объяснить. Давай выйдем отсюда.
— Отправляйся хоть в преисподнюю, мерзавец! — холодно произнес Гас и, словно молния бросившись к нему, выбил ударом сапога стул из-под маркиза. Заторможенный двухдневным пьянством, Эллиот среагировал весьма вяло и сразу же распростерся на полу среди сапог и ножек стульев. Посетители перешептывались и вытягивали шеи, чтобы не упустить все детали начинающейся драки.
Уинтроп моментально поставил на ноги покачивающегося друга. В толпе недовольно заворчали, но он так грозно глянул в их сторону, что сразу же утихомирил недовольных. Тут подошел кабатчик и самым невозмутимым тоном посоветовал джентльменам вывести драчунов на улицу.
— С удовольствием! — рявкнул на это Гас и вышел, бросив злобный взгляд через плечо на Эллиота. Тот, поднявшись с пола, отряхнулся от пыли, нахлобучил шляпу и направился к двери.
Следом за ними хлынула толпа зевак. Гас Уэйден снял пиджак, бросил его на зеленую изгородь и круто повернулся к Эллиоту, уперев руки в худенькие бедра. Эллиот вплотную подошел к нему:
— Послушай, Уэйден. Я хотел бы поговорить…
Удар Гаса пришелся ему в подбородок. Голова Эллиота откинулась назад, шляпа слетела в грязь. Толпа одобрительно загудела. Начало сулило знатное зрелище. Мгновенно начали делать ставки «на большого» или «на молоденького».
— Я хочу поговорить. Я не хочу драться, — повторил Эллиот, наклоняясь за шляпой. Но Гас ударом сапога под ребра заставил его растянуться на земле.
Толпа взревела.
— Счет три — два! — крикнул кто-то, когда Эллиот неуклюже поднялся на ноги.
— В чью пользу? — кровожадно спросил сэр Хью. В этот момент Эллиот, получив удар в живот, снова рухнул на землю.
— Наверное, в пользу «молоденького», — ответил кто-то из толпы.
Эллиот вскипел справедливым гневом. Черт бы побрал их всех! Гас не желает слушать его объяснений, как не пожелала их выслушать Эванджелина, а дядюшка жизнерадостно подсчитывает очки в этой драке! Он поднял руку и блокировал следующий удар Гаса, другой рукой ударив его в живот.
Юноша охнул и едва удержался на ногах.
— Нет, — послышался голос из толпы, — наверное, счет в пользу «большого».
Гас быстро восстановил равновесие и приготовился нанести следующий удар. Эллиот сбросил пиджак и швырнул его в руки Хью. Словно два вошедших в раж петуха, Гас и Эллиот принялись ходить по кругу один возле другого.
— Не вынуждай меня делать это, Уэйден, — тихо предупредил Эллиот. — Пусть даже я только что вышел из двухдневного запоя, но я вдвое крупнее тебя.
— Надеешься одолеть грубой силой, Эллиот? — издевательски произнес Гас. — Не с ее ли помощью ты вынудил Эван…
— Заткнись, придурок! — взревел Эллиот, бросаясь на юношу.
Он нанес Гасу сильный удар, от которого оба они рухнули на землю, подняв облако пыли. Эллиот пригвоздил Гаса к земле я растянулся на нем.
— Попридержи язык, черт бы тебя побрал! — прошипел Эллиот ему на ухо. — Я понимаю, что ты зол и, возможно, имеешь полное право злиться, но здесь не место произносить имя…
Неожиданно Гас изловчился и ударил его коленом в пах. Эллиот взревел от боли и скорчился, перевернувшись на бок. Гас, тяжело дыша, кое-как поднялся на ноги.
— Поднимайся, сукин сын, — прохрипел Гас, размахивая кулаками. Костяшки его пальцев уже посинели и распухли.
— Ладно, — прохрипел Эллиот, — разнеси меня в мелкие щепки, Уэйден, если тебе от этого станет лучше.
Он снова навалился на Гаса и они принялись кататься по грязному двору, рыча и шипя, словно пара дворняжек. В воздухе мелькали кулаки и локти, сверху оказывался то один, то другой. Наконец Эллиот снова пригвоздил Гаса к земле и смотрел на него сверху вниз сквозь мокрую от пота прядь волос, которая мешала ему видеть. Из носа Гаса текла кровь, и алое пятно быстро расплывалось по некогда белоснежной сорочке. Эллиот почувствовал приступ рвоты.
Он со стоном скатился с Гаса и, ухватившись за живот, извергнул в пыль выпитую кружку пива.
Неожиданно Гас тоже поднялся на колени и схватился за живот, но он, к возмущению Эллиота, расхохотался. Он хохотал! Смеяться, когда это честный кулачный бой между друзьями, — одно, а хохотать над человеком, который мучается от жестокого похмелья, — совсем другое дело! И, черт возьми, удар коленом в пах — это грязный, запрещенный прием!
Толпа зевак отхлынула и потекла в трактир. Было ясно, что бой закончился, судя по всему, ничьей.
— Черт бы тебя побрал, Уэйден, — проворчал Эллиот, с трудом поднимаясь на ноги и отплевываясь. Поставив на ноги Гаса, он потащил его в сторону конюшни. — Нам нужно урегулировать кое-какие вопросы, — бросил он через плечо последовавшим за ними Крейну, сэру Xью, и наиболее настойчивым зрителям. — С глазу на глаз, — прорычал он.
Толпа попятилась и быстренько рассосалась.
В конюшне, усадив Гаса на сено, он тяжело опустился рядом. Потом утер кровоточащий нос юноши и, проведя грязным рукавом сорочки по лбу, тяжело вздохнул.
— Послушай, Уэйден, — медленно произнес он, — ты должен помочь мне. Прошу, выслушай меня.
Эванджелина находилась в холле, когда в сопровождения Крейна и Тео по ступенькам, прихрамывая, поднялся Гас. Теперь кулачный боец ссутулясь сидел на кухонном стуле, широко расставив обутые в сапоги ноги и откинув на спинку голову.
— Правду говорят, мисс, что мальчишки всегда остаются мальчишками, — проговорила экономка миссис Пенуорти, снимая компресс с разбитой физиономии Гаса. Нос его распух и вдвое увеличился в объеме, а один глаз заплыл и почти закрылся. Экономка оценивающим взглядом посмотрела на его нос и изрекла: — Боюсь, что нос сломан. И нам потребуется сырое мясо, чтобы приложить к правому глазу.
Миссис Крейн, кухарка, сочувственно покачала головой и достала очередную салфетку, пропитанную отвратительно пахнущим снадобьем, кипящим в горшке. С помощью щипцов она распластала ее на фарфоровом подносе и тяжело вздохнула.
— Но мистер Робертс, то есть маркиз Рэннок, взрослый мужчина, миссис Пенуорти, — заявила Эванджелина. — Так же как и Гас, хотя он не желает этого признавать. — Она подняла с подноса салфетку, помахала ею в воздухе, чтобы остудить, и решительно приложила компресс к синякам Гаса.
Он выругался и попытался повыше поднять голову.
— Я знаю, что я взрослый, Эви. И считаю, что в данном случае ты отнеслась к Эллиоту несправедливо. Я прошу лишь выслушать меня.
— Несправедливо? — хрипло воскликнула Эванджелина. — Посмотрим, что ты скажешь о справедливости, когда вернется твоя мама и узнает, что ее сын дрался на трактирном дворе, словно какой-нибудь подонок. Да еще с кем, безнравственным негодяем, как Рэннок. Неужели тебе не знакомы элементарные правила приличия?
— Может быть, насчет драк вы и правы, — вставила свое во миссис Пенуорти. — Но называть этого милого мистера Робертса негодяем? Ну уж нет, это слово к нему совсем не подходит.
Миссис Крейн, стоя у плиты, громко вздохнула.
— В любом случае во всем виноват Крейн, — заявила она, поднимая глаза к потолку. — И что на него нашло? Потащить мальчиков на кулачный бой! Да еще в Тоттнем! Хорошо еще, что не случилось чего-нибудь похуже!
— К чертям Крейна! — проворчал Гас, сбрасывая компресс и с трудом поднимаясь со стула. — Я достаточно взрослый и сам знаю, что делаю! И Эллиот совсем не негодяй!
— Ты так думаешь? — прошипела Эванджелина, заглянув ему в глаза. — В таком случае как ты назовешь мужчину, который совращает, а потом бросает девушек? Который щеголяет своими любовницами, лишает наивных молодых людей состояний, полученных в наследство, и устраивает дуэли на потеху своим друзьям? — Эванджелина резко встряхнула Гаса, взяв его за воротник.
— Ложь! — прогнусавил в ответ Гас. — Мерзкие инсинуации! Кто, черт возьми, тебе это сказал?
— Леди Трент, — прошипела в ответ Эванджелина. — И теперь я считаю, что назвать его негодяем — мало!
В это время на пороге кухни появилась Фредерика.
— Это правда? — в ужасе спросила она и разразилась слезами. — Тео рассказывает правду? О том, что ты дрался с мистером Робертсом? Что вы били друг друга?
— Проклятие! — выругалась Эванджелина. — С меня довольно! Это последняя слеза, пролитая в Чатеме из-за этого мерзкого типа! Пора объяснить ему, что отныне он не смеет приближаться ни к кому из членов нашей семьи! — Она направилась к двери, а ей вслед неслись безутешные рыдания миссис Крейн и Фредерики.
Назвав кучеру адрес, который дал ему Гас, Эллиот вскочил в элегантный экипаж, который двинулся в сторону Вестминстера. Бросив шляпу на противоположное сиденье, он провел рукой по лицу, как бы прогоняя воспоминания о вчерашнем кошмарном происшествии. Его потрясла мысль о том что, будь он трезв, мог бы причинить юноше серьезные увечья. К счастью, он не был трезв, а поэтому почти позволил одержать над собой верх парнишке, который был вдвое меньше и вдвое моложе его. Сэр Хью и Уинтроп от души веселились, поддразнивая его, а он был в отчаянии, причем совсем не потому, что пострадала его гордость. Нет, у него щемило сердце.
Едва ли могло существенно улучшить ситуацию то, что потом Эллиот, стоя перед Гасом в конюшне, буквально умолял простить его и униженно пытался убедить юношу, что имел самые честные и благородные намерения. Он дошел до того, что поклялся в своей любви к Эванджелине и просил Гаса помочь ему. В результате тот в конце концов взглянул на него с сочувствием, похлопал грязной рукой по плечу и посоветовал повидаться с Питером
