очень памятная и радостная встреча. Я расскажу о двух эпизодах той моей московской поездки.
Мы были приглашены к Сахарову вместе с Бобом Арсеналом и Алешей. После обеда мы с Андреем говорили о физике, а Алеша переводил. Я был поражен: прошел лишь месяц с тех пор, как Андрей вернулся из Горького, а он уже был в курсе современного развития теории Калуцы-Клейна и теории струн для описания элементарных частиц.
На следующий день Сахаров пришел к нам в гостиницу, чтобы передать мне заявление, которое я должен был зачитать через день в Вене. Выходя из номера, где происходила встреча, мы столкнулись с горничной, которая узнала Андрея, схватила его руку и поцеловала.
Я больше не видел Сахарова до конца 1988 г., когда он впервые приехал в США. Сахаров прибыл как член Совета директоров Международного фонда за выживание и развитие человечества, где председателем был Велихов, а вице-председателем ДжеромВизнер. Совет директоров собирался в Вашингтоне.
Сначала Сахаров приехал в Бостон, и мы с женой были среди встречающих. Я воспроизведу лишь один момент этой поездки. В последний день его пребывания в Бостоне, в субботу, состоялась организованная мной встреча Сахарова с местными физиками-теоретиками. Начали с космологии. Обсуждение вскоре сосредоточилось на одном из последних достижений- так называемых 'дочерних вселенных'. Мы провели вместе несколько часов. Позже Сахаров сказал мне, что он был очень доволен проведенным днем и сожалеет о том, что из-за общественной деятельности, которую он считает своим долгом продолжать, не может уделять науке достаточно времени.
Я встретился с Сахаровым еще раз дома у Янкелевичей в июле 1989 года. На этот раз мы обсуждали сверхновую 1987 а. В июне 1989 г. Сахаров планировал посетить конференцию 'Глобальные вопросы открытого мира' в Копенгагене, организованную Ове Натаном, Виктором Вайскопфом и мною, но не смог этого сделать из-за Съезда народных депутатов СССР. Сахаров, однако, послал текст, опубликованный в сборнике трудов конференции.
Каково же влияние его на будущее? Имя Сахарова навсегда останется для нас символом надежды. Читая утреннюю газету, я всякий раз нахожу в ней репортажи о межнациональных конфликтах, о столкновениях между сектами фанатиков, о взрывах и убийствах. Каждый день появляются сообщения о новых опасностях для окружающей среды и нашего здоровья. Продажность, цинизм, властолюбие и жадность политиков ужасают. Но я думаю о Сахарове, о том, чего он достиг, и мое настроение поднимается. Раз человечество смогло произвести Сахарова, значит есть еще некоторая надежда. Сахаров оставил нам программу. Я цитирую из мартовского выпуска «Таймс» за 1987 г.
'Главными и постоянными составляющими моей позиции являются: идея, что сохранение мира неразрывно связано с открытостью общества и соблюдением прав человека, как сформулировано во Всеобщей декларации прав человека, а также убеждение, что только конвергенция социалистической и капиталистической систем может обеспечить долговечный мир и выживание человечества'.
'Международная безопасность и реальное разоружение невозможны без большего доверия между народами Запада и СССР и других социалистических стран. Необходимо улаживать региональные конфликты на базе компромиссов и восстановления стабильности, где бы это ни происходило. Необходимо покончить с поддержкой дестабилизирующих и экстремистских сил и всех террористических групп, а также с попытками расширить сферу влияния одной стороны за счет другой. Все страны должны сотрудничать в решении экономических, социальных и экологических проблем. Нашей стране необходима большая открытость и демократия. Нам нужны: свободный поток информации, полное и безусловное освобождение узников совести, свобода передвижения, выбор страны и места проживания, эффективный контроль народа над внутренней и внешней политикой'.
'Без решения политических и гуманитарных проблем прогресс в разоружении и международной безопасности будет необычайно трудным, если вообще возможным. И наоборот, демократизация и либерализация в СССР- а также экономический и социальный прогресс, с ними связанный- будет затруднен, пока не замедлится гонка вооружений'.
'Запад и весь мир заинтересованы в успехе реформ в СССР. Экономически сильный, демократический и открытый Советский Союз будет важным гарантом международной стабильности, а также хорошим партнером в совместных поисках решения глобальных проблем'.
'Не следует надеяться на то, что гонка вооружений истощит материальные и интеллектуальные возможности Советского Союза, или что СССР развалится политически и экономически; весь исторический опыт говорит об обратном. Однако процесс демократизации и либерализации остановится. Научно- техническая революция приобретет выраженный военно-индустриальный характер, и следует опасаться, что во внешней политике будут преобладать экспансионистские мотивы и союз с деструктивными силами'.
Если мы будем следовать этим положениям и работать, имея целью 'Мир, прогресс, права человека' (так была озаглавлена его Нобелевская речь), это будет лучшей данью его памяти.
Гарри Липкин
Андрей Сахаров и Институт Вейцмана
В мае 1990 г., незадолго до того, как мы с женой Малкой улетели из Израиля в Нью-Йорк, друзья Сахарова, Борис и Лариса Альтшулеры, посетили нас в Израиле и передали несколько рукописей в Нью- Йорк для Эда Клайна. Мы не знали Эда Клайна, а они не знали ни его адреса, ни номера телефона. Однако они сказали, что телефон может знать Елена Боннэр, которая в то время находилась у своего сына Алексея в Бостоне. Телефон Алексея, который мне дали Альтшулеры, оказался неправильным (они перепутали две цифры), и я не знал, как найти Эда Клайна в Нью-Йорке.
Однако мне повезло: профессор Сидней Дрелл из Стэнфоpда, большой друг Сахаровых, был в командировке в Рокфеллеровском университете в Нью-Йорке — там же, куда приехал и я. Я встретил Сида и спросил его, знает ли он кого-нибудь по имени Эд Клайн. 'Конечно, — ответил он, — Это замечательный человек, бизнесмен, поддерживающий борьбу за права человека и помогавший детям Сахарова со дня их приезда в Америку. Кстати, Елена Боннэр сейчас в Нью-Йорке, и Клайн знает, как найти ее'.
Мы с Сидом долго говорили о Сахарове. Во время последнего приезда Сахарова в США Сид спросил его, не странно ли, что великий поворот к реформам пришел со стороны Горбачева, человека, который был близок к КГБ и от которого скорее можно было бы ожидать репрессий. 'Нет, — ответил Андрей, — это совершенно не странно. КГБ — единственная организация в Советском Союзе, которая обладала всей информацией о том, насколько ужасно действительное положение. Только они знали, что во избежание полного распада необходима коренная реформа'.
Это небольшое замечание дает некоторый ключ к пониманию блестящих аналитических способностей Сахарова. Он был не только великим правозащитником и человеком высочайших нравственных принципов. Он понимал принципы функционирования советской системы и видел ее слабые стороны лучше, чем те, кто
