приказ:
— Можешь ли ты подумать о составных частях мотива, который побудил тебя прийти сюда?
— Да.
— Какие это элементы?
— Желание увидеть.
— А еще?
— Желание поупражняться в ходьбе.
— Понимаю. Уж не желаешь ли ты уклониться от прямых ответов на мои вопросы?
— Я отвечаю на те вопросы, что ты задаешь. Наша вера заключается в том, чтобы давать истинные ответы на вопросы тех, кто ищет знания. Здесь не может быть никаких уклонений.
— Так ты говоришь. Однако ты не дал мне удовлетворительного ответа на то, что меня интересует.
Ответом Священного было неестественное расширение зрачков.
— Хорошо, — сказал Джоз. — Можешь ли ты подумать о других составляющих того сложного мотива, о котором мы говорим?
— Да.
— Какие они?
— Я интересуюсь древностями и пришел в твой кабинет, чтобы восхищаться остатками древних миров.
— В самом деле? — Джоз поднял брови. — Я счастлив обладать такими удивительными сокровищами. Так какие же из моих древностей заинтересовали тебя больше всего?
— Твои книги, твои карты, твой шар с Миром-Сводом.
— Мир-Свод? Эдем?
— Это одно из его названий.
Джоз покусал губу.
— Значит, ты пришел ко мне в кабинет посмотреть на древности. Ладно, какие еще составляющие у твоего мотива?
Священный заколебался.
— Мне было предложено прийти сюда.
— Кем?
— Деми.
— Почему он предложил это?
— Я не уверен.
— Ты догадываешься?
— Да.
— Какова же твоя догадка?
Священный сделал слабый жест рукой.
— Деми хочет стать Верхним Человеком и поэтому желает узнать главные принципы вашего существования. Или же Деми хочет изменить условия торговли. Возможно, он очарован моими описаниями твоих древностей или его интересует твоя оптика. Или…
— Хватит. Какие из этих предположений, а также из тех предположений, которые ты не назвал, ты считаешь наиболее вероятными?
— Ни одно.
Джоз опять удивленно приподнял брови.
— Как это понять?
— Поскольку может быть сформулировано любое количество предположений, то истина становится вероятной, а сама концепция — лишенной значения.
Джоз устало нахмурился.
— Из предположений, которые в данный момент пришли тебе в голову, какое ты считаешь наиболее вероятным?
— Я думаю, что Деми мог считать желательным, чтобы я пришел сюда стоять.
— Что ты приобретешь стоянием?
— Ничего.
— Тогда Деми не прислал бы тебя сюда стоять.
Священный промолчал.
Джоз задал тщательно сформулированный вопрос:
— Как ты считаешь, чего хотел от тебя Деми, посылая сюда стоять?
— Он хотел, чтобы я узнал, как мыслят Верхние Люди.
— И ты узнал, приходя сюда, как я мыслю?
— Я узнал многое.
— Как это поможет вам?
— Не знаю.
— Сколько раз ты приходил ко мне в кабинет?
— Семь раз.
— Почему для этого выбрали тебя?
— Синод одобрил мой танд. Я могу… быть следующим Деми.
Джоз через плечо бросил Фейд:
— Свари чай, — потом снова повернулся к Священному. — Что такое танд?
Священный глубоко вздохнул.
— Танд — выражение моей души.
— Как он выглядит?
Выражение лица Священного было непостижимо.
— Это нельзя описать.
— У меня он есть?
— Нет.
Джоз пожал плечами.
— Значит, ты можешь читать мои мысли?
Молчание.
— Ты можешь читать мои мысли?
— Не очень хорошо.
— Зачем тебе знать мои мысли?
— Мы живем в одном мире. Поскольку нам не позволено действовать, то мы должны знать.
Джоз скептически улыбнулся.
— Чем поможет тебе это знание, если ты не можешь действовать и применить его?
— Ход событий подчинен Разуму. Так, когда наливаешь воду в сосуд, она принимает его форму.
— Ба! — сказал Джоз с внезапным раздражением. — Ваша доктрина предполагает невмешательство в наши дела, тем не менее вы позволяете “Разуму” создавать условия, которые влияют на события. Это верно?
— Не думаю. Мы пассивные люди.
— Но Деми должен был иметь какой-то план, когда посылал тебя сюда, это верно?
— Не могу сказать.
Джоз перевел разговор на другую тему.
— Куда ведет туннель под моей мастерской?
— В пещеру.
Фейд поставила рядом с Джозом серебряный горшочек. Он налил себе, отпил. Разговор мог иметь множество вариантов, он и Священный были вовлечены в длительную игру слов и мыслей. Священный привык к терпению и ловким уклонениям, которым Джоз противопоставлял гордость и решительность.
Священный явно был огорчен необходимостью говорить только правду, Джоз, с другой стороны, должен был идти ощупью, как слепой, продвигаясь к цели, невзирая на цену, которой она доставалась.
