Она проплыла мимо виконта, задержавшись на секунду, чтобы, наклонясь к нему, тихо сказать:
– Если он не вернется через пять минут целый и невредимый, я напущу на вас стражников.
Себастьян поглядел ей вслед, когда она горделиво уходила с высоко поднятой головой.
– Ваша дочь, видимо, опасается, что я намерен причинить вам зло.
– Моя дочь полагает, что вас следовало бы держать под замком.
Себастьян перевел взгляд на кузена короля.
– Недавно мое внимание обратили на тот факт, что его королевское высочество принц-регент навещал леди Бенсон в Лондоне в тот самый день, когда убили маркизу Англесси. В котором часу он вернулся в Брайтон? И четыре? В шесть? Или позже?
Полное лицо Джарвиса осталось бесстрастным.
– Прошу прощения, принц не уезжал из Брайтона в тот день. Должно быть, произошла ошибка.
Себастьян не дрогнул под суровым взглядом барона.
– И эту ошибку совершили вы.
Первым отвел глаза Джарвис; он стиснул зубы и принялся обозревать темнеющий сад.
– Кто вам сказал? – наконец произнес он. – Об этом знали очень немногие.
– Его кое-кто видел.
Они вместе пошли по тропинке, хрустя гравием, из-за деревьев до них доносилась далекая музыка. Через минуту Джарвис спросил:
– И что же вы думаете? Якобы принц убил леди Англесси в Лондоне, после чего перевез безжизненное тело в Брайтон? Не будьте смешным.
– Не совсем так. Возможно, кто-то другой перенес труп в Павильон, тот, кто знал о поступке принца и решил, что это не сойдет ему с рук, как сошло убийство его брату Камберленду.
Джарвис повернулся к собеседнику так резко, что из-под каблуков веером брызнула галька.
– Вы должны отыскать способ опровергнуть эти смехотворные слухи, а не распространять новые.
Себастьян спокойно продолжал гнуть свою линию.
– Так все будут говорить, когда станет известно, что принц в тот день побывал в Лондоне. И это обязательно станет известно, не сомневайтесь. Такие вещи никогда не удается скрывать долго.
Не говоря ни слова, Джарвис повернулся и продолжил путь.
– Вы знаете, что кинжал Стюартов вернулся на свое законное место в коллекцию его высочества? Ну, разумеется, знаете. Вы ведь сами положили его туда, не так ли?
Джарвис раздраженно махнул рукой.
– Хватит. Я решил, что ваша помощь в этом деле больше не нужна. Считайте, что вы освобождены от дальнейшего расследования.
Себастьян улыбнулся.
– М-да, все-таки вам следовало с самого начала обратиться к сыщикам с Боу-стрит. Это их вы могли бы освободить, а меня – нет.
Они проходили под длинным рядом арок, увитых плющом и освещенных множеством ярких фонариков. Две молодые женщины, прогуливаясь под руку, метнули в их сторону взгляды, и Джарвис понизил голос:
– Если бы вы только поняли…
Себастьян договорил за него:
– Насколько уязвимо положение принца в настоящий момент? Это я как раз понимаю. – В небе взорвалась ракета, осыпав темнеющий сад огненным дождем, начался фейерверк. – Расскажите, что вам известно об угрозе правящей династии со стороны Стюартов.
– Никаких Стюартов больше не осталось, – резко ответил Джарвис – Последний из них, Генрих, умер четыре года назад.
– Но остались те, у кого больше прав претендовать на английский трон, чем у короля Георга и его сыновей. И вы никогда не убедите меня, будто не знаете, что их сторонники начали действовать.
Сцепив руки за спиной, Джарвис повернул назад к колоннаде. Прошла минута, прежде чем он сказал:
– Откуда вам все стало известно? Это как-то связано со смертью леди Англесси?
– Возможно. Мне бы не мешало знать, кто участвует в заговоре.
Себастьян не ожидал ответа, но, к его удивлению, Джарвис надул губы и с шумом выдохнул:
– Мы сами не знаем заговорщиков. Да, конечно, нам удалось вычислить нескольких типов, но все они оказались мелкой сошкой и ничего важного нам не сообщили. Кем бы ни были зачинщики, они очень умны и очень хорошо организованы. – Джарвис заговорил еще тише. – Есть предположение, что им удалось привлечь на свою сторону кое-кого из армии, а также из высших правительственных кругов, но никто не знает никаких имен. Сведения для Себастьяна оказались неутешительными.
– Мне трудно поверить, что кто-нибудь может всерьез рассчитывать на успех подобного предприятия, – сказал Себастьян. – Не так давно жители Лондона отреагировали на уравнение прав католиков с протестантами Гордонскими бунтами[21]. Они никогда не примут монарха-католика.
– Да, но, видите ли, у теперешнего претендента на трон, короля Савойи, есть дочь Анна, она замужем за датским принцем. Она протестантка. Если Савой передаст ей свое право на трон…
– А что, такое может случиться?
– Да, ходят слухи. Датский принц тоже претендует на английский трон. Притязания у него, разумеется, слабые, но не намного слабее, чем были у Вильяма в тысяча шестьсот восемьдесят восьмом.
Взорвалась вторая ракета, наполнив ночное небо каскадом разноцветных вспышек. Джарвис замолчал, чтобы полюбоваться зрелищем.
– Времена неспокойные, – сказал он, глядя, как очередная ракета рассыпала огоньки. – Одно малейшее отступление от законности и традиции, и кто знает, чем это может закончиться? Бойню всегда легче развязать, чем остановить.
Себастьян тоже разглядывал цветной дождь, льющийся на землю.
– Если принц действительно безумен, то лучше признать это сейчас, пока еще есть возможность не допустить пагубных последствий, и назвать имя нового регента. Если тянуть с этим, дожидаясь, когда он окончательно свихнется, то есть опасность, что он потянет за собой всю монархию.
– Принц не безумен, – тихим ровным голосом заявил Джарвис, а потом повторил свои слова, словно от этого желаемое могло стать действительностью. – Он не безумен, он не убивал ту женщину.
– Гиневра, – сказал Себастьян. – Ее звали Гиневра.
Джарвис взглянул Себастьяну в лицо.
– Оставьте это дело, милорд. Я вас предупреждаю… Себастьян шагнул было
