вниз прямо у него из-под ног. Он оглядел картину, которая открывалась внизу. Далеко-далеко внизу. Оглянувшись, кот увидел, что по коридору к нему несется стража.
Тогда он прыгнул и, свернувшись клубком, покатился вниз.
Глава двадцать четвёртая
Мэй. Одна
Лишь через несколько минут поток вынес Мэй обратно к свету. Она как раз начала думать, каково это — умереть, захлебнувшись в эктоплазме, когда впереди показалась полоска тусклого света, и девочка наконец выплыла из тоннеля. Она ухватилась за кирпич, торчавший из тротуара, вылезла на мостовую и одернула саван.
Отдуваясь и пыхтя, Мэй огляделась. Она сидела на пустынной улочке, вдоль которой с одной стороны тянулся ряд величественных серых зданий, богато украшенных рельефами. Куда бы Мэй ни занесло, тут было очень тихо. Суматоха и рев главной улицы остались далеко позади.
Ни горгулий. Ни Тыквера. Ни Джона.
Положив руки на колени, Мэй понуро опустила голову. Она изо всех сил старалась не раскисать. Откуда-то издалека долетал собачий лай.
Мэй была одна как перст.
В отчаянии она легла на спину и стала смотреть на мелькающие звезды, которые сегодня прятались за легкими облачками.
— Это все я виновата, — пискнула девочка небу, вспомнив про Джона, Люциуса и Тыквера.
Она закрыла глаза. Две слезинки скользнули из-под век, пробежали по щекам и скрылись в пропитанных эктоплазмой волосах.
Тыквер, Люциус, Джон. Пропали все. А Мэй по-прежнему была в миллионах миль от дома.
Она свернулась калачиком и долго лежала, не двигаясь. Дома, когда ей становилось грустно, рядом всегда был Пессимист. Мэй брала его на руки, и мягкие кончики его ушей ловили ее слезы. Теперь утешить ее было некому.
Открыв глаза, Мэй устало перевернулась на спину, посмотрела на небо и тут удивленно захлопала ресницами. Девочка прищурилась. Прямо над ней, в небе, висело какое-то странное облако. Мэй узнала знакомые очертания — крону дерева и глаза в листве.
Девочка села, но, когда запрокинула голову снова, облако уже приняло совсем другую форму.
Мэй огляделась и нервно поправила саван. Встав на ноги, она снова посмотрела на небо. Неужели Хозяйка ищет ее? Может, она сердится?
— Я просто хочу, чтобы все стало как прежде, — вслух сказала девочка.
Мэй вздрогнула. А не спрятаться ли ей на всякий случай? Когда город успокоится и стихнет лай, можно будет пойти на поиски Тыквера. Если, конечно, он еще цел.
Мэй оглядела улицу.
Двери здания, стоявшего прямо напротив, были широко открыты. Над ними висела табличка: «Мавзолей № 387А».
Девочка медленно подошла и заглянула внутрь. В мавзолее стояла непроглядная темень. Он явно был необитаем. Переминаясь с ноги на ногу, Мэй поглядела на небо, потом опять на дверь. Наконец она муравьиными шажками вошла в мавзолей, держась рукой за стену.
Во мраке шептались голоса.
Девочка прижалась к стене. Сердце ушло в пятки.
Внезапно в темноте вспыхнуло голубое пламя. Оно высветило мужчину с длинным звездосветом в руке и духов, которые собрались вокруг. Мэй забилась поглубже в угол и постаралась дышать как можно тише.
— Вот видите, это совсем не страшно, — произнес мужчина, поправляя пальцем очки на переносице. — Давайте попробуем еще раз. Лора, теперь вы.
Красивая женщина с черными кудрявыми волосами наклонилась и задула огонек.
— Уууууууооооо, — загудели повсюду голоса. — Оооооууууууу.
В горле у Мэй запершило от сухого, душного воздуха. Она не удержалась и потерла шею.
Свет вспыхнул опять, и девочка застыла.
— Теперь понятно? Если вы поете «уууууу», то чувствуете себя гораздо спокойнее. Через вас идет положительная вибрация. Скажите своим…
Мэй ничего не могла поделать. Это был такой кашель, который из тебя просто выскакивает.
Дух со звездосветом уставился на нее. Остальные повернули головы и удивленно попятились. Лицо черноволосой красавицы помрачнело: верхняя часть ее тела немного съехала с талии. Женщина рассеянно взяла себя в руки и выровняла.
Мэй ждала, что все завопят и начнут показывать на нее пальцами.
Дух со звездосветом прокашлялся.
— Приветствуем тебя, друг. Тебе нужна помощь?
— Хм, гм… да… Вообще-то я ошиблась адресом. Простите, я… — Мэй засеменила к двери.
— Постой!
Сердце кувыркнулось в груди. Мэй повернула голову.
— На самом деле ты не ошиблась адресом, верно? Тут нечего стыдиться. Ты пришла куда нужно. Мавзолей 387А. Мы здесь друг друга не судим. Меня зовут Альберт.
— А меня Мэй.
— Послушай, Мэй. Темноты боится множество привидений. — Альберт ласково улыбнулся. — Особенно те, кто умер ночью. Вот Лора, например, попала к нам после несчастного случая. Они катались ночью на лодке. А как ты умерла?
Девочка вспомнила озеро.
— Я… утонула.
— Ночью, да?
Мэй кивнула.
— Теперь все понятно. А я погиб, когда спускался в пещеру. Это было в Перу. Не волнуйся, ты с этим справишься. Сейчас мы как раз тренируем завывания. Это поможет, когда ты отправишься на работу в какой-нибудь дом. Кстати, ты уже получила место? Если нет, тебя могут арестовать!
Мэй растерянно покачала головой.
— Гм, ну ладно. Вот как мы поем. — Альберт сложил губы трубочкой. — Уууууууууууу. Попробуй.
Девочка снова покосилась на дверь.
— Хорошо. Тушим свет. Готовы?
Ему ответил нестройный хор голосов, и все закивали.
Альберт протянул Мэй звездосвет. Она дунула и загудела вместе со всеми. Они пропели «уууууу» несколько раз.
— В самом деле, мне уже лучше. Спасибо! — сказала Мэй, торопливо пятясь.
— Постой.
— Но мне очень нужно идти.
— Хорошо. Если нужно, иди. Но будь осторожна. Горгульи повсюду. Говорят, в городе живой.
Мэй застыла.
— Думайте что хотите, а мне жалко бедняжку, — сказала одна женщина, качая головой и цокая языком.
— А вы представьте себе, что с ним встретились! Вот ужас-то — вечность заикаться будешь! Вы бы и «слизь» не успели сказать, а я бы уже дунула в свисток, — добавила вторая.
