Мне представляется крайне интересным проследить связи современного протестантизма с древними мифологиями, из которых он возник. В ранний период Отцы Церкви заблуждались, считая древние ереси «поддельными» формами христианства, ибо они являются самостоятельными религиями, лишь слегка окрашенными христианством. Я уверен, что мы сделали ошибку такого же рода, рассматривая религиозный раскол в Англии в христианском ключе, учитывая то, с какой силой он проявился в малонаселенных местностях Корнуолла, Уэльса и восточных болотистых областях Йоркшира, где сильны кельтские элементы. Это абсолютно другое явление: его основой и движущей силой являются древние британские верования, постепенно перешедшие в христианство.
В соборе Святого Петра в Риме находится статуя Юпитера, лишенная своей молнии, которую заменили символические ключи. Таким же образом большинство религиозных верований низших сословий, которые мы считаем по существу христианскими, являются древними языческими, только с замененными христианскими символами. Это измененная история о хитрости Иакова: голос является голосом старшего брата, а руки и одежда принадлежат младшему.
Я уже приводил веру в ангельскую музыку, которая зовет за собой душу в качестве примера сохранившихся языческих представлений в народной протестантской мифологии.
Другой пример нашел воплощение в доктрине, согласно которой души умерших превращаются в ангелов. В иудаизме и христианстве ангелы и люди являются совершенно разными созданиями, сотворенными из разных материй. И иудей, и католик со столь же малой вероятностью могли смешать представления о них, как поверить в переселение душ. Но религия диссентеров отличается. Согласно представлениям друидов, души умерших охраняют живых. Ту же идею разделяли древние индийцы, которые почитали духов предков, питри, потому что они наблюдали за ними и оберегали их. Гимн «Я хочу быть ангелом», столь популярный в диссентерских школах, основан на древнем арийском мифе и поэтому представляет большой интерес, но никак не является христианским.
Еще один принцип, который противоречит христианскому вероучению, хотя и вытеснил его в народных верованиях, – это переселение души в рай сразу после того, как она покидает тело.
Апостолы учат нас о воскресении тела. Если мы прочтем Деяния святых Апостолов и их Послания внимательно, то удивимся, какое большое значение придается этой доктрине. Они разошлись по земле, чтобы проповедовать, во-первых, воскресение Христа, а во-вторых, следующее за этим воскресение христиан. «Ибо, если мертвые не воскресают, то и Христос не воскрес; А если Христос не воскрес, то вера ваша тщетна… Но Христос воскрес из мертвых, первенец из умерших… Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут»[120]. Это ключевой момент в учении апостолов, он проходит через весь Новый Завет и находит отражение в трудах Отцов Церкви. Он занимает свое законное место в символе веры, и Церковь никогда не переставала весьма твердо настаивать на нем.
Но представление о душе, которая возносится на небеса, и о ее счастливом существовании после смерти не находит отражения в Библии или в богослужении любого направления церкви – греческого, римского или англиканского. Это было верование наших кельтских предков, и оно сохранилось в английском протестантизме, чтобы лишить доктрину воскресения ее власти в умах людей. И опять же у кельтов включение в священный внутренний цикл просветленных в точности соответствовало доктрине перехода, проповедуемой диссентерами. К ней относятся, согласно бардам, такие понятия, как «второе рождение» и «обновление», которые по сей день используют методисты, чтобы описать таинственный процесс перехода.
Однако вернемся к предмету настоящей статьи. Вот только один факт: я слышал о том, что некоего человека в Кливленде похоронили два года назад со свечой, пенни и бутылкой вина. Свеча должна была освещать ему путь, пенни он должен был отдать перевозчику, а вино должно было поддержать его силы, пока он путешествует на небо. Мне об этом рассказали сельские жители, которые посетили похороны. Это выглядит так, как будто плавание в иной мир является не просто фигурой речи, а реальностью.
Глава 21
Девы-лебеди
Я помню, как долго пробирался по узкому горному ущелью в Исландии. Мой маленький пони упорно поднимался по пыльному склону, ведущему, казалось, в никуда, и вдруг подъем неожиданно закончился обрывом, с высоты которого мне открылся чарующий вид. Далеко впереди сиял белоснежный, отливающий серебром горный пик, вдвойне прекрасный из-за того, что он покоился в небесной синеве.
Слева вздымались отвесные чернильно-черные скалы, покрытые льдами, с которых белая водяная пыль постоянно сыпалась в озеро, вблизи такое же темное, как и окружающие его горы, но вдалеке обретавшее голубизну, более яркую, чем у небесного свода над ним. Ни одна живая душа не нарушала тишину, что воистину было бы ужасным, слышен был лишь шум низвергающихся потоков. Единственными живыми созданиями были два лебедя, гордо плывущие по поверхности чистой воды.
Я никогда с тех пор не удивлялся тем суевериям, сопровождающим этих чистых, словно только что выпавший снег, славных птиц, обитающих в уединенных горных озерах. В первую ночь, которую я провел в палатке на этом острове, меня разбудила дикая ликующая музыка, как будто трубы играли на небесах. Я откинул полог, чтобы взглянуть вверх, и увидел диких лебедей, держащих путь к внутренним озерам. Они летели высоко, освещенные солнцем, похожие на кусочки золотой фольги в зеленом небе арктической ночи.
Их повадки, чистота оперения, удивительная песня, которые придают диким лебедям очарование и внушают любовь поэтам, обеспечили им место и в мифологии.
Древние индийцы, которые наблюдали, как в небе проплывают белые перистые облака, рассказывали о небесном озере, в котором купаются подобные лебедям апсары, воплощения этих нежных, светлых облачков. Древние арии были не в состоянии понять, что это за белые облака пара, и поэтому, поскольку они более или менее напоминали лебедей, скользящих по голубой воде, предположили, что они являются божественными созданиями, имеющими природу и внешний вид этих прекрасных птиц.
Слово «апсары» означает «те, кто идет в воду» (от
В сборнике калмыцких сказок, названном «Сиддхи-Кур», которые являются переводами с санскрита, есть история о женщине, у которой было три дочери. Они по очереди пасли скот. Однажды потерялся бык, и в поисках его старшая дочь вошла в пещеру, где обнаружила огромное озеро, по голубым водам которого плавал белоснежный лебедь. Девушка спросила, не видел ли он ее быка, и лебедь ответил, что она получит его назад, если станет его женой. Девушка отказалась и вернулась к матери. На следующий день вторая дочь потеряла быка и пришла по его следам в пещеру. Она попала в загадочную страну, где увидела голубое озеро, по берегам которого росли цветы. По нему плавал серебряный лебедь. Она отказалась стать его женой, так же как и ее сестра. На следующий день то же самое случилось с третьей сестрой, которая, однако, уступила желанию птицы.
У самоедов есть сказка о девах-лебедях. Два человека жили в безлюдной болотистой местности, где они охотились на лис, соболей и медведей. Один отправился в странствие, а другой остался дома. Первый встретил старуху, которая рубила березы. Он порубил для нее поленья и отнес в ее жилище. Старуха была ему благодарна, она попросила его спрятаться и посмотреть, что будет происходить дальше. Он укрылся и вскоре увидел, как появились семь девушек. Они спросили у старухи, сама ли она нарубила дров, а затем
