Саймон ХОУК
Искатель
Посвящение
Род и Шари.
Благодарности
Огромная признательность Брюс и Пегги Вили, Беки Форд, Пат Коннорс, Роберту М.Пауэру и Сандре Вест, Памеле Ллойд, Мишель Лекбан, Деб Ловел, Эмили Тузсон, Адель Леон, сотрудникам корпорации Актон, Дизель, Леон и Джефф, инкорпорейтед. Благодарю также Ненси Л. Томпсон из Пима Колледж, и всех моих студентов, которые заставляли меня постоянно работать из всех сил и учили меня, пока я учил их. А если я забыл кого-либо, это объясняется только усталостью…
Пролог
Только луны-близнецы освещали своим призрачным, тусклым светом бесконечные просторы пустыни, так как темное солнце уже село за горизонт. Температура быстро падала, пока Риана сидела, стараясь согреться у костра их маленького лагеря, довольная тем, что они ушли из города.
О Тире у нее остались самые плохие воспоминания. Юная девушка, выросшая в монастыре виличчи, она часто мечтала своими глазами увидеть прославленный город, лежащий у подножия Поющих Гор. Тир казался экзотическим и волнующим местом, когда она думала о его переполненных людьми рынках и соблазнительной ночной жизни. Она слышала много историй о городе от более старших монахинь, которые были там во время своих странствий, и жадно мечтала о том времени, когда она сама уйдет в паломничество, покинет монастырь, пусть ненадолго, и увидит внешний мир. Да, теперь она увидела его, и он оказался совсем не похож на сны ее юности.
В своих девичьих мечтах ей виделись заполненые народом улицы и обаятельные, волнующие рынки Тира, и она даже не подозревала о вонючих нищих, копошившихся в грязи, жалобно выпрашивавших подаяние и тянувших свои грязные руки к любому прохожему. В многоцветных воображаемых картинах не было запаха мочи и навоза всех этих животных, ревущих из-за загородок на рыночной площади, или человеческих отходов, которые горожане просто выбрасывали наружу из окон, обильно поливая ими переулки и улицы города. Она представляла себе город больших, величественных зданий, как если бы все здания в Тире были как Золотая Башня или Зиккурат Калака. Вместо этого она нашла в основном старые, серые, прямоугольные строения, похожие друг на друга, как две капли воды, сделанные из кирпичей, скрепленных между собой известковым раствором, грубо отштукатуренные, растрескавшиеся и покрытые выбоинами. В этих ветхих хижинах, находившихся в трущобах, и жили бедняки Тира, жили в ужасных, вызывающих жалость условиях, и теснились они в них как звери, набившиеся в вонючие норы.
Она не представляла себе грязи и отбросы, тучи мух и запах гнили от дерьма, гниющего на улицах, и даже не думала о карманниках, головорезах и вульгарных, размалеванных проститутках, или о бандах отчаявшихся людей, застигнутых враспох мучительным изменением уклада жизни во время перехода города от тирании Калака к более демократической и открытой форме правления. Она даже не могла себе представить, что придет в Тир не как монахиня во время паломничества, а как юная женщина, котороя нарушила все свои священные клятвы и убежала из города ночью, следуя за единственным мужчиной, которого она знала и любила. Не могла она представить себе и то, что прежде, чем убежать из города, она узнает, что такое убить человека.
Она повернулась и без сожаления взглянула на темный город, лежавший далеко от нее, потом перевела взгляд на пустыню, простиравшуюся под ней. Она и Сорак устроили лагерь на горном плато, нависавшем над равниной Тира, на восток от города. За городом, на западе, равнина поднималась, переходя в холмы, которые примыкали к Поющим Горам.
К востоку холмы постепенно удалялись, почти полностью окружая долину, оставляя, однако, прямой путь на юг, куда и шел торговый путь из Тира в пустые земли. Караваны всегда выходили из Тира этим путем, а потом направлялись на юго-восток в Алтарук, или на северо-восток к Серебряному Источнику, а оттуда на север к Урику или на северо-восток, к Рааму и Драю. К востоку от оазиса, известного как Серебряный Источник, не было ничего кроме каменистой, безжалостной пустыни, известной как Каменные Пустоши и протянувшейся на многие мили. Она заканчивалось возле Гор Барьера, за которыми лежали города Галг и Нибенай.
Караваны точно знают путь, которым они должны идти, подумала Риана, а вот наша дорога еще не ясна. Ночной ветерок играл с ее длинными, серебристо-белыми волосами пока она сидела одна, завернутая в свой плащ и спрашивала себя, когда же вернется Сорак. Точнее, подумала она, Путешественник. Незадолго до того, как уйти из лагеря, Сорак отправился спать, а Путешественник взял контроль над его телом. Она не очень-то хорошо знала Путешественника, хотя и встречалсь в ним до этого много раз. Путешественник не любил много говорить. Он был охотник и следопыт, и был как дома в горных лесах и в безлюдных пустых землях.
Путешественник ел мясо, как и все остальные личности, которые составляли внутреннее племя Сорака. Сам же Сорак, как и виличчи, среди которых он вырос, был вегетарианцем. Это была только одна из множества странностей и ненормальностей, происходивших из его множественности. Хотя, в отличии от нее, Сорак не родился виличии, он вырос в их монастыре и принял многие из их путей. И, как и виличчи, он поклялся следовать Путем Друида и Дорогой Сохранения.
Риана вспомнила тот день, когда одна из старейшин пирен привела его в монастырь. Она нашла его в пустыне, полумертвого. Его изгнали из племени и бросили умирать в пустыне, и только потому, что он полукровка. Хотя человеческая и нечеловеческие расы Атхаса часто смешивались, а такие полукровки как полуэльфы, мулы-полудварфы, полугиганты, называемые в народе великанышами, были обычным делом, Сорак был эльфлингом, и возможно единственным в своем роде.
Эльфы и халфлинги были смертрельными врагами, и обычно убивали друг друга при первом удобном случае. Тем не менее, каким-то образом им удалось произвести Сорака, получившего в наследство черты обеих рас. Халфлинги были невелики ростом, но крепко сложены, а эльфы были очень высоки, худы и отличались невероятно длинными руками и ногами. В результате смешения пропорции Сорака оказались почти как у человека. На первый взгляд он и выглядел как человек.
Различия были невелики, но значительны. Его длинные черные волосы были очень густы и волнисты, напоминая гриву халфлинга. Глаза сидели очень глубоко и были совершенно черными, их взгляд был пронзительный и тревожащий, и подобно эльфам и халфлингам, он мог видеть в темноте, когда в его глазах горел тот же, похожий на кошачий, огонь, как и в глазах халфлинга. Черты лица были скорее эльфийские, остро очерченные, с высокими, выделяющимися скулами и острым носом. Еще у него были большой чувственный рот, толстые дуги бровей и заостренные уши. Как и у эльфов, у него не было ни бороды, ни усов.
Но как бы уникальна не была его внешность, его ум был еще более необычным. Сорак был «племя в одном». Ситуация была настолько редкой, что, насколько знала Риана, только виличчи знали об ней. Она знала о еще двух случаях, оба среди виличчи, но не на ее памяти. Обе монахини, страдавшие этой болезнью, оставили обширные дневники, и девочкой Риана часто изучала их в библиотеке монастыря, чтобы лучше понять своего друга.
Ей было только шесть лет, когда пирена привела Сорака в монастырь, и ему было примерно столько
