— Как я понимаю, в заключительное соглашение это не попало?
— Сдурел? Все сделали вид, что ничего и не было. Как в церкви, когда кто-то пукнет. — Он окинул Джейка взглядом. — А что за дела?
После этого вечеринка пошла вразнос. Гул музыки и голосов нарастал, пока не перешел в один пронзительный визг, похожий на звук пара, вырывающегося из клапана. Всем уже было, кажется, все равно. Медсестры кружились по танцплощадке. В шуме явно преобладали мужские голоса, как на всех оккупационных вечеринках, которые проходили практически без женщин. Так как связи с местными женщинами были запрещены, общение с немками ограничивалось сумрачным миром кабаков на Ку-дамм и обжиманием в развалинах. Джейк увидел на танцплощадке Лиз, которая помахала ему, приглашая, но он, шутливо козырнув, прошел к бару. Еще пятнадцать минут — дань вежливости, — и он пойдет домой к Лине.
Ходуном ходила уже вся комната, как будто народ танцевал, не сходя с места, — за исключением игроков в покер, засевших в углу. Они только и знали, что методично шлепать картами о стол. Джейк посмотрел в конец бара и улыбнулся. Еще один уголок тишины. Неохотно появился Мюллер, который еще больше походил на судью Гарди — седой и трезвый, как дежурный учитель на школьном балу.
Джейк почувствовал, как его локтем толкнули в бок, плеснули пивом на рукав, и отошел от стойки, чтобы сделать финальный круг по комнате. Взрыв смеха из ближайшей группы — в центре внимания опять Томми. Рядом с дверью на стене висела пробковая доска, залепленная вырезанными статьями и заголовками. Его потсдамская статья тоже была здесь. Ее поля, как и у всех остальных, были заполнены от руки комментариями. НЕСАМТВОЛ — «не самая твоя лучшая». Статья о том, как Черчилль покидал конференцию. КОЗЕМБРОДГИГ — «когда по земле бродили гиганты». Фамильярные акронимы пресс-центра, такие же засекреченные и шутливые, как и пароли в школьном клубе. Как он провел войну.
— Любуетесь на дело своих рук?
Он повернулся и увидел стоящего за спиной Мюллера. В пропахшей потом комнате форма на нем была свежей.
— А что они вообще-то означают?
— Рецензии. В сокращенном виде. САМВЕЛИЗ, — произнес Джейк сокращение как слово. — Самая великолепная из всех. НЕСАМТВОЛ — не самая твоя лучшая. Вроде такого.
— У вашей братии больше сокращений, чем у армейцев.
— Вряд ли.
— А я в эти дни слышу только ОТУМДЕМ — отъебись, у меня дембель. То есть домой хотят, — объяснил Мюллер, как будто Джейк не понял. — Полагаю, вы тоже собираетесь домой, Потсдам-то закончился.
— Пока нет. Я еще тут поработаю.
Мюллер посмотрел на него:
— Ах да. Черный рынок. Прочитал в «Колльерс». Будет продолжение? — Джейк пожал плечами. — Знаете, каждый раз, когда появляется такая статья, кому-то прибавляется лишней работы — нужно объясняться.
— Может, вместо этого лучше все зачистить?
— Пытаемся, хотите верьте, хотите нет.
— Каким образом?
Мюллер улыбнулся:
— А как у нас все делается? С помощью новых директив. Но и они требуют времени.
— Особенно если люди, которые их принимают, тоже отсылают деньги домой.
Мюллер бросил на него острый взгляд, но не стал обострять разговор.
— Пойдемте покурим, — сказал он, мягкий приказ.
Джейк последовал за ним на улицу. Колонна джипов вытянулась вдоль широкой и пыльной Аргентинишеалле, сейчас довольно пустынной.
— Вы были заняты, — сказал Мюллер, предлагая ему сигарету. — Я видел вас в кино.
— Скажите на милость.
— Я также слышал, что кто-то запрашивал Франкфурт о нашем друге Талли. Полагаю, это вы?
— Вы забыли упомянуть, каким колоритным персонажем он был. Гауптман Толль.
— Майстер Толль, раз уж вы такой дотошный. Ну ладно, не в этом дело. Все сводится к одному. — Он опять слегка улыбнулся. — Не самый
— Плетка — милый штришок. Он ею пользовался?
— Будем надеяться, что нет. — Мюллер затянулся. — Нашли, что искали?
— Подбираюсь. Но не благодаря ВА. Не хотите мне сказать, почему вы от меня это скрываете? Для ясности.
— Никто от вас ничего не срывает.
— А как насчет заключения баллистической экспертизы? На третьем листке, которой вы мне не дали. Затерялся, наверно. — Мюллер ничего не сказал. — Позвольте еще раз вас спросить. Почему вы скрываете?
Мюллер вздохнул и щелчком отправил сигарету на дорогу.
— Все просто. Я не хочу, чтобы вы писали эту статью. Теперь ясно? Некий мерзавец попадает в переплет на черном рынке, а газеты начинают орать про коррупцию среди военной администрации. Нам этого не надо. — Он взглянул на Джейка. — Мы сами очистим свои ряды.
— Если надо, убрав человека? Американской пулей.
— Если надо — и так, — невозмутимо ответил Мюллер. — У нас есть департамент уголовного розыска, как вам известно. Они знают, что делают.
— Хотите сказать, убирают по-тихому.
— Нет. Добираются до сути проблемы — без скандала. Езжайте домой, Гейсмар, — устало сказал он.
— Нет.
Мюллер взглянул на него, удивленный резким ответом:
— Я бы мог заставить вас уехать. Вы здесь по разрешению, как и все остальные.
— Вы не станете этого делать. Я — герой, меня в кино показывают. Вы не станете сейчас выгонять меня из города. Как это будет выглядеть?
Мюллер минуту внимательно смотрел на него, а затем нехотя улыбнулся.
— Полагаю, есть варианты и получше. В данный момент.
— Тогда почему вам на пять секунд не перестать корчить из себя армейскую важную шишку и не помочь мне? У вас американца убили. А ДУР сидит, сложа руки, и вы знаете это. Помощь вам не помешает.
— Вашей? Вы не полицейский. Вы — сплошной геморрой. — Он скорчил гримасу. — А теперь, может, дадите мне спокойно дослужить до пенсии? Пошумите где-нибудь в другом месте.
— Пока вы ждете, вам не интересно будет узнать, что деньги, найденные при нем, были русскими?
Мюллер вздернул голову и застыл. Единственное, что всегда привлекает внимание ВА.
— Интересно, — сказал он наконец, не отводя взгляда от Джейка. — А вы откуда знаете?
— Серийные номера. Спросите ребят из ДУРа, раз уж они такие профессионалы. Ну что, оставите меня в деле?
Мюллер уставился взглядом в землю и стал водить ногой по небольшому кругу, словно принимая решение.
— Послушайте, никто от вас ничего не скрывает. Я передам вам баллистическое заключение.
— Хорошо. Но я его уже видел.
Мюллер поднял голову.
— Я не спрашиваю, как.
— Раз уж вы настроены так доброжелательно, не могли бы оказать мне услугу? Типа компенсации за все хорошее. При нем не было проездных документов.
— Верно.
