удостоверение!
— Слава тебе! Дошло! Но
— Разве?
— Запри дверь и сиди тихо, как мышь. Раз у тебя нет мозгов, не разговаривай с представителями власти в отсутствие мужа. Или хотя бы адвоката.
— У меня нет адвоката.
— У меня есть!
— Тату, ты опять кричишь.
— Да потому что сил моих больше нет!
Ему невыносимо захотелось выпить. Этот мент, Леонидов, кажется, не дурак. Эльза для него просто подарок. Вот он посмеялся, поди! Может, упрятать ее в психушку? Мамонов покосился на жену. А что? Это мысль! Объявить слабоумной. Потом он спохватился: этак от нее никогда не избавиться. С женой- инвалидом его уж точно не разведут. Не выход. А где он, выход?
— Тату, я ему ничего не рассказала.
— Что ты имеешь в виду? — удивился он.
— Но он же хотел что-то узнать?
— Конечно! Он же мент!
— А что?
— Откуда я знаю? — буркнул Мамонов. Он уже немного успокоился. Может, без выпивки обойдется? Пойти, что ли, прилечь?
Эльза аккуратно складывала грязные тарелки и чашки в посудомоечную машину. Мамонов покосился на ее длинные ноги и вдруг вспомнил Валентину. Сказать, что ли, жене, что давняя знакомая объявилась? Вот ведь! Женщина, а работает! Карьеру делает, упирается! Вот была бы помощница в делах! Умная, образованная, говорит красиво. Он вздохнул и поднялся из-за стола. Надо отлежаться. Эльза обернулась:
— Тату?
— Да, Вава?
Она надула губки.
— Вот ты говоришь, что я дура безмозглая и все забываю. Меж тем у меня отличная память! А вот ты, Тату, не помнишь, что мне только что обещал!
— А именно?
— Угадай, — лукаво улыбнулась она.
— Вава, я устал. Мне твои загадки разгадывать неохота, на работе мозги пухнут.
— Ну как же, Тату! Ты же обещал мне адрес ясновидящей!
Мамонов застонал и сжал кулаки. Потом выругался сквозь зубы и ринулся в спальню. Упал на кровать не раздеваясь и кулаками стал молотить подушку. Вот тебе, вот! И вот! Через пару минут он обессилел и затих. В спальню вошла жена, отчиталась:
— Тату, я помыла посуду. Давай я тебя раздену. Это хорошо, что ты трезвый. Один шаг по пути к выздоровлению ты уже сделал.
Он так и сел на кровати.
— Что ты имеешь в виду?
— От пьянства так быстро не вылечиваются, -наставительно сказала Эльза и потянула с него штаны. — Это болезнь. Тут нужны комплексные меры.
— Как-как?
Это явно были не ее слова. Заучила по шпаргалке. Понятно, откуда ветер дует. Непонятно только, Василиса или Венера. А может, обе? Сговорились, суки! Он скрипнул зубами.
— Ой, Тату! У тебя глисты! — вскрикнула Эльза.
—Кто?!
— Ты часто скрипишь зубами. А я прочитала недавно в журнале для женщин, что скрипение зубами — один из признаков… как это… Наличия кишечных паразитов!
— Кишечных?
Он ощерился. И окинул ее взглядом с головы до ног, прикидывая, как это лучше сделать с паразитом. Душить или бить по голове чем-нибудь тяжелым?
— Но ты не переживай, — утешила его Эльза. -Истребить глист гораздо легче, чем вылечиться от пьянства. Для этого не надо ходить к психотерапевту. И уж конечно, не нужен гороскоп!
— Водки… — захрипел Мамонов.
— Нет, Тату. Пить ты сегодня не будешь.
— Тогда веревку. И мыло. Я, пожалуй, повешусь.
— Вот видишь! У тебя уже навязчивая идея! Потому что твой организм отравлен токсинами!
— Выйди вон! — заорал он. — Оставь меня в покое! Раз ты, дура набитая, не можешь помолчать, - исчезни!
— Кричи, кричи! — Эльза заботливо накрыла его одеялом. — Все равно ты меня не ударишь.
— Это почему?
— Потому что ты, Тату, трезвый. Белка, Белка! Девочка, иди сюда! Папочка трезвый! Ах, Тату! А может, у тебя от собак глисты? Уж конечно, это не Белка! Потому что я ее мою! А твоя псина большая и вонючая.
Мамонов мгновенно обиделся за Дружка.
— Дура, от глистов худеют. Посмотри на свою собаку и на мою. У которой из них, по-твоему, глисты?
Эльза беспомощно заморгала ресницами. Потом решительно сказала:
— Я завтра же отведу собак к ветеринару!
— Правильно! — Он зевнул. — Займись делом. А пока иди и вымой их. Кобеля и сучку. А я покамест посплю. С шампунем вымой, слышишь?
— Ах, не учи меня, — отмахнулась Эльза. И засюсюкала: — Белка, Белка! Пойдем, девочка, мамочка тебя искупает. Ну и ты, чучело, топай в ванную. Глисты-то наверняка у тебя! То-то ты лопаешь и лопаешь! Как ненасытный! Теперь мне понятно почему!
И она исчезла за дверью. Вслед за Эльзой ушли обе собаки. Мамонов остался один. Этот паршивый день наконец закончился. Сердце еще ноет, но хотя бы галлюцинаций нет. Авось и обойдется.
Прошло три дня. Два из них он не брал в рот ни капли спиртного. Но потом нервы сдали. Меньше недели оставалось до открытия, а торговые площади заполнялись вяло. Дел у Мамонова было невпроворот, а вечером он получал очередную порцию глупостей от прекрасной Эльзы, в жизни которой теперь появился еще и ветеринар. И тоже — вы подумайте — женщина! Жена с увлечением изгоняла несуществующих глистов, подробно описывая за ужином свои приключения в кабинете ветеринара, и через три дня Сила Игнатьевич сорвался. И изо всех сил принялся наверстывать упущенное. То есть вечером, когда рабочий день закончился, он выпил не три рюмки коньяку, а целую бутылку. И вниз в лифте с прозрачной кабиной его вез шофер. А потом вел к выходу. Охрана с удивлением смотрела на хозяина, который позволил себе такое впервые. Раньше Сила Игнатьевич лица не терял. Но, похоже, глисты его доконали. Какие ж вредные твари! Вы подумайте!
Когда водитель сгрузил хозяина в прихожей, Мамонов почти ничего не соображал. И не помнил, как жена довела его до кровати, раздела и накрыла одеялом. Зато утром получил сполна.
— Так больше продолжаться не может! — визжала Эльза. — Или ты будешь лечиться, или я от тебя уйду!
— Скатертью дорога, — буркнул Сила Игнатьевич, у которого голова после вчерашнего трещала.
— Завтра же пойду в суд!
— Куда?
— А где у нас разводят? Надо спросить у Венеры. А лучше у Василисы. Она как раз в разводе. Причем ее муж тоже был богат. Она не раз говорила, что раздела его до нитки, и теперь он со своей любовницей… Что с тобой, Тату?
