негодяя. Следует рассмотреть все возможности. Мне трудновато представить, как тётя Астрид или тётя Лулу гоняются за Тобиасом по садовым дорожками, и тем не менее эти дамы – удивительно безжалостные особы.
– Я бы сказал, что их объединяет одно качество, – кивнул Бен, – они без памяти любят своих отпрысков. И последний, хотя и не самый невероятный подозреваемый в этом списке – это толстяк Морис.
– И, как мне кажется, дядя Морис – ужасно алчный тип, – я зевнула.
За кухонным окном в предрассветных сумерках уже проступили силуэты деревьев. Старик Джонас выглядел бодрее остальных. Он решительно забрал у меня Тобиаса.
– Вот кто многое мог бы рассказать, если бы только умел говорить. Вам не кажется, мисс Элли, что мерзавец прятался где-то в саду, когда вы с мистером Беном отправились искать нашего тигрёнка? Мне думается, бедный малыш вряд ли находился в воде больше десяти минут, не то утонул бы в этом мешке.
