этим покончить. Кстати, это не вы ли ей достали рецепт на снотворное?
— Я? Да, я. Видите ли, она страдала бессонницей, и эти звонки…
— А вам не кажется, что это было слишком сильное лекарство?
— А вы что, врач?
— Нет, я мент, сыщик. В конце концов, в наше время не проблема достать лекарство, ведь так? Вы ей достали рецепт или кто другой…
— Значит, никакого уголовного дела возбуждено не будет?
— Помилуйте, Марианна Николаевна! Ну какое уголовное дело! Все ясно, как божий день. Нам в милиции и без того проблем хватает. Завтра вы приедете в городской морг, заберете тело, похороните ее, и дело с концом.
— Хорошо.
— Так до завтра, Марианна Николаевна?
— Да. До завтра.
— Вас слушают.
— Могу я поговорить с Цимлянским Федором Мироновичем?
— Да, я вас слушаю.
— Капитан Севастьянов вас беспокоит.
— Очень приятно.
— Дело в том, что я звоню вам из квартиры вашей клиентки Марины Сергеевны Водопьяновой.
— Вот как? А что случилось?
— Возможно, что я вас огорчу, но она умерла.
— Умерла?!
— Покончила с собой.
— О господи! Как же так?!
— У нее последнее время была депрессия.
— Да-да.
— И эта болезнь…
— Болезнь?
— Ну, телефонная фобия.
— Да-да…
— Она, видимо, ее доконала. Нервы не выдержали, и…
— Как она умерла?
— Таблетки. Выпила весь пузырек снотворного.
— Снотворного?
— Ну да. Ее подруга, Марианна Николаевна… Кстати, вы знакомы с Марианной Николаевной?
— С кем, простите?
— С Никой. С гражданкой Николаевой.
— Не имею чести.
— Но завтра вам придется познакомиться. Вы должны приехать в городской морг, забрать тело.
— Тело! О господи, господи! Какая ужасная трагедия!
— Ее отвезли в истринский городской морг. По-моему, естественно будет похоронить ее вместе с мамой и дядей.
— Да-да.
— Так вы приедете?
— А при чем здесь эта Марианна? Как вы сказали?
— Марианна Николаевна.
— Да.
— Ну как же! У Марины Сергеевны было не так много близких людей. Точнее сказать, вы и ее единственная подруга.
— Что ж.
— Так мы вас обоих завтра ждем.
— Скажите…
— Да?
— А она не оставила никакой предсмертной записки?
— Как же, как же! Оставила! А почему вы интересуетесь?
— Мне хотелось бы знать причины, по которым…
— Все в порядке, Федор Миронович, это стопроцентное самоубийство.
— А… что же там написано?
— Видите ли, в интересах следствия… Ну вы адвокат, вы должны понимать. Конечно, никакого уголовного дела возбуждено не будет, но формальности надо соблюсти.
— Да-да… Я все понимаю.
— Значит, до завтра?
— Да-да… Какая ужасная, чудовищная трагедия!
— Добрый день. Вы позвонили в частное детективное агентство.
— Могу я поговорить с Игорем Анатольевичем?
— А кто его спрашивает?
— Скажите, что его спрашивает Александр Александрович Севастьянов. Капитан Севастьянов.
— Минутку.
— …Да?!
— Что с вами, Игорь Анатольевич? Вы просто весь на нервах!
— Знаете, у меня последнее время столько неприятностей. И от вас в том числе.
— Боюсь, что и на этот раз я вам ничего приятного не сообщу. Сегодня умерла Марина Сергеевна.
— Умерла? Как это умерла?!
— Покончила с собой. Смертельная доза снотворного. Выпила целый пузырек таблеток.
— Что ж…
— Вы когда с ней разговаривали в последний раз?
— Как будто не знаете! Вы откуда звоните? Из…
— Да, из ее квартиры.
— Что, жучки вынимаете?
— А на что они теперь? Все кончено.
— Сожалею. А со мной теперь как?
— А что с вами?
— Ну, возбуждено уголовное дело…
— А главная свидетельница умерла. Боюсь, что дело теперь придется приостановить. Или закрыть вовсе.
— А как же… Как же убийство Аллы?
— Гражданки Сечкиной? Знаете, заказные убийства, это ведь верные «глухари». Вы бывший опер, должны понимать.
— Заказные?
— Ну как же! Типичное заказное убийство: никаких свидетелей, пистолет брошен рядом с телом жертвы.
— Но это же был очень приметный пистолет! Не «Макаров» какой-нибудь, а…
— Как-как? Что вы сказали?
— Ничего.
