— Лучше ты веди, — сказал мужчина, когда они подошли к машине, — я приду в себя, пока мы доедем. Немного одурел.
— С удовольствием поведу.
По дороге домой он был необычайно разговорчив — видимо, сказывалось действие алкоголя. Мелани знала такую особенность Бэйли — сильно выпив, что случалось редко, он становился болтлив.
— Тебе было хорошо? Я чудесно себя чувствовал, просто великолепно, — он отвечал сам себе, не дожидаясь ее ответов. — Никогда не думал, что это так здорово — жениться. У нас со Стефани не было свадебного приема или чего-нибудь вроде того. Конечно, если бы нечто подобное было, она бы запилила меня за то, что я с кем-то танцевал. Ты же вовсе не злишься, да?
— Не злюсь. Знаю, как ты любишь танцевать, — она не отрывала глаз от дороги.
— Прекрасно, что мы так хорошо понимаем друг друга, — он потрепал ее по плечу, — ты такой славный парень, Мелли.
Парнем она себя не ощущала. Пучок напряженных нервов — кажется, в ней ничего больше не было, когда она парковала автомобиль перед домом Бэйли.
Мелани мечтала сохранить девственность до первой брачной ночи и отдаться великолепному мужчине, принцу, человеку, который полюбит ее глубоко и самозабвенно. Все эти мечты она променяла на договор с Бэйли ради того, чтобы ощутить под сердцем ребенка. Мелани больше не могла жить без ребенка.
Они вышли из автомобиля. Подойдя к ступенькам, ведущим на веранду, Бэйли пошатнулся и спросил:
— Думаю, ты не очень хочешь, чтобы я перенес тебя через порог, правда?
— Я бы ждала и требовала этого, если бы у нас был настоящий брак.
— Загляни в кухню перед тем, как идти в спальню.
— Что такое? Ты приготовил мне грязную посуду в качестве свадебного подарка?
В ответ Бэйли усмехнулся и нетвердым шагом, сильно покачиваясь, побрел по направлению к спальне. Мелани пошла на кухню и с удивлением обнаружила, что дальний ее угол отгорожен сеткой и в этом импровизированном загончике сидит Хитрец с серебряным колокольчиком на ошейнике. Увидев ее, щенок радостно замахал хвостиком.
— О Бэйли, — прошептала девушка, прижимая к себе повизгивающего песика.
Она знала — тяжело пережив потерю Чампа, Бэйли решил не заводить больше домашнего любимца, но сделал исключение для Хитреца, потому что знал, как Мелани мечтала о собаке. В детстве ей этого не разрешали родители, а в арендуемой квартире было запрещено держать животных.
Она стояла, прижимая к себе теплый, мягкий комочек, и чувствовала, как тревога сменяется покоем и уверенностью. Покой и уверенность ей подарили живое тепло щенка и нежная забота Бэйли.
Поцеловав Хитреца, Мелани посадила его обратно в загончик и пошла в спальню.
Но все ее надежды на бурную ночь были напрасны — Бэйли спал, лежа по диагонали на кровати. Его рубашка была расстегнута до середины, словно он отключился в момент раздевания. Ему явно не хватило сил завершить этот сложный процесс.
Мелани зашла в ванную за пижамой. За последнюю неделю она перевезла сюда многие свои вещи — все, что приготовила для их короткого, но плодовитого, как она надеялась, брака.
Она пошла в гостевую спальню и, сняв подвенечное платье, надела пижаму и забралась под одеяло. Конечно, она была разочарована. Невозможно забеременеть и завести ребенка, если она будет спать в гостевой спальне, а Бэйли — в бессознательном состоянии за стеной.
Внезапно сердце девушки пронзила боль.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Не открывая глаз, Бэйли сразу понял, где он — в аду. Голова болела страшно, во рту была пугающая сухость и омерзительно противный вкус.
Господи, как это он умудрился так набраться? Он и вспомнить не мог, когда последний раз так напивался. Когда-то давно, в юности.
Он долго оставался в том же положении, с закрытыми глазами, боясь шевельнуться. Страшно было и думать о том, что он натворил прошлой ночью. Кажется, он сделал именно то, чего так боялся, — обидел Мелли.
Его страх стал неконтролируемым, когда он увидел ее, идущую к нему по проходу церкви. Он никогда не видел, чтобы она выглядела так... восхитительно. Медные волосы красиво уложены, ярко-зеленые глаза сияют, а фигура... великолепная, изящная фигура с совершенными линиями и правильными пропорциями... Он и не подозревал, что Мелани так хороша!
И она, эта красавица, хотела, чтобы он сделал ей ребенка.
А если не получится? Что тогда? Бэйли никогда раньше не задумывался над этим, но вдруг он не сможет? Один страх сменялся другим. А если он не понравится Мелли как любовник? И станет ей неприятен? И она возненавидит его? И как действовать — целовать ее, ласкать? Нужна любовная игра или нет? Вдруг это обидит ее?
Противоречивые мысли мучили его, и чтобы побороть тревогу, он пил. Это помогало. Он пил и танцевал, снова пил и не слишком хорошо помнил, как оказался дома.
Бэйли с трудом сел, крепко держа голову руками, чтобы она не сотрясалась. Господи, ну какая же кошмарная боль!
Шатаясь и держась за голову, он вышел в коридор и заглянул в гостевую спальню. В открытом шкафу висело подвенечное платье Мелли, кровать не убрана.
Он поморщился и ощутил новый приступ головной боли.
Стоя под струей воды, Бэйли почувствовал, что понемногу приходит в себя. Голова переставала болеть.
Он оделся и пошел на кухню, откуда уже доносился манящий запах кофе.
Одно из достоинств семейной жизни, сказал он себе.
Мелли сидела за кухонным столом, у ее ног крутился Хитрец. Бэйли виновато улыбнулся девушке.
— Я оказался в собачьей конуре? — спросил он.
— Ты на кухне, — ответила она с дразнящей улыбкой.
Какое облегчение! Какое счастье, что Мелли не относится к тому типу женщин, которые таят злобу. Он налил себе кофе и сел рядом с ней за стол, накрытый ярко-желтой салфеткой, гармонирующей с занавесками на окне.
— За одну ночь ты превратила мой дом в дамский будуар, — сказал Бэйли.
— Я еще и не начинала. С тех пор как ты купил этот дом, у меня просто руки чешутся обустроить его, — она отпила кофе и взглянула на мужчину поверх кружки. — Как ты после вчерашнего? Как твоя голова?
— Поинтересуйся ты час назад, я бы попросил ее отрезать — только это могло спасти меня. А сейчас, после душа, все не так уж плохо, — он уставился в свою чашку, не решаясь попросить у Мелани прощения.
