АЛЫЙ
— Извините, девушка, Бога ради, можно вас на минуточку?
— Да? Что вы хотели?
— Вы, кажется, тоже работаете медсестрой в травматологии?
— Да.
— Я так и подумала. Сегодня, ведь, ваше дежурство?
— Да. Мое. Так что вы хотели? Я тороплюсь, извините.
— Буквально одну минуточку. Скажите, девушка, а часто ваши больные умирают?
— Что?!
— Ну, часто последствия травм приводят к смерти?
— Часто. Вы себе даже не представляете! Вот вчера привезли к нам мужчину…
— Да-да. Извините, что перебиваю вас. Словом, у меня к вам дело несколько деликатного свойства. Вы денег хотите заработать?
— Денег?
— Ну да. Как я понимаю, не от большого богатства вы здесь работаете, оклад-то мизерный.
— Ну, в общем-то…
— Хотите пять тысяч долларов?
— Пять тысяч?! За что?!
— Чтобы последствия травм, полученных одной больной в результате наезда автомобиля, стали смертельными.
— Я не совсем поняла…
— Какая вам разница, одним смертельным случаем больше, одним меньше. Вы же специалист. Сделали укольчик в вену, а лекарство в шприц набрать забыли. Или капельницу поставили, а лекарство вдруг кончилось раньше времени. Добежать мол, не успели. В результате воздушная эмболия. Так, кажется, это называется? Или таблеточку не ту дали. Не беспокойтесь, пациентка ваша почти сирота, у нее только мать, да и та женщина простая, полуграмотная. Никто вас по судам таскать не будет. А люди, заинтересованные в смерти вашей пациентки, напротив, весьма влиятельны и богаты.
— Да что вы себе…
— Десять тысяч. Пятнадцать. Двадцать. Пятьдесят, в конце концов, но это последняя цена. Столько даже профессиональным убийцам не платят. Сейчас люди за гораздо меньшую сумму готовы отправить кого угодно на тот свет. И работать в этой больнице больше не надо. Ну? Договорились?
— Нет. Я никого убивать не собираюсь. Более того, я в милицию сейчас пойду.
— Не пойдете. Свидетелей нашего разговора нет, а без свидетелей никто вам не поверит. Более того, я сейчас пойду к главврачу и пожалуюсь, что вы мне нахамили. Или что вы плохо за моей родственницей ухаживаете. И вас тут же уберут, не сомневайтесь. За лечение девушки платят большие деньги, она здесь не на общественных началах находится. Не в ваших интересах со мной ссориться, милая. А вот договориться…
— Я догадываюсь, какую девушку вы имеете в виду. Так вот: если она умрет в нашей больнице, я все-таки пойду в милицию. Хотите, жалуйтесь на меня после этого, хотите, нет, но я скажу, что вы пытались подкупить меня, а может, и не только меня. Милиция разберется. Опаздываю я, всего хорошего.
Девушка даже раскраснелась от волнения, произнося эту речь. В душе у нее все звенело: «Какой благородный поступок!» Потом, конечно, она не раз будет вспоминать, что могла бы заработать одним махом пятьдесят тысяч долларов, деньги огромные для нее, такое бы и приснилось — не поверила. Сколько бы можно было сделать на эти деньги! И квартирный вопрос, наконец, решить, и участок земли купить, и домик на нем построить. Если все экономно рассчитать… Ах! На всю жизнь хватило бы!
И муж, которому, промучившись ночь, все-таки выложит правду, скажет то же самое, что и хорошо одетая дама, предложившая деньги за убийство юной родственницы:
— Вот дура! Бывают же такие!
Но, оказываются, бывают.
Майя очнулась от глубокого сна уже поздно ночью. Сначала она долго не могла понять, где находится, почему на груди тугая повязка, почему болит голова. Возле ее кровати в глубоком мягком кресле дремала незнакомая русоволосая девушка. Лицо у девушки было простенькое, некрасивое, нос длинноват, губы тонкие, подбородок с глубокой ямочкой.
— Эй! — негромко окликнула ее Майя.
— Да? Что? — вздрогнула девушка и открыла глаза.
— Ты кто?
— Я? Я Настя. Племянница Нелли Робертовны.
— А кто такая Нелли Робертовна?
Девушка, назвавшаяся Настей, взглянула на Майю с откровенным интересом.
— А у тебя что, амнезия? Как в кино, да? Смешно!
— Амнезия? Нет, не думаю. Но я не помню никакой Нелли Робертовны.
— Надо же! Конечно, не помнишь, потому что вы никогда не виделись. Это жена, то есть, бывшая жена, то есть, теперь вдова… Тьфу ты! Запуталась совсем! В нашей семье все так сложно! Ну, в общем, тетя Нелли была замужем за твоим отцом.
— За моим…
И тут Майя вспомнила все, а главное, вспомнила весь ужас своего положения. У нее украли все деньги и все документы, а чтобы находиться здесь, в московской больнице, в отдельной палате, средства нужны немалые. Не из благотворительности же ее, подобрав на улице, привезли сюда и создали такие условия! Сколько людей страдает от несчастных случаев, но повезло почему-то именно ей, Майе! Вон здесь как красиво! Не то что в их городской больнице, где Майе два года назад удаляли аппендицит. Там был единственный на все три этажа телевизор в холле и тот черно-белый. А здесь, в ее палате, хороший цветной. И мебель хорошая, дома у них такой нет.
Дома… Как теперь показаться матери на глаза? Она вздохнет тяжело и скажет: «Эх ты, Маруся, сиди уж ты отныне дома!» И все. Больше никогда никуда не пустит. На следующий год придется поступать в областной педагогический институт, и прощай Москва, прощай мечта. А экзамены в театральное училище? В таком состоянии никакие экзамены она сдавать не может. Господи, скоро же прослушивание начинается!
Что же делать? Мама в деревне с братьями, отец работает. Сдернуть их всех с места неожиданной телеграммой? Заставить залезть в долги, собирать по родне деньги? Но у кого сейчас они есть? Зарплату по полгода не платят, люди живут своим огородом да подсобным хозяйством. Вот и мама все лето с двумя братьями не от хорошей жизни в деревне проводит, хотя и работает в школе завучем. Денег катастрофически не хватает, отцу зарплату не выдают уже несколько месяцев, да поговаривают, что завод скоро окончательно закроют. Где взять деньги, если последнее отдали ей, Майе? Какая же она глупая! Только о себе, да о себе! Вместо того, чтобы помочь родителям, приехала сюда и повела себя, как самая настоящая растяпа! Эгоистка, бестолочь, дуреха… Слов таких нет, чтобы ее как следует отругать!
Интересно, а как вообще здесь оказалась? Кто за все заплатил? И, помедлив, Майя сказала незнакомой девушке Насте:
— Да, у меня что-то с памятью. Кажется. Насчет отца и этой… Нелли Робертовны?
— Врача позвать? Да?
— Нет, не надо, Настя.
— Ну, вот и познакомились. По крайней мере, ты запомнила, как меня зовут. Я Настя, а ты Маруся.
— Маруся?
