Она скрестила руки, между густыми бровями пролегла тень.
– И, насколько я знаю, они очень, очень дорогие. Проследи, чтобы они действительно вернулись на свой корабль, хорошо?
Ногри наклонил голову, хотя в глазах мелькнуло удивленное выражение.
– Гшкаат уже за этим следит, госпожа.
Может быть, она чересчур всерьез приняла полученное сообщение? Лея покачала головой. Она постоянно пыталась гнать прочь подобные мысли, но личные предубеждения никогда нельзя было сбрасывать со счетов.
Ногри отступил было назад – они старались держаться в стороне от, почетной стражи из Академии, тех немногих, кто вообще знал об их присутствии на корабле, – но Лея быстро подняла руку.
– Как насчет мастера Дзима? – спросила
она. – Как тебе его запах?
Эзрах поколебался, мысленно взвешивая вопрос; складки на его кожистом сером лице натянулись.
– Он пахнет как человек. Мне он не нравится, госпожа – мне не нравятся его глаза, – но он пахнет как любой другой человек.
Лея кивнула, несколько успокаиваясь.
– Пойдешь со мной? – спросила она. – И ты, Маркопиус, если ты не против, – она улыбнулась одному из молодых охранников из Академии. Она знала, что не их вина в том, что охотники-убийцы с Хоногра могут разорвать противника на куски, прежде чем обычный человек – особенно эти ребята – успел бы снять с плеча бластер; не было виной охранников из Академии и то, что она не могла рисковать любой возможной опасностью во время этой миссии. В течение всего полета она была очень осторожна, постоянно держа охранников из Академии рядом с собой и подчеркивая, что ногри – лишь подстраховка, оружие на случай непредвиденной катастрофы.
И, как сказал бы Люк, никто не мог бы предугадать, кто именно оказался бы ее спасением в критической ситуации.
У турболифтов она нажала кнопку вызова и, когда она и двое ее телохранителей были уже в кабине, коснулась сенсора уровня, на котором находился ангар для челноков.
2
Не встречайся с Ашгадом.
На летной палубе «Бореалиса» Люк Скайуокер вертел в руках листок тонкого пластика.
Листок был небольшой, примерно в два пальца в длину и ширину, из полупрозрачного материала, использовавшегося для упаковки и обертки хрупких предметов при транспортировке. Он был тщательно, но неровно оторван от большого куска и туго засунут внутрь дешевого проигрывателя. Слова были написаны графитным маркером, таким же, каким его дядя когда-то помечал найденные в поле камни и металлические обломки.
Мелодия была старой – песня о плененной королеве и трех ее волшебных птицах.
Почерк принадлежал Каллисте.
Не доверяй ему и не соглашайся ни с какими его требованиями. Самое главное – ни в коем случае не лети в сектор Меридиана. Записка была подписана: Каллиста.
Сердце его гулко колотилось о ребра.
Он едва расслышал быстрое, тихое гудение рядом с собой, когда Р2Д2 появился из-за крыла модифицированного истре6ителя-«бритвы», возвышавшегося словно стена в дальнем углу ангара на шестом уровне. СИ-ЗПИО, робот-секретарь, следовал за ним, сверкая золотистым корпусом в мягком свете.
– Судя по тому, что утверждает Р2Д2, все системы в порядке, масса Люк, – заявил он механическим тенором. – Но лично я был бы более счастлив, если бы вы взяли корабль побольше, с большим запасом кислорода.
Люк с отсутствующим видом кивнул.
– Спасибо, СИ-ЗПИО.
Он, видимо, запомнил, что сказал дроид, но, слушая и отвечая, занят был одним – листком пластика, чуть-чуть согревшимся в его ладони, с написанными-на нем несколькими Строчками – четким, твердым, слегка старомодным почерком.
Он видел снега Хота и лазерный меч Каллисты, прорезавший яркой желтой линией сумрак ледяной планеты с тусклым солнцем. Разрушенный бункер и блеск ледяных кристалликов на ее взлохмаченных отрастающих волосах – прядка светленькая, прядка потемнее… Их бой с вампа, когда она казалась частью его самого, как рука с оружием, нет, даже в большей степени:
он знал, куда она повернется или уклонится, куда погонит снежных убийц.
Ледяной сумрак, бесконечный снег… Люка окутало и подхватило другое воспоминание – о теплых запахах ночи на Йавине IV, о том, как они лежали в объятиях друг друга на склоне холма посреди джунглей, считая звезды. Каллиста с серьезным видом объясняла ему, почему ей и двум другим ученикам джедаев казалось столь логичным тридцать три года назад – в другом теле, другой жизни – попытаться создать иллюзию призраков, населяющих старую дрейфущую станцию на Веснине, чтобы озадачить их учителя, и почему в конце концов оказалось, что это вовсе не было хорошей идеей.
Он страдал от неразделенного желания. Ему недоставало ее. Она была нужна ему.
«Я поняла, что не смогу вернуться к тебе. Прости, Люк».
Ослепительное сияние чудовищного корабля «Молот Рыцарей», и пламя, в котором гибнут все надежды возродившегося на миг флота адмирала Даалы…
