Я помню время, когда англичане, приезжавшие в Германию, с удивлением обнаруживали, что у немцев ботинки не различают на левый и правый; ботинок — это просто ботинок, и не имеет никакого значения, на какую вы его наденете ногу, нога сама как-нибудь приспособится. Вам это может показаться смешным, но позвольте спросить вас: у многих ли из вас носки изготовлены как правый и левый? А вот мне вяжут разные носки на правую и левую ногу на протяжении последних пятидесяти лет. Какие-то вязальщики этим занимаются. Вот это, наверное, самое смешное; а может, мне это только кажется, потому что я сам занимаюсь такими глупостями
Я бы мог еще многое сказать вам на эту тему, но время мое истекло и пора кончать. Льщу себя надеждой, что вы об этом сожалеете».
Голос Шоу сохранился в серии граммофонных пластинок, выпущенных Британской лингафонной компанией. Он наговорил на пластинку беседу, которую назвал «Устная, или грустная, английская речь». Вот совет, который он дает в этой беседе иностранцам, изучающим английский язык.
«А теперь я намерен обратиться главным образом к моим иностранным слушателям. Я хочу предостеречь их, но уже от других ошибок. Если вы изучаете английский из-за того, что намереваетесь путешествовать по Англии и хотите, чтобы вас понимали там, не старайтесь говорить по-английски слишком правильно, потому что в этом случае вас никто не поймет. Я уже объяснял, что, хотя не существует совершенно правильного английского языка, есть все-таки вполне приемлемый язык, который мы обычно называем «хорошим английским языком», однако в Лондоне девятьсот девяносто девять человек из каждой тысячи не только объясняются на плохом английском языке, но и говорят на нем плохо. Вы можете возразить, что даже если они сами плохо говорят по-английски, они, во всяком случае, поймут того, кто будет говорить хорошо. Да, поймут, но только в том случае, если говорящий сам англичанин; если говорящий иностранец, то чем лучше он говорит, тем труднее его понять. Ни один иностранец никогда не сможет расставить ударения в слогах, дать верную интонацию в вопросе и ответе, утверждении и отрицании, при выражении отказа и согласия, в запросе или сообщении точно так, как это делает человек, говорящий на родном языке. Поэтому первое, что вы должны сделать, — это говорить с сильным иностранным акцентом и говорить на ломаном английском языке: то есть на английском языке без соблюдения правил грамматики Тогда всякий англичанин, с которым вы заговорите, сразу поймет, что вы иностранец, и попытается понять вас, и проявит готовность оказать вам помощь. Он не будет ждать от вас формул вежливости и сложных грамматических конструкций Он проявит к вам интерес, потому что вы иностранец, и будет доволен своей догадливостью, если сможет понять вас и объяснить вам то, что вам нужно. Если вы скажете: «Не будете ли вы столь любезны, сэр, указать мне, в каком направлении находится городская станция железной дороги Чэринг Кросс», с изяществом произнося все гласные и согласные, то он не поймет вас и заподозрит вас в том, что вы попрошайка или аферист. Но если вы закричите: «Будьте добры! Чэринг Кросс! Куда?», то у вас не возникнет больше никаких затруднений. Все прохожие немедленно засыплют вас советами.
Даже в личной беседе с людьми образованными вы не должны говорить слишком грамотно. Учтите это при попытках изучить иностранные языки и никогда не пытайтесь говорить на них слишком грамотно. И не бойтесь путешествий. Вы просто диву дадитесь, как мало слов вам нужно будет при этом знать и как плохо вы сможете произносить их. Даже для англичан говорить слишком грамотно считается педантичным и показным. Для иностранца это еще хуже, чем просто показное: это оскорбление для аборигена, который но может понять собственного своего языка, когда на нем говорят слишком хорошо. Вот и все, что я могу вам сказать: больше не поместится на пластинке. До свидания!»
Из выступлений Шоу по радио самым коротким было одно из его военных выступлений, когда он сказал только два слова: «Помогайте России!»
Глава 26
Когда в 1939 году началась вторая мировая война, Шоу оказался примерно в том же положении, что и в 1914 Он по-прежнему оставался на борту пиратского судна, и тут ничего нельзя было сделать Ему было уже восемьдесят три года, но снова, как и во время первой войны, он сделал попытку объяснить своим соотечественникам, каким представляется ему создавшееся положение. В 1914 году он написал статью «Здравомыслящий о войне», вышедшую в качестве приложения к еженедельнику независимых социалистов «Нью стейтсмен» и возбудившую столько споров. А 7 октября он написал в тот же самый журнал новую статью под названием «Инакоздравомыслящий о войне», которую редактор напечатал с небольшой врезкой, пояснявшей, что «не следует считать, будто журнал разделяет взгляды мистера Шоу».
Шоу дает здесь обзор положения, создавшегося в Европе к октябрю 1939 года после падения Польши, и обзор этот отражает путаницу, царившую тогда во взглядах англичан.
В заключение статьи Шоу писал:
«Я утверждаю все это без всякого чувства ответственности, потому что не представляю никого, кроме самого себя и еще кучки презираемых и политически бесправных интеллигентов, как и я, способных взглянуть на ситуацию с беспристрастной точки зрения. Один из этих злосчастных отщепенцев — мой друг Г. Дж. Уэллс.
Он написал поистине важное письмо в «Таймс», на которое никто не обратил ни малейшего внимания. Я расхожусь с ним лишь по одному пункту и должен успокоить ею на этот счет. Он предупреждает, что мы не только рискуем потерпеть поражение, но и ставим на карту судьбу цивилизации и даже судьбу рода человеческого. Дорогой Г. Дж., не будем льстить себе. Самое большее, что мы сможем сделать, — это истребить, скажем, миллионов двадцать пять себе подобных, а также обратить в руины все наши крупнейшие города и памятники, приспособив их для туристских экскурсий маори.
Что ж, давайте. Через несколько месяцев мы будем значить не больше, чем прошлогодние мухи. В качестве двух подобных мух мы с вами, конечно, сокрушаемся по этому поводу, но мир обойдется и без нас.»
В июне 1940 года британская радиовещательная корпорация (Би-Би-Си) обратилась к Шоу с просьбой выступить о войне. Однако, когда Шоу прислал Би-Би-Си текст своего выступления, корпорация отвергла его
Это было не совсем то пропагандистское выступление, которого ждали от него на радио.
Начиналось оно так:
«Вчера один молодой человек из Шотландии сказал мне, что он собирается отказаться от мобилизации, объявив себя убежденным противником войны. Я спросил его почему. «Потому что это глупая война», — ответил он. Я согласился с ним. В наше время все войны между цивилизованными народами — это глупые войны. Я указал ему, однако, что это не остановит наступления гитлеровских танков и не превратит бомбы в сумки для пикника. Я допускаю, что мой сознательный друг не желает, чтобы мы одержали блистательную победу. Нет, не желает, он считает, что такая победа вскружит нам головы и мы используем ее во зло. Но ведь он не желает также и Гитлеру блистательной победы? Конечно, нет, это будет еще хуже, потому что англичане, победив, только неделю в патриотическом порыве будут устраивать демонстрации, а потом забудут обо всем; что касается немцев, то они создадут из этого философию и постараются в ее развитие захватить всю Европу. Мы сошлись на том, что наша задача — свести до абсурда и Гитлера и его философию. Тогда я спросил его, есть ли какой-нибудь другой способ достичь этого, если только не драться так, чтобы Германия в конце концов сама спросила своего Гитлера: «Куда девал ты мои легионы?» И восстала против него, как французы восстали против Наполеона. Юный каледонец внял моим аргументам. Он немедленно занял у меня два фунта и записался в армию».
