Термин гомофобия описывает антигомосексуальные установки (Weinberg, 1973). Гомофобия более точно определяется как иррациональная боязнь гомосексуалистов, а также как страх и ненависть по отношению к самому себе при обнаружении у себя гомосексуальных чувств.
К сожалению, гомофобия все еще очень распространена и часто играет большую роль в жизни многих геев, лесбиянок и бисексуалов. Она имеет разнообразные проявления, как скрытые (даже на подсознательном уровне), так и явные (Boule, 1998; Reach, 1998). Лидер большинства в Сенате Трент Лотт (Trent Lott), например, приравнял гомосексуализм к клептомании и алкоголизму. Он возглавил оппозицию принятию антидискриминационных законов о трудоустройстве, потому что геи «опасны, нездоровы или просто неправильные». Подобным образом хозяйка ток-шоу доктор Лаура Шлессинджер, высказываясь против законов о преступлениях на почве ненависти, называла гомосексуалистов «извращенцами и людьми с отклонениями» (Beson, 2000; Fuller, 2000). Некоторые даже радуются смертным случаям гомосексуалистов от СПИДа. Так, преподобный Фред Фелпс (Phelps) и члены его церкви пикетировали похороны людей, которые умерли от СПИДа, неся плакаты с надписями «СПИД избавляет от педерастов». У этой церкви также есть свой веб-сайт, www.godhatesfags.com[50] (Boule, 1998, p. L7).
Такие проявления вносят вклад в продолжающиеся ежедневные преследования и дискриминацию всех, кто находится вне «приемлемых» гетеросексуальных параметров. Они также могут узаконить образ мыслей людей, которые совершают
Закон о статистическом учете преступлений на почве ненависти, принятый в 1990 году, обеспечивает финансирование учета преступлений на почве ненависти в Соединенных Штатах. Результатом сбора такой информации стало принятие большего количества законов о преступлениях на почве ненависти. Теперь уже более чем в 20 штатах имеются такие законы. Эти законы включают и пункты о недопущении насилия над гомосексуалистами (Leland, 2000b; рис. 8.2). Сексуальная ориентация была включена в эти законы, потому что преступления на почве ненависти часто бывают направлены на гомосексуалистов. Так, 20 % лесбиянок и 25 % мужчин-геев уже будучи взрослыми оказывались жертвами преступлений на почве ненависти. Оставшиеся в живых жертвы таких преступлений испытывают большее психологическое потрясение, чем выжившие жертвы других преступлений. Однако такие преступления имеют меньшую вероятность быть зарегистрированными, потому что оставшиеся в живых сталкиваются с недоброжелательным и несочувственным отношением властей (Herek et al., 1999).
Убийство мужчины-гея, голосование за дискриминацию гомосексуалистов при приеме на работу и оскорбление лесбиянки могут показаться не связанными между собой действиями. Однако они имеют некоторые общие ключевые элементы. Во-первых, на самом фундаментальном уровне история человечества демонстрирует мало примеров принятия различий между людьми. Недостаток терпимости к расовым, религиозным или этническим различиям стал питательной почвой для позорных, «бесчеловечных» событий, таких как этнические чистки, холокост и инквизиция. Гомосексуализм отличается от гетеросексуальной нормы и поэтому требует, чтобы люди расширили свои взгляды, чтобы понять то, что является необычным. Многие религии, которые определяют гомосексуализм негативно, также настраивают группы и отдельных людей на негативное отношение к гомосексуалистам. Исследования показывают, что люди, консервативные в религиозном плане и разделяющие авторитарные убеждения, действительно имеют более негативное отношение к гомосексуализму, чем менее консервативные и авторитарные в своих взглядах (Kite & Whitley, 1998b; Kyes & Tumbelaka, 1994; Louderback & Whitley, 1997).
Во-вторых, ненависть к гомосексуалистам и преступления на почве ненависти связаны с традиционными полоролевыми стереотипами. Так, люди, которые придерживаются более традиционных полоролевых стереотипов, как правило, более негативно относятся к гомосексуализму (Louderback & Whitley, 1997; Kyes & Tumbelaka, 1994). Кроме того, мужчины обычно имеют более отрицательные установки в отношении гомосексуализма, чем женщины. Это отражает, возможно, более жесткие гендерные параметры нашей культуры по отношению к мальчикам/мужчинам по сравнению с девочками/женщинами (Kite & Whitley, 1998a; Herek & Capitanio, 1999). Белл и его коллеги высказали идею о том, что гомосексуализм испытывает людей на их способность допускать разнообразие в половых ролях:
«В обществе, подобном нашему, особая ненависть обрушивается на любого мужчину, который производит впечатление забывшего привилегии и обязанности, связанные с соблюдением общепринятого имиджа мужчины. Мужчины, не вполне уверенные в собственной мужественности, могут вообразить себе призрак группы мужчин, живущих вне строгих границ «мужественности», и воспринять это как угрозу. Таким образом, усиливается антагонизм любого рода по отношению к тем, кто не следует мужским «правилам»» (1981, p. 221).
Усиление сотрудничества между транссексуалами и организациями, борющимися за права геев, произошло, в частности, благодаря росту понимания важности гендерного разнообразия (Coleman, 1999; Denny, 1999).
По мере того как исследователи получают информацию о преступлениях на почве ненависти в отношении геев, они укрепляются во мнении, что насилие является прежде всего экстремальным проявлением наших культурных норм, а не ненависти или боязни какого-либо конкретного человека. Большинство таких преступников —
