кого…
— Если б не моя борода, то меня б давно опознали. А что касается ваших советов по поводу стрельбы, то я бы рекомендовал вам заткнуться, Волк. Мне, старому разведчику, доводилось бывать и не в таких переделках, а вы всего лишь…
— Тихо! Мне плевать на ваш опыт, если он не приносит результатов. И потом, вы забыли, Бен, кто кому подчинен. Может быть, сообщить обо всем вездесущему Морозу? Связь с ним поддерживаю все-таки я…
— Ладно, Волк, я погорячился, извините.
— Оставим это, Бен. Что вам удалось разузнать о несчастном случае на «Вестероллене»?
— Сдается мне, что старпом «Вестероллена» Абрахамсен не случайно упал в трюм. Матросы с «норвежца» болтали между собой, что это произошло в тот момент, когда группа русских явилась к капитану, а затем вместе с ним направилась к старпому. По-видимому, Абрахамсен и был нашим связным. Мороз вам ничего не сообщал?
— Нет. Он передал только план. Но если план прибыл с этим норвежским старпомом, а его собирались арестовать — пути в Палтусову губу для нас больше нет.
— И я так считаю, — сказал Бен.
— Вот что. Готовьтесь еще раз проверить подходы к этому месту. Но сначала запросим Мороза, узнаем его соображения на этот счет. Что у вас по части сведений о базе атомных подводных лодок?
— Туго идет. Военные моряки приучены держать язык за зубами. Выпить с тобой выпьют, анекдоты слушают, сами умеют потрепаться, но о настоящем — ни слова. Денег я на эти кабаки извел — пропасть.
— Денег не жалейте. Нуждаетесь в средствах?
— Пока нет. Делаю заход через жен, те будут послабее. Тряпки любят, блестящие штучки — сороки, одним словом… А вот по комбинату «Поморскникель» кое-что можете передать Биллу.
С этими словами Бен протянул Волку небольшой тюбик голубой помады.
— Микропленка, — сказал Бен. — Материалы операции «Никель».
— Хорошо, — ответил Волк. — Не совсем удачный футляр… Как бы судовые девочки не утащили для использования по прямому назначению. Небось перламутровая?
— Точно, — сказал Бен, — у меня всегда дефицитный товар.
…На стоянке такси было человек десять, но машины подходили часто. Он дождался своей очереди, открыл заднюю дверцу подошедшей к стоянке машины и, спокойно усевшись, сказал: «В Мурмино и обратно, шеф». Водитель помялся, но лишь секунду — сообразил, что пустого пробега не будет, а артачиться по поводу маршрута резона вроде бы нет.
Светло-серая «Волга» покрутилась по улицам Поморска, вывернула к берегу бухты, вдоль которого проходила дорога, переходящая в Ленинградское шоссе, и вскоре уже мчалась в потоке других машин в поселок Мурмино, любимое место загородного отдыха поморцев.
Пассажир молча сидел позади водителя, но, когда такси выбралось из города, оживился, раскрыл коричневый саквояж и вытащил из него транзисторный радиоприемник. Заметив, что шофер глянул на пассажира в зеркальце, человек на заднем сиденье улыбнулся и, выдвигая антенну радиоприемника, сказал:
— Еле достал такую штуку… Племяннику на день рождения везу… Маленькая, а берет ого-го, как хорошо берет.
С этими словами пассажир включил приемник, и в кабину ворвались разноязычные голоса, обрывки мелодий, писк морзянки. Водитель одобрил подарок, добавив, что чересчур даже хороший подарок, дорогой, на что пассажир заметил, что дети сестры ему, как родные, поскольку своих у него нет, и дело не в деньгах, Лишь бы вещь была стоящая, а такая своих денег стоит, это точно…
Разговаривая, он крутил колесико настройки, не задерживаясь подолгу на одной волне, но минут через пятнадцать занятие это ему надоело, пассажир щелкнул выключателем, сложил антенну и убрал радиоприемник в саквояж.
Машина тем временем подобралась к крайним домам Мурмино, затем проскочила к центральной площади, где высилось здание санатория «Рыбак», а дальше шли кварталы новой застройки, пятиэтажные коробки.
— Я сейчас, — сказал пассажир, — подарок отдам, рюмку хлопну и назад.
— Только недолго, — пробормотал шофер.
— Что вы, шеф! — сказал пассажир. — На восемь утра отход заказали, а я к тому ж с ноля часов на вахте.
С этими словами он подхватил саквояж и исчез в подъезде.
Через восемь-десять минут человек подошел к машине. Саквояжа с ним не было.
— Знаешь, браток, — виновато заговорил он с водителем такси, — упросили-таки родичи остаться. Отправим, говорят, к вахте-то… Ты уж поезжай один, а дорогу назад, как обещано… Вот, держи монеты!
«Волга» развернулась и пошла к центральной площади, где была стоянка такси — шофер надеялся подцепить попутчика в Поморск.
Еще через четверть часа из подъезда дома, к которому подъезжало такси, вышел давешний пассажир. В руках он держал саквояж. Пассажир неторопливо огляделся и медленно направился к площади. Неподалеку пофыркивал длинный «Икарус».
В автобусе было немного народу. Бывший пассажир светло-серой «Волги» сел на заднее сиденье, в левый угол, поставил саквояж на колени и, приподняв воротник плаща, отвернулся к окну.
Так он и просидел не двигаясь до самого Поморска.
— …Это четвертая передача такого типа за последние шесть месяцев, — сказал полковник Бирюков. — Если верить нашим экспертам, именно в этой передаче ключ к шифру. Так что они вам объяснили, майор?
— Видите ли, товарищ полковник, это особый шифр, который не может быть разгадан до тех пор, пока в руках дешифровальщика не будет определенное количество текста. В данном случае необходимо было дождаться четвертой передачи… Теперь она перехвачена нами, и расшифровка ее — вопрос времени.
— Ну, положим, времени у нас на это немного, прямо скажем, нет у нас времени, Юрий Алексеевич.
— Понимаю, товарищ полковник, но все сейчас в руках товарищей из научно-технического отдела.
— Кстати, что они говорят о характере этих радиопередач?
— Первые две запеленговать не удалось, хотя они были успешно записаны на пленку. Что же касается двух последних, то их пеленг очень нечеткий, похоже, что радиопередатчик перемещался с большой скоростью. В первом случае передача производилась где-то севернее Поморска, во второй раз — южнее. Кроме того, по мнению экспертов, для передач был использован новейший радиоавтомат. Агенту, обладающему им, нет теперь необходимости отбивать ключом свое сообщение. Он записывает текст на пленку, заправляет ее в аппарат, настраивается на необходимую волну, включает автомат, и тот с любой скоростью выдает в эфир закодированное послание. Вот и с этими передачами… Люди из НТО изрядно повозились, пока сумели подобрать скорость движения пленки, при которой передача переставала быть бессмысленным набором звуков.
— Когда обещаны результаты расшифровки? — спросил Василий Пименович.
Леденев взглянул на часы:
— Жду с минуты на минуту.
— Итак, Юрий Алексеевич, можно сказать, что у нас кое-что есть…
— Будет, товарищ полковник… Надо подождать. Ведь может оказаться, что события в Палтусовой губе и перехваченные радиопередачи не находятся в связи между собой. И тогда…
— Тогда у нас будет новое дело, — подхватил Бирюков.
Дверь кабинета бесшумно открылась. Вошел капитан из приемной Василия Пименовича.
