детективное агентство города Москвы. Подойдя к ее машине, Стас выразительно поднял брови и хмыкнул.
— Я поведу, — решительно сказала Люба.
— Вот поэтому я и приехал пораньше.
— Не остри.
Она полезла за руль. Стас сел рядом на место пассажира и с иронией сказал:
— Полет на божьей коровке. Ни разу не доводилось. Полагаю, это острые ощущения. Порадуй меня, милая.
Люба закусила губу, но промолчала. Пусть издевается. Мужчины не уважают женщин-водителей, тут уж ничего не поделаешь. Пока ехали, Стас позволил себе несколько обидных замечаний. Типа «выключи поворот, ты давно уже едешь по средней полосе». И «не надо так стискивать руль, если ты не в курсе, он с гидроусилителем». Но в целом все прошло неплохо. Через полчаса Самохвалов достал карту Москвы и увлекся ролью штурмана. А еще через полтора часа они добрались-таки до места, поколесив по узким московским улочкам и неоднократно обращаясь к прохожим.
Здание, у которого Люба припарковалась, впечатляло. Это был особняк в центре города, заново отремонтированный, насквозь респектабельный, от ворот, за которыми начиналась подъездная аллея, до шпиля на высокой крыше.
«Бедные люди сюда не ходят, — тут же подумала она. — Да у них и нет нужды нанимать частного детектива. Стас прав. Сюда текут
— Теперь ты понимаешь, почему я попросил тебя приехать сюда на машине? — шепотом спросил Стас, когда они покинули салон.
Люба кивнула. Их не остановили. Никто не вышел из здания, чтобы преградить путь ее нежно- сиреневой Лапочке. Так она мысленно называла свою машину, чтобы там ни говорил Стас. Новенькая сверкающая Лапочка вписывалась в окружающую их обстановку. В разбитый у стен здания сквер, ухоженные клумбы и фонтан. В фонтан она вписалась в переносном, разумеется, смысле. Если кто-то и смотрел в окно, то подумал следующее: замужняя дама, единственным развлечением которой являются ежедневные походы по магазинам, в сопровождении личного телохранителя приехала справиться о верности своего кормящего супруга. То, что машина недорогая, значения не имеет. Может, у ее мужа автопарк? Выбрала машину в тон костюма для визита в частное детективное агентство. Стас все просчитал.
Они поднялись по ступенькам крыльца, Самохвалов нажал на кнопку переговорного устройства. Раздался противный писк, потом не менее противный гнусавый голос:
— Слушаю вас.
— Мы к Владимиру Шестакову, — без запинки сказал Стас.
За дверью на пару секунд замялись, потом из динамика раздалось гнусавое:
— Проходите.
«Пи, пи, пи…». Стас потянул за ручку.
— Даму надо пропустить вперед, — прошипела Люба. Самохвалов весьма галантно посторонился:
— Прошу, мадам.
Они вошли в огромный холл. Первое, что бросалось в глаза, был огромный аквариум. За прозрачным, почти невидимым стеклом плавали нереально красивые рыбки.
— Вы к Шестакову? — уточнил охранник. Тот самый, гнусавый. Он был огромен, форменный китель натянут на мощных плечах, как на барабане. Стас рядом с ним казался мальчишкой.
— Да, мы к Шестакову! — громко и отчетливо сказал он. Вид у Самохвалова был слегка обиженный. Скажите пожалуйста, какая у них охрана!
— Прошу наверх. Там вас встретят.
Люба сделала было шаг вперед, но ее тут же остановили. Вежливо, но твердо:
— Минутку. Ваши паспорта.
— А водительские права устроят? — немного испуганно спросила она. Стас ничего не говорил про паспорт. А у него нужный документ, как оказалось, лежит в кармане!
— Давайте права.
После того как формальности были улажены и им выписали пропуска, путь наверх был открыт. В «Частную жизнь» вела широкая лестница, застеленная красной ковровой дорожкой. Все было очень торжественно.
— У меня такое ощущение, что я на фестивале в Каннах, — шепнула Люба, поднимаясь.
— И эти тоже здесь бывают, — так же шепотом ответил Стас.
— Да что ты говоришь?! Тебе Шестаков рассказывал?! — Она почувствовала невольный трепет. Потом спохватилась: — Кстати, раз он тебе столько рассказывал о своей работе, почему ты не напомнил, чтобы я взяла паспорт?
— Таковы правила игры.
— Но сам-то ты паспорт взял!
— Да, потому что там не указан род занятий. Но на всякий случай у меня в кармане лежит удостоверение.
И Стас похлопал себя по карману куртки. Они уже были в самом верху лестницы. И тут Люба опять не удержалась и открыла рот. Она залюбовалась идущей им навстречу девушкой. Рыбки, конечно, были хороши, но девушка все равно лучше. Люба почувствовала, как сзади прерывисто задышал Стас. Девушка была блондинкой и одета в короткую темную юбку и белоснежную блузку с глубоким вырезом. Несмотря на то что лето только началось и погода с начала июня стояла преотвратительная, кожа лица у девушки была золотистой от покрывавшего ее загара. И ноги тоже. Чулочки на них были прозрачные, а туфельки на высокой шпильке. Люба легонько толкнула Стаса в бок: дыши ровнее.
— Добрый день! — ослепительно улыбнулась девушка. — Прошу вас.
Они сделали несколько шагов по направлению к столу, на котором красовался новенький монитор. Плоский. Сопровождающая их блондинка щебетала:
— Вы пришли к Шестакову, но вынуждена вас огорчить. Владимир Шестаков здесь больше не работает. Не беспокойтесь, у нас в штате есть детективы более высокой квалификации и все они к вашим услугам.
Самохвалов вновь засопел, и Люба, которая знала наизусть все его сопения, поняла, что Стас обиделся за друга. Более высокой квалификации! Скажите пожалуйста!
— А что случилось с Шестаковым? — требовательно спросил он. — Уволился?
— Да, — не моргнув глазом, соврала блондинка. Ее здесь за это и держали. Никак не за загар.
— Тогда мы к вам.
Девушка слегка растерялась, потом вновь ослепительно улыбнулась:
— Ну, если я чем-нибудь могу вам помочь, то внимательно слушаю. Прошу.
Она указала на огромных размеров диван у себя за спиной. Судя по всему, это была приемная.
— Вы секретарь? — поинтересовалась Люба.
— Офис-менеджер.
— И что входит в ваши обязанности?
— В мои обязанности входит знать все. — Еще одна ослепительная улыбка.
— Значит, вас-то нам и нужно.
Это уже сказал Стас и достал из кармана удостоверение. Ни один мускул на лице блондинки не дрогнул. А загар остался таким же ярким. Она ничуть не побледнела! И ни капельки не покраснела!
— У нас все в порядке с лицензией, — спокойно, с достоинством ответила блондинка.
— Мы не по поводу лицензии.
— Сожалею, но справок мы не даем.
