гибели.
Джоз заговорил с гневом:
— Ваша вера, ваш разум, или как вы там его еще называете, обманывает вас. Я заявляю — если вы нам не поможете, вы пострадаете так же, как и мы.
— Мы пассивны, мы не вмешаемся.
— А ваши дети? Ведь Базовые не делают различий между нами. Они погонят вас в трюмы своего корабля, как и нас. Зачем нам защищать вас?
Лицо Деми блекло, покрывалось туманом. Глаза его сверкали, как угли.
— Мы не нуждаемся в защите, — сказал он, — мы в безопасности.
— Вы разделите нашу судьбу! — воскликнул Джоз. — Я обещаю вам это!
Деми уменьшился, с невероятной скоростью Джоз понесся обратно по пещере, затем по туннелю, наверх, в свою мастерскую, в кабинет и дальше, в спальню. Он открыл глаза. Лицо горело, во рту пересохло.
Открылась дверь, появилась голова Вайфа.
— Ты звал меня?
Джоз приподнялся на локте и осмотрел спальню.
— Нет, я не звал.
Вайф исчез. Джоз лег на спину и уставился в потолок. Странный ему привиделся сон. Сон ли? Или порождение его собственной фантазии? А может, обмен мыслями между двумя умами? Невозможно понять. События покажут. Джоз свесил ноги с постели. Сон или явь — не все ли равно.
Он встал, оделся и вышел через зал совета на солнечный балкон.
День перешел за две трети своей продолжительности. У западных утесов легли густые тени. Налево и направо простиралась Долина Бенбека. Никогда еще не казалась она такой процветающей и в то же время нереальной, как бы чуждой этой планете.
Джоз поглядел на север, вдоль большой каменной стены, доходящей до самого Хребта Бенбека. Он тоже казался нереальным — хребет, за которым жили Священные. Джоз смотрел на скалы, представляя себе скрывающуюся под ними большую пещеру.
Джоз посмотрел на тренировочный загон, где Джаггеры, тяжело переваливаясь, упражнялись в защитных построениях. Как удивительна жизнь, породившая Базовых, Священных, Джаггеров и его самого!
Он подумал об Эрвисе Карколо и почувствовал внезапное раздражение. Карколо был помехой, очень нежелательной сейчас. Он не принимает терпимости.
Легкие шаги сзади, прикосновение меха, касание ласковых рук, запах ладана.
Напряжение Джоза ослабло. Если бы девушек-менестрелей не было, нужно было бы их придумать.
Глубоко в пещере, в помещении, освещенном канделябром с двенадцатью сосудами, спокойно сидел беловолосый старик.
На подставке, на уровне глаз, находился его танд — сложная конструкция из золотых прутьев и серебряной проволоки, спутанной и скрученной в очевидном беспорядке.
Очевидность эта, однако, была только кажущейся. Каждый изгиб проволоки символизировал аспект конечной сущности, тень, отбрасываемая конструкцией на стену, представляла Разум, хотя и изменчивый, но всегда тот же.
Для Священных этот предмет был святыней и служил источником размышлений. Не было конца изучению танда — новые умозаключения постоянно рождались из переплетений проволоки. Была разработана сложная номенклатура, каждая часть, изгиб, узел имели свое название, каждый тип переплетения был отнесен к определенной категории.
Таков был культ танда. По достижении определенного возраста Священный созерцал такой танд столько, сколько хотел, затем должен был воспроизвести его, руководствуясь только памятью. После этого происходило самое значительное в жизни Священного — осмотр его танда синодом старейших.
В абсолютной тишине, много часов подряд, созерцали они его создание, вдумываясь в многообразие пропорций, изгибов, переплетений и узлов. Таким образом определялись свойства молодого Священного, его личные качества, понимание им Конечной Сущности, Разума и Базы.
Иногда танд свидетельствовал о темной испорченной личности, которая оказывалась нетерпимой. Неудачный танд бросали в печь, расплавленный металл выливали в общественную уборную, несчастного же автора изгоняли на поверхность планеты, предоставляя ему возможность жить, как вздумается.
Деми вздохнул, пошевелился и оторвался от созерцания своего прекрасного танда. Где-то в глубине мозга появилась тень сомнения. Может ли быть, спрашивал он себя, что мы отошли от истинного Разума? Все относительно легко в ортодоксальной вере, но нельзя отрицать, что добро, в сути своей, относительно. Абсолютные истины наиболее неопределенны по формулировкам, а относительные — наиболее реальны.
В двадцати милях за горами в бледном свете эрлитского полудня Карколо составлял новые планы.
— Смелостью, резким и глубоким ударом я могу нанести ему поражение! Решительностью, храбростью, выносливостью я превосхожу его! Он больше не обманет меня, не сможет уничтожить моих драконов и убить моих людей! О, Джоз Бенбек, ты дорого заплатишь мне за свой обман! — Он гневно сжал кулаки. — О, Джоз Бенбек, бледная от страха овца! — Карколо рассек воздух кулаком. — Я сокрушу тебя, сотру в пыль, как клочок сухого мха! — Он нахмурился, потер подбородок. — Но каким образом? Где? У него все преимущества!
Карколо принялся оценивать стратегическое положение.
— Он ждет, что я ударю, это несомненно. Несомненно также, что он вновь устроит засаду. Я прикажу разведать каждый дюйм местности, но этого он тоже будет ожидать. Если он спрячется за Маунт Деспойр, поджидая, когда я буду переходить Сканс? Может, я должен идти другим путем — мимо Маунт Гетрон? И тогда, если он будет медлить в своем продвижении, я встречу его на Хребте Бенбека. Я столкну его на острые камни глубоких расселин!
Под холодным утренним дождем, освещаемые лишь вспышками молний, Эрвис Карколо с людьми и драконами продвигались вперед. И когда первые лучи солнца коснулись Маунт Деспойр, они уже пересекали дорогу Модлин.
Чем дальше, тем лучше, думал Карколо. Он высоко поднялся на стременах и осмотрел местность. Никаких следов войска Бенбека. Он сидел, поглядывая на дальний край хребта Нортгард, черневший на фоне неба. Прошла минута, две. Люди потирали руки, драконы беспокойно переминались. Нетерпение начало овладевать Карколо, он ерзал в седле и ругался. Разве не может даже простейший план осуществиться без заминки? Но вот блеснул гелиограф от пика Барч и другой — с юга, со склона Маунт Гетрон. Путь свободен! Карколо двинул армию вперед. Вниз по дороге Модлин устремились вначале Длиннорогие Убийцы, покрытые стальной броней, затем Мегеры, пригнувшие на бегу головы, за ними остальные войска.
Перед ними расстилалось ущелье Старброк — спуск, густо усеянный метеоритными кратерами, которые были похожи на распустившиеся среди серо-зеленого мха цветы. Со всех сторон поднимались величественные пики, на их вершинах сверкали белизной в утреннем свете снега.
От всех разведывательных групп поступили одинаковые сообщения — никаких следов войск Бенбека не обнаружено. Карколо призадумался. Возможно, Джоз Бенбек не соизволит вступить в битву.
Эта мысль разозлила его и наполнила сердце великой яростью: если это так, то Джоз дорого заплатит за пренебрежение противником.
На половине спуска они наткнулись на загон, занятый двумя сотнями детенышей Дьяволов. Два старика и мальчик присматривали за загоном. Они с ужасом следили за приближением войск Карколо.
