полностью перешел на синие рубашки. Так что, думаю, тебе стоит подсказать бедняге какой-нибудь новый оттенок.
– Ах, как мило! – просияла я. – Мистер Грей, должно быть, в тот же день отправился по магазинам.
Некоторое время Уайатг молча, с огромным вниманием изучал потолок, а потом поинтересовался:
– Может быть, хочешь кофе? Или диетической колы?
– Нет, спасибо, пока ничего не надо. А где же устроишься ты? Ведь я заняла твой стол.
– Где-нибудь, – неопределенно ответил Уайатт и вышел.
Скучать было некогда. То и дело в кабинет заглядывали люди, благодарили за пудинг и просили дать рецепт. То есть рецепт просили, конечно, женщины. Мужчинам подобное и в голову не приходит. В перерывах между разговорами я смотрела в свой блокнот, рисовала всякую чепуху и время от времени записывала некоторые детали, которые могли иметь какое-то значение, а могли и не иметь. Однако магическое звено, способное скрепить цепь в единое целое, так и не обнаружилось.
Когда наступило время ленча, в кабинете появился хозяин. В одной руке он держал белый пакет с двумя сандвичами, а в другой – две банки с напитками. Первым делом он согнал меня с кресла – понятия не имею, что за секрет таят его кресла и почему он никак не хочет ими делиться. Потом он уселся и принялся за еду, одновременно рассматривая рисунки в блокноте и читая записи.
Мое творчество особого успеха не имело. Понравилось лейтенанту лишь собственное имя: Уайатт нарисовал вокруг него сердце, пронзенное стрелой. Но тут же нахмурился, обнаружив новый список злоупотреблений.
Покончив с сандвичем, Бладсуорт наконец заговорил:
– Ребята из лаборатории выяснили, что черные волосы натуральные, а не крашеные. Кроме того, они принадлежат человеку азиатского типа, и это очень важно. Среди твоих знакомых много этнических азиатов?
Вопрос заставил меня задуматься. В нашей части страны не так уж много граждан азиатского происхождения. В колледже я дружила с несколькими из них, но никаких отношений между нами не сохранилось.
– После колледжа не могу вспомнить никого.
– Не забывай, что коренные американцы, то есть индейцы, тоже имеют азиатские корни.
А вот это совсем другое дело! Вблизи резервации восточных чероки жило немало представителей этого племени. Среди моих знакомых многие имели индейские корни, но убивать меня им было абсолютно незачем.
– Придется как следует подумать, – наконец заключила я – И составить список.
Уайатт ушел, а я занялась составлением перечня всех знакомых коренных американцев. Однако, прилежно записывая имена, я понимала, что лишь напрасно трачу время. Никто из них не мог покушаться на мою жизнь.
Пришлось вернуться к началу. Я написала: «Волосы азиатского типа». Но разве не из таких волос делают все качественные натуральные парики? Эти волосы крепкие, прямые и блестящие, а потому с ними можно делать все, что угодно, даже красить и завивать. Немного подумав, я написала слово «парик» и обвела его кружочком.
Если убийца додумался надеть парик, то не имеет смысла обращать внимание на цвет волос. Круг подозреваемых снова расширился. Неожиданно мне в голову пришла безумная мысль; я написала имя, а рядом нарисовала жирный вопросительный знак.
Часа в два дверь открылась, в кабинет заглянул Уайатт.
– Оставайся здесь, – коротко скомандовал он. – Поступило сообщение об убийстве или самоубийстве. Включи сотовый. Как только смогу, сразу позвоню.
Если телефон при мне, то он всегда включен. Главный вопрос заключался в том, когда вернется Уайатт Я уже знала, как много времени занимает осмотр места преступления; вполне возможно, что будущий муж не придет за мной и до полуночи. Без собственных колес жить просто невозможно.
Неумолкаемый гул за дверью кабинета, в большой комнате, постепенно стих. Я вышла и увидела, что почти все исчезли – должно быть, отправились туда, где произошло это самое убийство или самоубийство. Если бы только была возможность, я бы тоже сбежала.
Справа негромко звякнул лифт, предупреждая о гом, что кто-то приехал. Я оглянулась в тот самый момент, когда открылась дверь, и застыла в шоке: из лифта вышел Джейсон собственной персоной.
Нет, наверное, это все-таки был не шок: подобная реакция слишком остра. Скорее изумление. Ну, и если уж говорить совсем точно, то я вовсе не застыла, а состояние шока подразумевает полную неподвижность.
Мне захотелось поскорее спрятаться, но Джейсон меня уже увидел. Широко улыбаясь, решительно пошел прямо ко мне.
– Блэр! Я послал сообщение. Ты его получила?
– Привет, – поздоровалась я без особого энтузиазма, словно и не слышала вопроса. – Что ты здесь делаешь?
– Ищу мистера Грея. Позволь задать тот же вопрос гебе.
– Срочно потребовалось выяснить кое-какие детали, – уклончиво ответила я. За прошедшие пять лет я впервые разговаривала с бывшим мужем и делала это без малейшего удовольствия. Прошлое казалось таким далеким, что трудно было даже представить, что мы когда-то жили вместе.
Джейсон и сейчас был красавцем, однако на меня его красота совсем не действовала. В это время года конгресс штата не заседал, но теперь, став конгрессменом, Джейсон проводил время, играя в гольф с шефом полиции, и даже в спортивной одежде явно претендовал на особый статус. Джинсы, полотняные туфли, овсяного цвета льняной пиджак. Сейчас появились льняные ткани, которые почти не мнутся, однако
