дорожишь каждой кроной...
Станек подходит к письменному столу, вынимает из ящика две купюры, потом на какое-то мгновенье задерживается, прибавляет к ним еще одну и подает Ванеку.
Ванек. Спасибо... Сердечно благодарю от имени всех...
Станек. Мы должны помогать друг другу! То, что это от меня, говорить не надо. Речь ведь не о том, чтоб воздвигнуть памятник самому себе... На сей счет, впрочем, вы уже могли убедиться...
Ванек. Да, еще раз благодарю...
Станек. Ну. как — вы не хотите посмотреть на мой сад?
Ванек. Пан Станек?
Станек. Да?
Ванек. Завтра мы хотим это отправить. Я имею в виду протест по поводу ареста Явурека.
Станек. Замечательно! Чем раньше, тем лучше.
Ванек. Так что еще сегодня...
Станек. Сегодня вам прежде всего надо как следует выспаться! Не забывайте, что вы с перепоя, а завтра у вас — трудный день.
Ванек. Я знаю... Я только хотел сказать...
Станек. Лучше идите прямо домой и отключите телефон. Не то вам снова позвонит Ландовский, и бог знает чем всё это кончится.
Ванек. Да, мне осталось только кое к кому забежать... А потом— сразу домой. Я только хотел сказать... Если вы, конечно, сочтете это целесообразным... было бы, конечно, замечательно... ведь ваш «Крах» прочитал практически каждый грамотный человек...
Станек. Боже мой, Фердинанд! Ведь с тех пор прошло уже пятнадцать лет!
Ванек. Но люди об этом не забыли...
Станек. Так что было бы замечательно?..
Ванек. У меня создалось впечатление, что вы бы тоже охотно...
Станек. Что?
Ванек. Присоединились.
Станек. Вы думаете...
Ванек. Гм...
Станек. Я?
Ванек. Простите, но мне показалось...
Станек допивает свой коньяк, направляется к бару, достает бутылку, наливает себе снова, ставит бутылку обратно в бар, снова пьет, потом задумчиво подходит к окну, некоторое время смотрит в сад, после чего с улыбкой поворачивается к Ванеку.
Станек. Вот это здорово!
Ванек. Что здорово?
Станек. Разве вы не чувствуете всю абсурдность ситуации? Я приглашаю вас, чтобы попросить написать что-нибудь в защиту Явурека... Вы показываете мне готовый текст, под которым — замечу! — уже пятьдесят подписей!.. Я не верю ни глазам своим, ни ушам... Радуюсь, как дитя... Мучаю себя вопросом, что бы такое предпринять, чтоб вам никто не помешал... и при этом мне даже в голову не приходит мысль, которая сама собой должна была бы возникнуть, в именно: что я тоже должен это подписать! Ну, скажите, разве это не абсурдно?
Ванек. Гм...
Станек. Ведь это же, Фердинанд, красноречивейшим образом свидетельствует, в какой ситуации мы все оказались! Вы только вдумайтесь: я, прекрасно все понимая, тем не менее уже привык к тому, что для подписания таких бумаг существуют специалисты — профессионалы в области солидарности, диссиденты, правозащитники, и когда нам, то есть всем остальным, нужно, чтобы кто-то выступил в защиту порядочности, мы уже автоматически обращаемся к вам — как в какую-то коммунальную контору по делам нравственности! — а сами мы существуем только для того, чтобы держать рот на замке и иметь за это относительный покой, вы же существуете для того, чтобы говорить за нас и получать в награду пинки при жизни и славу на небесах... Понимаете, насколько все извращено?
Ванек. Гм...
Станек. И до чего же дело далеко зашло, если даже сравнительно интеллигентный и порядочный человек, каким я, с вашего позволения, все еще себя считаю, воспринимает всю эту ситуацию как нечто нормальное и естественное. Гнусность, да и только! Ну, что вы скажете?..
Ванек. Конечно...
Станек. Вы думаете, наш народ когда-нибудь еще придет в себя? Воспрянет духом?
Ванек. Трудно сказать...
Станек. Что делать? Что делать? Теоретически ясно: каждый должен начать с себя. Но разве здесь живут одни только Ванеки? Очевидно, не каждый может быть борцом за права человека.
Ванек. Конечно нет.
Станек берет с письменного стола очки и подходит к Ванеку.
Станек. Где это у вас?
Ванек. Что?
Станек. Эти листы с подписями.
Неловкая пауза.
Ванек. Пан Станек...
Станек. Что?
Ванек. Не сердитесь, пожалуйста, но у меня вдруг возникло такое ощущение...
Станек. Какое ощущение?
Ванек. Я не знаю... Мне ужасно неприятно... Но мне кажется, что, с моей стороны, это было не совсем корректно...
Станек. Что — не совсем корректно?
Ванек. Получается, я вас, как бы это сказать, вынудил...
Станек. Вынудил?
Ванек. Сначала я дал вам высказаться и только потом предложил подписаться... И вы вроде как бы были уже обязаны... после того, что вы сейчас говорили...
Станек. Вы хотите дать мне понять, что, если бы я знал о том, что вы собираете подписи в защиту Явурека, я бы вообще о нем не заговорил?
Ванек. Нет, не это.
Станек. А что?
Ванек. Как бы сказать...
Станек. Может, вам не нравится, что мне самому это не пришло сразу в голову?
Ванек. Не в том дело...
Станек. А в чем же тогда?
Ванек. Просто мне кажется, что, приди я к вам непосредственно за подписью, все
