type='note'>46 Ужас вообще – мир порнографического фильма, сошедший с экранов в жизнь!
Дьявол зашелся в восторге, и паук понял, что у него появился шанс вмешаться в разговор.
– Ээээээ, прошу прощения, – осторожно начал он. – А вы не хотите узнать, как обстоит дело с бабами у тарантулов? Мне кажется, мы чересчур увлеклись.
Пиар-директор и Сатана посмотрели на паука буквально с ненавистью, но, поскольку им предстояло находиться в заключении еще невесть сколько, ссориться с соседом они не решились.
Тарантул воспрял духом.
– Я уже упоминал о съедении самкой паука после совокупления, – заговорил он менторским тоном профессионального энтомолога. – Но на самом-то деле это еще цветочки. Вы не представляете всей глубины страха, наполняющего наши паучьи души. Самцам-паукам достается в жизни не меньше, чем гонимым продавцам пылесосов «Кирби». Например, красноспинные пауки, живущие в Австралии, занимаются сексом в жизни всего один раз. И знаете как? Самка начинает поедать партнера прямо в процессе спаривания! Покушает, отдохнет, потом недоеденный паук ее трахает, и на десерт она снова его ест! Бедняга кончает, а из его тельца паучиха высасывает последние соки.
Пиар-директор поперхнулся слюной и закашлялся.
– Я не понял, – прохрипел он, – мы баб обсуждаем или шоу ужасов?
– Сорри, – поднял лапку тарантул. – В оправдание могу сказать, что красноспинный паук получает наслаждение в два раза больше самки. Думается, за подобную фишку куча мужиков позволит сожрать себя живьем. Между прочим, наши самки вообще здоровее самцов, паучихи в основном отдыхают, а мы пашем без выходных, ловим мух и жратву им постоянно приносим.
– У людей тоже так, – ободрил паука Дьявол. – Я в Турции был: там девушки в двадцать пять лет весят примерно центнер, сидят дома, практикуют танец живота, а супруги приносят им бабло и разные вкусности вроде рахат-лукума.
– Мы во многом похожи на людей, – кивнул паук. – Даже имена, как у них.
– У вас имена есть? – едва не упал пиар-директор. – И как же тебя зовут?
– Иван Петрович! – засияв от удовольствия, расшаркался задними мохнатыми лапками тарантул. – Спасибо, что спросили, мне очень приятно. С нами не принято церемониться: кто спросит имя у существа на поляне перед тем, как втиснуть его в траву подошвой? Так вот, об отношениях с самкой. С красноспинными вы все поняли. Другие же виды пауков отдаются поеданию добровольно (являются к самке с картошкой и салатом на гарнир) либо могут сбежать – но и в этом случае долго не живут. Мода последних лет – куча пауков уходят в буддисты и принимают обет целомудрия. И вот что еще – самке мало, что ты жертвуешь жизнью! В нашем паучьем мире ее не так уж легко соблазнить! Приходится дарить подарки, плясать танцы, испускать феромоны и не забывать оставить липкую нить паутины, чтобы она пришла к тебе! Кстати, секс в принципе простой, но оригинальный. Кладем передние лапки ей на спину и так трахаемся47.
Дьявол и пиар-директор молчали, впечатленные речью тарантула. А тому показалось, что в гламурном туалете остановилось время, – было слышно, как струятся духи в розовом унитазе и шелестят ворсинки китайского ковра.
– Я вот что думаю... – Глухой голос пиар-директора напоминал речь человека, которого ударили молотком по голове. – Почему Бог вас так не любит? Создать существ, которые размножаются, положив друг другу руки на плечи, – я не знаю, какое чувство черного юмора надо иметь. Хорошо хоть у людей по- другому. Иначе после часа пик в автобусе все были бы беременные.
Сатана дрогнул звеньями цепи, выказывая несогласие:
– Ты в курсе моих отношений с Богом: хуже и быть не может. Но справедливости ради, тут я на его стороне, как бы комично это ни звучало. Только в России две тысячи восемьсот восемьдесят восемь видов пауков – занимаясь созданием и расселением на Земле каждого вида, ты разве не придумаешь со скуки таких экзотических штук, вроде паучьего размножения? Жаловаться грех, а вот менее капризных самок Бог мог паукам подарить. Впрочем, самки везде капризные.
Паук не успел обрадоваться тому, насколько живой и интересный оборот приняла беседа, как на потолке туалета вспыхнул экран. Узники уставились на существо в маске Свиньи. Схема общения не менялась.
– Простите, что вмешиваюсь в ваш разговор, – бесцветно произнесла Свинья, – но у меня для вас плохие новости. Мы забираем пиар-директора. А вы, – как казалось, мохнатая маска глядела прямо на Дьявола, – будете перемещены в новое место содержания. Я искренне надеюсь – последнее.
Пиар-директор, пошатываясь, встал; запрокинув голову, посмотрел на потолок. Он ждал: вот сейчас, через секунду, туалет накроет полной тьмой. Так оно и случилось.
Отступление № 5 – Апостол Петр/Клеопатра
Рекламный ролик взорвался на 3D-экранах – неожиданно и резко. Толстяк (его играет Джон Гудмэн), сидя за столом, поглощает ветчину, колбасы и торты – да так много и быстро, что непонятно, как в него все это влезает. Спустя какое-то время лицо едока багровеет, глаза закатываются, но он продолжает жевать. Через минуту тело лопается – зрители визжат, отшатываясь от несущихся им в лицо окороков и кусочков пирожных.
На экране появляется стройная блондинка-ангелица с улыбчивым лицом. Положив руку на серебряный меч, девушка молвит громко и звонко:
– Холестерин – вреден. Не хочешь проблем? Соблюдай пост!
Урагант и Целкало вышли под аплодисменты: публика вошла во вкус шоу. Кланяясь, к ним присоединился известный комик – Гарик Бартеросян.
– Вау-вау! – засмеялся в микрофон Урагант. – Пришел Гарик, и программа обещает быть интересной. Разумеется, вряд ли он притащит на Страшный Суд столько же армян, сколько на «Минуту славы», но поверьте – вам будет нескучно!
Бартеросян не обиделся на Ураганта. Он был одет в серый костюм – тот отливал блестками так, будто его облили дорогим лаком.
Апостол Петр глядел на диалог ведущих со своего престола – седобородый старец мрачно хмурился, и от одного его вида веяло грозой. По спине Бартеросяна пробежала дрожь, но он справился с замешательством. Широко раскрыв рот, Гарик с шумом засмеялся. Зрители в первых рядах тоже засмеялись – автоматически, потому что знали, что Гарик – исключительно смешной.
– Урагант ты, Урагант, выпил «Актимеля» – сделался большой талант, – с привычной виртуозностью пошутил Бартеросян. – Поприветствуем! На скамье подсудимых – второй персонаж Страшного Суда. Хлопайте и восхищайтесь: египетская царица Клеопатра из династии Птолемеев!
Сорокалетняя женщина, с большим носом и миловидными чертами лица, жеманно улыбнулась. Светлосиняя блузка, короткая, открывающая полные ноги юбка, «дышащие» летние кроссовки; кудрявые волосы на голове венчала узкая полоска золота – царская диадема. Клеопатра напоминала звезду эстрады, явившуюся на пресс-конференцию к журналистам.
– Признаешь ли ты, женщина, – двигая бровями, тяжело сказал Петр, – что совершила массу грехов – аки блудница вавилонская, соблазняя царей, придворных своих и даже родного брата совратила развратом своим?
Вопрос не застал Клеопатру врасплох. Достав из сумочки сигарету, она элегантно щелкнула зажигалкой «Данхилл» – с первых же шагов своего воскрешения из мертвых в новом мире царица прониклась гламуром.
– С братом – это фиктивный брак, – спокойно ответила она, поправляя волосы. – Юлий Цезарь упросил нас пожениться, чтобы без помех сделать меня своей любовницей. Опять же, вы не вчера родились? В нашей династии считалось нормальным выходить замуж за родных братьев – считалось, что такой брак дает потомков воистину царской крови. Вавилонская блудница? Не поняла определения. Я вообще-то из Александрии. Действительно, спала с мужчинами, но что делать, я слабая женщина. Как
