– Задержимся пока здесь, – сказал Филипп, обдумывая всевозможные варианты. – По крайней мере, мы не можем уехать, пока не уедет Инграм.
Алиса осмотрела небольшую, по-спартански обставленную комнатку.
– Да, думаю, что да. Ну тогда давайте съедим ужин, который нам пришлют, а потом посмотрим, что делать.
Они немного помолчали. По сравнению с Эйнсли Мейнор и Стразерн-холлом комнатка была совсем крошечной. Мебель стояла самая простая и необходимая. Широкая кровать была придвинута к одной стене, возле нее стоял небольшой комод. У камина – единственный стул с прямой спинкой, и между ним и кроватью оставалось совсем мало места. Алиса опустилась на стул, предоставив Филиппу возможность сесть на кровать или стоять.
Он с сожалением посмотрел на удивительно чистые простыни, подумав о том, что всегда думает мужчина, оказавшись с женщиной наедине в закрытой комнате, где нет почти ничего, кроме двойной кровати. Филипп решил, что если он постоит, желания не будут так неотступны. Он захотел узнать, чувствует ли Алиса нечто подобное, и посмотрел на нее в упор.
Она невидящим взглядом смотрела на огонь, покусывая нижнюю губу. Филиппу показалось, что она не думала о большой кровати и о том, что под этим подразумевалось, поэтому на некоторое время почувствовал облегчение, но – вопреки всему – и оскорбленное самолюбие. Может быть, она не испытывает такого страстного желания, которое распирало его и противоречило всем его убеждениям и здравому смыслу.
Под его напряженным гипнотическим взглядом Алиса вздрогнула. В комнате уплотнялась энергия желания. Медленно, почти с неохотой, она отвела глаза от спасительных всплесков пламени и перевела их на Филиппа. «О счастье! – затрепетала его душа. – И она тоже!..» Взаимное желание заполнило комнату до отказа.
– Алиса, – выдохнул он и шагнул к ней.
Ее губы раскрылись… Она не произнесла ничего – в дверь постучали.
Филипп напрягся. Он гибко скользнул к двери, доставая меч из ножен. Алиса сидела неподвижно, затаив дыхание. Нахлынувшая обжигающая страсть сменилась нависшей опасностью, которая затормозила и несколько охладила их чувства. Алиса молча наблюдала, как Филипп открывает дверь.
Нерешительный голос хозяина гостиницы позволил им с облегчением вздохнуть.
– Я принес еду, которую вы заказывали, сэр, – сказал он, входя в комнату, когда Филипп приоткрыл дверь. Алиса заметила, что он из предосторожности не распахнул дверь настежь, чтобы любопытный взгляд не обнаружил того, кто находится внутри. Хозяин поставил поднос на комод и довольно недоверчиво осмотрел комнату.
– Еще чего-нибудь желаете, сэр?
– Нет, – сказал Филипп, – На вечер этого достаточно.
Хозяин кивнул и начал пятиться из комнаты.
– Хорошо, сэр. Если вы передумаете, то возле кровати есть звонок. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – Филипп захлопнул за ним дверь.
Он посмотрел на Алису:
– Поужинаем, миледи? Тем, что есть?
Алиса рассмеялась:
– Кажется, у нас небогатый выбор, сэр.
Они не набросились на еду, к тому же она была не самой лучшей.
За едой они разговаривали не о Пруденс, ее не оказалось ни в одной из комнат, проверенных Алисой, а о себе – своих взглядах, надеждах, о том, что они желали в будущем для Англии. Таким образом, они приятно провели около часа, и вечер за окном превратился в ночь.
Наконец, когда они опустошили бутылку ординарного кларета и расправились с остатками рагу и грубого хлеба, Филипп без особого интереса сказал:
– Я проверю, в баре ли Осборн или Инграм. Если нет, я поищу кучера и притворюсь, что браню его за нерадивость в обращении с лошадьми. К тому же проверю, в конюшне ли лошадь Инграма.
Алиса кивнула, но пока он шел к двери, мягко сказала:
– Будьте осторожны, Филипп, – она не была уверена, услышал он ее или нет.
Здесь впервые она познала агонию ожидания и необузданный страх за его жизнь. Он вернулся с хмурым лицом.
– Инграм и Осборн в пивной и, кажется, собираются провести там всю ночь. Мы не сможем уехать, как собирались.
Придавая вид практичности своим словам, Алиса сказала:
– Пока они оба внизу, мы сможем проверить оставшуюся часть гостиницы. Давайте сделаем это сейчас, Филипп, пока мы уверены в том, что они оба заняты.
Филипп согласился. Если они найдут Пруденс, то им придется придумать новый план побега. Если нет – ну, они подумают над проблемой по мере необходимости.
Закончить проверку комнат на втором этаже было делом простым. Ни в одной из них Пруденс не было и никаких доказательств того, что она когда-нибудь там была. За исключением спальни Осборна. Там на полу, возле кровати, Алиса нашла ленточку, которая – она готова была поклясться! – принадлежала Пруденс. Она все время спрашивала себя, почему ленточка для волос оказалась здесь, в этом самом месте, и беспокойство об участи сестры возрастало. Сомнений не оставалось – Пруденс не было ни в одном из номеров гостиницы. К концу поисков Алиса начала приходить в отчаянье. Когда они вернулись в свой номер, она прошептала:
– Филипп, она была здесь! Куда они могли девать ее?
– Не знаю, – хмуро ответил он. Филипп начинал думать, жива ли Пруденс вообще, но не мог об этом сказать Алисе. И без того она была перепугана.
Вдруг ее глаза просияли:
– Филипп, мы еще не проверили остальные комнаты внизу – кухню и личные апартаменты хозяев гостиницы. Может быть, она там?
Филипп не хотел убить надежду в ее глазах, поэтому осторожно сказал:
– Возможно, но я не могу придумать, как мы сможем обыскать комнаты, не вызывая подозрений.
– Я знаю! – радость брызнула из глаз Алисы. – Я пойду, спущусь вниз, как будто ищу хозяйку гостиницы. Когда найду ее, пожалуюсь на головную боль и попрошу питательного отвара. В любом случае, женщины не будет там, где я начну ее искать, поэтому я смогу осмотреть все вокруг не спеша.
– Однако это не даст нам возможности заглянуть в подвалы, – подчеркнул Филипп и рассудительно добавил: – А это наиболее подходящее место, где можно спрятать Пруденс, если, конечно, хозяин имеет отношение к ее похищению.
– А туда пойдете вы? – засмеялась Алиса и подошла к нему. Ее живые голубые глаза заглянули в его темные, зачаровывая его. Она слегка коснулась его плеча: – После того, как я вернусь с ответом, вы должны пойти на кухню и потребовать у хозяина бутылку приличного бренди. Самым несносным тоном скажите ему, что вы хотите осмотреть его погреба. Я уверена, если вы как следует нажмете на него, он вам их покажет.
– А если откажет, то мы сможем быть почти уверенными в том, что Пруденс где-то там внизу, – Филипп одобрительно посмотрел на Алису. Ее рот был в нескольких дюймах от него – он забыл все слова похвалы, что собирался сказать ей, инстинкт захлестнул его и он, изнемогая, приник к ее губам.
Его рот охватил ее, вначале нежно, потом более настойчиво, но она не отстранилась. Алиса издала тихий стон, как зов, и закрыла глаза, ее губы трепетно открылись, прокладывая ему путь в глубину себя. Руки Филиппа сжимали ее талию, нежно привлекая все ближе к себе, и она ощутила его неутоленное желание.
Алисе показалось, что только у нее и только с ним все это происходит впервые и теперь этому не будет конца, – их языки встретились и объединились в медленном танце, древнем, как само время. Она сразу утратила способность мыслить, ощущать или чувствовать окружение, забыла о мире и обо всем, что с ним связано. Его поцелуй заставлял ее тело требовать чего-то большего, расслаблял и наполнял грандиозной летаргией. Она таяла в его объятиях и хотела, чтобы поцелуй никогда не кончался.
