Часть II
Сварить кролика
Глава 57
В участок мы вернулись к восьми вечера. Вертолет доставил нас на крышу Федерального управления, а внизу стоял на низком старте полицейский автомобиль с новой парой сопровождающих в униформе.
На сей раз отдел кадров руководствовался при отборе принципами равенства полов. Я впервые видел эту пару, однако поклясться мог, что они и в нерабочее время очень, очень дружны.
– Еще бы, – согласился Терри. – У парня такой доходчивый язык жестов. Все равно что вслух сказал: «Я сплю со своей напарницей».
– Язык жестов, говоришь? А я-то думал, это мой дедуктивный метод помог вычислить их связь. С другой стороны, будь я настоящим детективом, я бы не просил ФБР расследовать дело.
–
Я, напротив, был голоден и зол.
– Обратиться за помощью в ФБР, – произнес я настолько громко, что все присутствующие повытянули шеи из своих стеклянных закутков, – все равно что публично признать, что преступление, которое мы обязаны раскрыть, вышло за пределы нашей компетентности.
– Ни за какие пределы оно не вышло, – возразил Терри. – А знаешь почему? Потому что с компетентностью у нас с тобой полный порядок. «Усугубилось» – вот правильное слово. Сам подумай, что мы имеем. Серийного убийцу – раз. Вымогательство крупной суммы – два. Угрозу убить всякого, кто так или иначе связан с «Ламаар», – три. Это, кстати, уже терроризм. Три в одном. По-моему, дело в самый раз для ФБР. И все же нигде не написано, что парочка балбесов из полиции Лос-Анджелеса не сможет этого дела раскрыть.
– О'кей, балбес, и как же мы его раскроем?
– По принципу «Разделяй и властвуй». У нас с тобой котелки одинаково варят, работы для нас двоих слишком много, и вдвоем нам тут делать нечего.
– Давай сыграем в орлянку, – предложил я. – Победитель полетит в Нью-Йорк на корпоративном самолете и побеседует с Дэнни Игом. Проигравший останется в Лос-Анджелесе – утаивать от ФБР подробности.
– Если ты считаешь, что за день обернуться в Нью-Йорк и обратно – это приз, сам и лети. А я лучше помучаюсь с ФБР – так хоть к ужину домой поспею, да и с девочками расставаться не придется.
– Идет. Сейчас позвоню своему турагенту. – Я набрал Брайана Карри, который уже ждал звонка, чтобы узнать, кто из нас двоих полетит в Нью-Йорк и на какой день зарезервировать самолет.
– Я заеду за вами в полшестого утра, – пообещал Брайан. – Из Бербанка вы полетите в шесть.
– А мне разве не надо прибыть за полтора часа до отлета? Ну, пройти контроль и все такое?
– Нет, что вы. Более того: если будете опаздывать, вас подождут. Не хотите ли сделать спецзаказ на завтрак, обед и ужин?
– Вы имеете в виду кошерные блюда?
– Кошерные, диетические, вегетарианские – какие угодно.
– Нет, спасибо. Я всеядный. Главное, не забудьте бумаги, которые вы мне обещали. – Когда ситуация с адресатом убийцы наконец прояснилась и для Брайана, он согласился собрать для меня всю информацию по истории «Ламаар энтерпрайзис».
– Бумаги уже ждут вас в самолете, – ухмыльнулся Брайан в трубку.
Я позвонил Фэлко в штат Нью-Йорк. Я с ним уже успел переговорить – сообщил о третьем убийстве и просил проследить, чтобы Иг куда-нибудь не свалил, прежде чем с ним побеседует представитель полиции Лос-Анджелеса. Теперь я проинформировал Фэлко о часе своего прилета.
– У меня в аэропорту друг работает, – сказал Фэлко. – Так что я даже смогу наблюдать за вашей посадкой. До завтра.
На очереди был Кемп Локл. Когда мы с Джоанн сняли дом, хозяин прислал Кемпа наладить нам стиральную машину. Потом Джоанн нанимала его вешать полки в прачечной и во встроенном шкафу, и не прошло и двух недель, как совершенно его приручила. Сорокапятилетний Кемп одинок, большую часть времени он проводит с женщинами, пивом и мотоциклами. Но главное, Кемп любит собак. Моего Андре он просто обожает и присматривает за ним, когда я в отлучке.
У Кемпа сработал автоответчик. Ничего удивительного, в воскресный-то вечер. Наверняка мощные ручищи Кемпа сейчас тискают какую-нибудь девицу, или прохлаждаются на бутылке пива, или вцепились в руль «ямахи» 1980 года выпуска. «Почти антиквариат», – с гордостью говорит Кемп.
– Совсем как хозяин, – всегда отвечаю я.
Я наговорил на автоответчик пожеланий относительно кормления и развлечения Андре. На закуску остался Большой Джим.
– Звоню из участка, – сказал я в трубку, давая Джиму понять, что изъясняться нужно на тайном языке. – Как себя ведет шелудивый пес, который среди ночи приполз домой на брюхе?
– Я держу его на коротком поводке, – отвечал Джим.
– Это утешает. Я должен уехать по делам, но если пес вздумает сбежать или еще что вытворит, сразу звони мне.
– Если он такой болван, – хихикнул Большой Джим, – пусть катится. Далеко не убежит.
Глава 58
Я переступил порог ровно в половине шестого утра. Машина уже ждала. Точнее, полторы машины – у ворот стоял предлинный «линкольн», заднее сиденье которого по своим размерам само тянуло на отдельный номерной знак.
Водитель открыл передо мной заднюю дверь и очень вежливо поздоровался. Я уловил легкий европейский акцент, откинулся на сиденье, и «линкольн» почти бесшумно заскользил по темному, пропитанному росой Лорел-Каньону к аэропорту Бербанка.
Там меня поджидал капитан Тед Шеппард. Ему перевалило за сорок, он был высок ростом и имел классический квадратный подбородок – в моем представлении такие подбородки являются дополнительным подтверждением квалификации пилота. Гладко выбритое лицо Шеппарда сверкало бронзовым загаром; под нижней губой, впрочем, он зачем-то оставил клочок рыжеватой щетины.
– Ну вот, скоро осмотрите окрестности, – улыбнулся Шеппард и повел меня к двухмоторному самолету.
От Большого Джима я знаю о самолетах достаточно, чтобы сообразить: с реактивного самолета окрестностей видно не будет.
– Мест всего пятнадцать, – продолжал Шеппард. – Вы могли бы прихватить с собой четырнадцать человек.
В передней части салона стояли два кожаных кресла (обивка представляла собой изысканное сочетание терракотового и серого цветов) и такой же диван о трех подушках. В средней части имелись четыре кресла, два справа и два слева; к ним полагались два коренастых полированных столика вишневого дерева.
– Капитан, да я после такого вторым классом летать не смогу, – застонал я.
– Вы и первым не сможете. И вообще, совсем не обязательно называть меня капитаном, – улыбнулся Шеппард, снимая синий форменный китель, под которым оказалась белоснежная накрахмаленная рубашка с
