Данные многочисленных исследований свидетельствуют о том, что насилие над детьми является чрезвычайно травмирующим опытом, который наносит существенный вред эмоциональной сфере ребенка и может повлечь за собой негативные последствия для жертвы на всю оставшуюся жизнь (Avery et al., 2000; Dinwiddie et al., 2000; Hanson et al., 2001; Lipman et al., 2001). В разговорах со взрослыми, которым пришлось пережить сексуальное насилие в детском возрасте, нередко приходится слышать воспоминания о детстве, полном страха и смущения. Эти люди рассказывают, что у них отняли детскую невинность, о том, что их нормальное сексуальное развитие было прервано, испорчено, и о пережитом предательстве со стороны члена семьи или близкого друга.
Многие жертвы сексуального насилия, становясь взрослыми, испытывают трудности в установлении близких отношений (Collins, 1994; Felitti, 1991; Rumstein-McKean & Hunsley, 2001). А если им все-таки удается установить отношения, то этим отношениям, как правило, явно не хватает эмоциональной и сексуальной насыщенности (Jackson et al., 1990; Meiselman, 1978; Rumstein-McKean & Hunsley, 2001). Среди тех, кто обращается за помощью в решении сексуальных проблем, немало людей, перенесших насилие в детстве (Kinzl et al., 1995; Sarwer & Durlak, 1996). Кроме того, у людей, в детстве перенесших сексуальное насилие, наблюдаются такие симптомы, как низкая самооценка, вина, стыд, депрессия, отчужденность, недоверие к людям, отвращение к прикосновениям, злоупотребление алкоголем и наркотиками, ожирение, высокий уровень суицидов. Такие люди часто впоследствии становятся объектом разного рода преследований. У них также часто наблюдаются такие хронические заболевания, как, например, боли в области таза и хронические заболевания пищеварительного тракта (Dinwiddie et al., 2000; Hanson et al., 2001; Lahoti et al., 2001; Roodman & Clum, 2001).
Тем не менее данные ряда исследований свидетельствуют о том, что последствия сексуального насилия могут быть менее пагубными. Так, был проведен метаанализ данных 59 исследований с участием студентов колледжей, переживших, по их словам, сексуальное насилие в возрасте до 18 лет. Авторы этого анализа пришли к выводу о том, что сексуальное насилие, по-видимому, приводит к хроническим нарушениям лишь у незначительной части женщин и почти не вызывает таковых у мужчин (Rind, et al., 1998). Местон и его коллеги (Meston et al., 1999) обнаружили, что сексуальное насилие само по себе не наносит такого серьезного вреда будущей сексуальной жизни, как утверждают многие.
На авторов этого исследования обрушился шквал взволнованной и возмущенной критики (Ericksen, 2000; LaRue, 1999). Оппоненты выражали беспокойство, что исследования такого рода могут быть использованы для оправдания сексуального насилия над детьми. Кроме того, они утверждали, что у некоторых жертв симптоматика проявляется только спустя некоторое время. Поэтому исследование студентов колледжей может показать более низкий уровень вреда, который был нанесен в результате случившегося, по сравнению с подлинным положением вещей. Однако другие авторы доказывали, что это исследование все же вселяет надежду в людей, уже переживших насилие. Ведь оно подтверждает, что случившееся не нанесло им непоправимого вреда и последствия не будут преследовать их всю жизнь. Более подробно вы сможете прочитать об этом во вставке «Взрослые, вступающие в сексуальные контакты с детьми».
На грани.
В 1998 году Американская психологическая ассоциация (APA) — наиболее авторитетный профессиональный союз психологов в стране — опубликовала научную статью Брюса Ринда, Филиппа Тромовича и Роберта Ваусермана под названием «Метааналитическое исследование предполагаемых особенностей сексуального насилия над детьми». Содержание статьи вызвало бурю протестов, направленных на авторов статьи и APA, и даже открытые призывы в адрес Палаты представителей единогласно проголосовать за прекращение исследования.
Статья вызвала столь противоречивые отклики по трем основным причинам.
Во-первых, Ринд и его коллеги в пух и прах раскритиковали предыдущее исследование, посвященное проблеме насилия над детьми (Child Sexual Abuse, CSA; Сексуальное насилие над ребенком). Они утверждали, что обнаружили в нем ряд серьезных проблем методологического характера и расплывчатых определений. К числу таких проблем они относят следующие:
— Перекос выборки, заключающийся в том, что многие врачи и исследователи в области CSA общались только с теми, кому происшедшее причинило существенный вред. Таким образом, негативное влияние CSA в этом исследовании оказалось преувеличенным.
— Расплывчатое определение того, что именно входит в CSA.
— Отсутствие четкой классификации типов сексуальных эпизодов между взрослым и ребенком — например, объединение в одну группу таких действий, как неоднократное изнасилование взрослым 5-летнего ребенка и добровольный контакт 15-летнего подростка с другим взрослым, — мешает разобраться в истинных последствиях CSA.
Второй причиной того, почему работа вызвала такую противоречивую реакцию, стало сделанное авторами парадоксальное заявление. Так, они утверждали, что реально существующие данные не подтверждают точку зрения большинства экспертов о том, что CSA приводит к возникновению огромного числа серьезных психологических проблем, среди которых тревога, депрессии, расстройства питания, злоупотребление психоактивными веществами, низкая самооценка, несостоятельность в сексуальной сфере, агрессия и суициды. Признавая, что CSA действительно
В-третьих, Ринд и его коллеги предложили пересмотреть определения самих терминов, используемых для описания сексуальных контактов между взрослыми и детьми и критерии их оценки. Особенно спорным представляется их предложение по поводу употребления термина «воля» в контексте разговора о сексе между взрослым и ребенком. По их мнению, правомочно говорить о сексуальном насилии над детьми только в том случае, если ребенок говорит, что контакт произошел помимо его воли и доставил ему негативные переживания.
Однако Ринд и его соратники все же признают, что CSA может причинять серьезный вред. Они также выражают беспокойство по поводу того, что отдельные
