– По крайней мере, он оставил вино, – заметила Полилло, наполняя наши бокалы.
Она подняла свой:
– Добро пожаловать домой.
– Добро пожаловать домой, – эхом отозвалась я.
Когда мы прибыли э Ориссу, нас приветствовали как героев. Были музыка, танцы на улицах, речи магистров, магическое представление, данное воскресителями. Перед нами прошли парадом солдаты в нарядной униформе, впереди них генерал Джинна – да, этот проклятый Джинна, и – чудо из чудес – он толкнул речь, в которой сказал, какие мы храбрые и благородные – и особенно я! Я только хлопала глазами от такой циничности – мой самый страшный враг из смертных приветствует меня! Джинна закончил свою речь, и военные музыканты сыграли на своих трубах нечто вроде «ура!». Потом так же быстро, как и появились, Джинна с солдатами ушли. Тут и толпа начала расходиться, ориссиане отправились по домам заниматься своими делами.
Все приветствие оказалось натянутым, искусственным. Видимо, для остальных ориссиан война была давно закончена, а мы оказались всего лишь напоминанием о мелком незавершенном деле. Я представляла себе, что будут говорить в тавернах через несколько недель: «Капитан Антеро? А-а, помню вас. Ведь вы из маранонской гвардии, кажется. Девочки Джинны. Вы вроде какой-то подвиг совершили, но вот хоть убей, не помню какой. Я бы вам купил выпить, но в кошельке у меня отлив. Приходите в следующий раз, тогда я вас угощу». Я не чувствовала особого разочарования, не жалела себя, я просто забыла обо всей этой ерунде – ведь так обращались с солдатами всегда, с начала времен. Мы были солью земли, когда били барабаны войны, но когда наступал мир, от нас старались побыстрее отделаться. И вообще Я была слишком рада снова оказаться дома, чтобы огорчаться.
Я отдала команду «смирно» и, согласно протоколу, повернула строй лицом к сержанту Исмет. Мне, как и всем другим стражницам, хотелось поскорее попасть домой, но когда Исмет гаркнула «разойдись» и мои женщины, дважды топнув кожаными башмаками, разбежались и смешались с толпой, я подозвала Исмет к себе.
– Сержант, – сказала я, – насколько мне известно, у вас нет семьи.
– У меня есть гвардия, капитан. Чего еще мне желать?
Я в который раз удивилась. Неужели эта женщина и впрямь – земное воплощение Маранонии? Снова заговорив, я тщательно подбирала слова.
– Я просто подумала, что в казармах теперь будет одиноко, когда все в отпусках. Не хотите ли погостить у меня? Места более чем достаточно, а мы, Антеро, не чувствуем себя счастливыми, гели у нас не обитают шесть-семь друзей.
Исмет замялась, и я поняла, что она с трудом поддерживает разговор на невоенную тему.
– Прошу прощения, капитан, но я не очень понимаю, что такое одиночество. Остаться одной в казармах – что ж? С нетерпением жду этого. У меня будет возможность расслабиться, вспомнить, кто я такая, и восстановить силы. Если захочется с кем-нибудь поговорить – за воротами полно таверн. Когда я устаю, я возвращаюсь в казармы и слушаю там тишину, хотя ее обычно нарушают бряцание оружия, разговоры и перекличка часовых. Не знаю, что бы я без этого всего делала. Стража – вот моя семья. Я знаю, другим женщинам нужно что-то еще. Мне – нет. Может быть, это оттого, что я не отсюда родом.
Она замолчала. В первый раз я слышала от Исмет упоминание о ее прошлом до службы.
Я думала, что сказать, чтобы закончить этот неловкий разговор, когда Исмет снова заговорила:
– Спасибо за приглашение, капитан. Но я думаю, вам будет лучше, если старая вояка не будет путаться под ногами, когда у вас появятся важные дела. Может быть, как-нибудь встретимся, закажем выпить и вспомним наш последний поход, если захотите. Я думаю, кое-что у нас надо изменить до того, как мы получим новое задание.
Такой вот была Исмет. Я сказала, что, конечно, мы встретимся, она отдала честь и ушла.
Полилло и другие стражницы попали в объятия друзей и родственников. Все мои женщины заслуживали хорошего отдыха. Я поискала в редеющей толпе своих, и сердце у меня упало, когда я не нашла Амальрика. В горле сразу встал ком разочарования. Потом я увидела Порсемуса и других братьев с женами. Они шли ко мне. Я пошла им навстречу, предчувствуя их холодные приветствия.
Вообразите мое удивление, когда Порсемус повис на моей шее, крича: «Ты вернулась, Рали, слава богам!» Потом он поцеловал меня. Я посмотрела ему в лицо. Оно было полно эмоций, в глазах стояли слезы.
Потом остальные окружили меня, говоря, что гордятся мной и всякую другую чушь. Кажется, они говорили искренне. Братья обнимали меня и хлопали по спине, а их жены рыдали навзрыд, приговаривая, что не было на свете женщины храбрее меня. Я тоже раскисла и плакала, и все такое.
– А где Амальрик? – спросила я сквозь слезы.
– Он будет так жалеть, что не встретил тебя! Они с Омери еще двух дней не прошло, как отплыли в Далекие Королевства. Мы ему немедленно пошлем сообщение. Он тоже очень беспокоился.
Мне был нужен Амальрик не только потому, что я соскучилась по нему. Нужно было что-то делать с архонтом – немедленно! Теперь, когда Гэмелен мертв, у меня не осталось покровителя в высоких сферах. И тут я увидела беспечную фигуру, идущую по улице – это был Маларэн, наш с Амальриком общий друг. Он, как и его отец, был магистром – получил этот пост незадолго до того, как я отправилась в Ликантию.
Извинившись, я разорвала цепкие объятия моей семьи и побежала вслед за ним. Я догнала его, когда он заворачивал за угол.
– Маларэн! Подожди! – крикнула я.
Он остановился, увидел меня. На его щегольски красивом лице появилась кислая улыбка.
– Какая радость видеть вас, капитан Антеро. И он протянул руку.
Я засмеялась, отбросила его руку и стиснула его в медвежьих объятиях, мельком заметив испуганное выражение его лица.
– К чему эти формальности, Маларэн? Последний раз, когда мы говорили, ты хотел, чтобы я стала тебе
