Он оторвался от своего дела и раздраженно взглянул на нее.
– Что это? – Она показала рукой.
– Дерево. – Он возобновил свое занятие.
– Я имела в виду то, что на ветке.
Он бросил беглый взгляд.
– Птица.
– Я знаю, что птица! Но какая?
– Откуда мне знать, черт побери? – Даже не взглянув в ее сторону, он продолжал собирать опавшие листья и веточки.
Лолли сдалась и просто любовалась птицей. Через минуту она сделала несколько глотков и пошла к Сэму вернуть флягу, еле сдержавшись, чтобы не вылить ее на голову бесчувственного болвана. Она уставилась на эту голову, размышляя, каковы были бы последствия такого поступка.
Сэм, стоя на одном колене, колотил камнем по ножу. Лолли решила, что она все-таки не настолько храбра, поэтому заглянула ему через плечо:
– Что ты делаешь?
Вместо ответа он пригнул голову и подул на землю. Кверху взвился дымок, а когда Сэм отпрянул, Лолли увидела, что рядом с лезвием ножа разгорелся костерок. Сэм выпрямился и спрятал клинок в ножны. Лолли смотрела на слабый огонь, разгоравшийся возле его сапог, а Сэм тем временем наклонился и сунул в огонь факел, сооруженный из ветки баньяна.
– Что ты сделал? Произнес заклинание, и факел загорелся?
Сэм взглянул на нее сверху вниз:
– Черт бы вас побрал, мисс Приставала, возможно, я так и сделал, будь я проклят.
Лолли закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Этот человек не умел даже вежливо разговаривать. Все больше закипая от гнева, она решила поучить его уму-разуму.
К несчастью, в эту секунду она топнула ножкой. Земля под ней осыпалась. Лолли полетела вниз по холму, как куль с мукой. В лицо брызнула грязная вода, руки и плечи оцарапали колючие рисовые стебельки. Она шлепнулась прямо на середину грязного затопленного рисового поля. Оторопев, посидела несколько секунд, потом стерла грязь с лица. Первое, что она услышала, – смех Сэма, докатившийся до нее с вершины холма.
– Эй, Лоллипоп! Что, снова туфля поскользнулась? – Сэм продолжал хохотать, явно пребывая в уверенности, что он само остроумие.
Она сердито смотрела на него. Он стоял на высоком холме, и его силуэт четко вырисовывался на фоне розоватого вечернего неба. Ее хмурое лицо постепенно разглаживалось. Было безветрие, и его длинные черные волосы свободно падали на плечи, широкие как вагон. А вот талия у него была узкая, ее обхватывал толстый кожаный ремень, в который он теперь и уперся кулаками. Вся поза – сплошное мужское высокомерие. Последние лучи солнца прорвались сквозь облака, сверкнув между широко расставленных длинных ног, тех самых ног, которые были тверды как камень, когда пригвоздили ее ко дну лодки. С черной повязкой на глазу он выглядел как пират... разгульный пират.
Откуда у нее взялась эта мысль? – подумала Лолли. Откуда бы ни взялась, она ей не нравится, как не нравится он сам. Пальцы Лолли сомкнулись на большом комке грязи, который она медленно подняла из воды. Она долго смотрела на него, но новый взрыв хохота подстегнул ее к действию. Лолли размахнулась и швырнула комок изо всех сил. Промахнулась на целый ярд. Сэм расхохотался еще громче:
– Возьми фута на три левее!
Лолли настолько возмутилась, что швырнула еще один комок и опять промахнулась. Он сложил ладони рупором у своего отвратительного рта и прокричал:
– А теперь попытайся сделать то же самое с открытыми глазами!
Лолли сжала кулачки. Будь ее воля, она забросала бы его грязью с ног до головы, только она не собиралась больше доставлять ему повода для веселья. Она никогда ничего не бросала с открытыми глазами, потому что от этого у нее кружилась голова. И сейчас она чуть выпрямилась, решив, что слова действуют сильнее, чем комки грязи.
– Если бы у Авраама был такой сын, как ты, Сэм Форестер, то не было бы никакой жертвы!
– А если бы Христу повстречалась ты, ему не понадобился бы крест, чтобы стать мучеником.
– Я в самом деле считаю, что ты гнусный человек.
Он скрестил руки на груди.
– А тебе известно, что в этих рисовых полях водятся пиявки?
Лолли живо вскочила. Через три секунды она уже была на холме и, цепляясь руками и поскуливая, начала преодолевать крутизну, но все время соскальзывала вниз по мокрой земле.
Огромная, как ствол дерева, ручища обхватила ее за талию, подняла на вершину холма и поставила на тропу. С минуту Лолли била дрожь, и она все никак не могла отдышаться.
– Что, пиявки? – поинтересовался Сэм.
