сдавайтесь сами, идите в тюрьмы, только там мы искупим вековую вину нашего народа!
Все старательно отводили глаза и, как я понимаю, разделять его энтузиазма отнюдь не собирались.
Эльвира с трудом сдерживала рыдания, пыталась смущённо бормотать, что профессор не виноват, что его наверняка заставили, что всё это ужасная ошибка и всё будет хорошо. Но сама в это не верила…
На прощанье капитан пожал мне руку:
— Поздравляю с успешным окончанием операции, офицер!
Я поблагодарил его и, извинившись, повернулся к сбегающему по трапу Николя Арнэри:
— Перед тем как все сойдут на берег, вы не хотите отдать мне кое-что?
— Не понимаю, о чём вы? — вздрогнул вампир.
— О речи Арона Мультури. Она у вас, а теперь дайте её мне. — Я требовательно протянул руку.
— Откуда вы об этом узнали? — убито спросил секретарь конференции, опустив глаза и вытаскивая из внутреннего кармана сложенные вдвое листы бумаги с затёртыми уголками.
— Никаких чудес. Я просто проверил всех. Ни у кого из имевших доступ к телу экземпляров не оказалось. Оставались только вы.
— Но я мог их уничтожить!
— Могли, конечно, — кивнул я, засовывая бумаги за пазуху. — Но вряд ли бы это сделали. Я видел, с каким трепетом вы относились к покойному, к тому, чем он занимался, и так далее. Вывод мог быть только один — скорее всего вы не решитесь уничтожить его наследие, даже если оно может привести вампиров к гражданской войне.
— Да, это бомба… Настоящая бомба, способная вдребезги разнести хрупкое равновесие кланов. Я лишь хотел послушать его сердце, распахнул пиджак и тут же увидел бумаги. Я сразу понял, что это. Слухи стали реальностью, и я не мог, хотя бы из любопытства, не заглянуть в текст. Поверьте, если это будет опубликовано, вампиры передерутся. Будет страшная резня! Прошу, обещайте мне… — Побледневший более обычного Николя порывисто схватил меня за руку, с мольбой заглядывая в глаза.
— Разумеется, никто из вампиров этот документ не увидит. Бумаги не имеют прямого касательства к убийству, поэтому я могу это обещать. Но я должен приложить их к делу, которое будет храниться в архиве в нашем участке в самой дальней и пыльной комнате, где его прочтут только мыши. И то перед тем как сгрызть…
— Вы благородный чёрт! Если вам хоть когда-нибудь понадобится секретарь-вампир, просто дайте мне знать. Я у вас в долгу…
Ну, естественно, всевидящая Эльвира всю дорогу пыталась выцарапать бумаги у меня из кармана, и я трижды ловил её за руку, пока, в конце концов, ей это не надоело и она не прекратила свои бессмысленные попытки ограбить офицера полиции. Мои знакомые поляки успели налить ей перед уходом, и с трапа она спускалась пьяная в хлам, привалившись ко мне и приплясывая на ходу. Меня же вновь накрыло морской болезнью, хотя корабль стоял плотно пришвартованный к берегу, едва покачиваясь. Но, видимо, я снова расслабился, и меня укачало. А ведь до этого был так занят, что некогда было и думать о тошноте…
Когда вампиры парами и группами сходили на берег, с верхней палубы ещё доносилось заунывное:
Мы с Эльвирой тупо посмотрели друг на друга и вздохнули, одновременно пропев:
— А что дальше произошло с этой овцой? — спросил я, отходя подальше.
— Не помню, — зевнула моя спутница. — Вроде потом она сама упрашивала сделать её вампиром, чтобы бегать вместе с другом по лугам, сияя шёрсткой под лунным светом. Овца же, какие у неё мозги, что с неё возьмёшь…
Уже в поезде Эльвира призналась мне, что успела поговорить с Льюи.
— Я даже взяла у него короткое интервью. Представляешь, оказывается, дю Лак испытывал комплекс вины перед Хамом Хмельсингом, потому что он был одним из тех дурачащихся вампиров, которые в своё время остановили профессора в тёмном переулке. Разумеется, они хотели только пошутить и напугать, но у старика от испуга образовался вот такой дефект речи и поплыла крыша. Они переписывались весь последний год и вот якобы случайно оказались вместе на одном судне. Это мой учитель подбросил ему предложение стать последним вампиром, оставшимся после страшного пожара на корабле! Парня весьма грели подобные идеи. Представь, какая была бы отличная самореклама: «Я — единственный вампир, выживший после того огненного кошмара на огромном лайнере!» Мысль о том, что во время этого их «теракта» могли погибнуть не только вампиры, но и ни в чём не повинные матросы, капитан и простые пассажиры, этим двоим вообще не приходила в голову…
— Дикость, — согласился я. — Но знаешь, одного не понимаю, логики Памеллы. Вот когда она решила, что её поклёп сработает, неужели всерьёз думала, что их посадят в одну тюрьму, в совместную камеру, и он будет сидеть с ней двадцать пять лет, у них снова вспыхнет любовь, а так как за это время его воля ослабнет, то он непременно сделает её вампиром и они будут счастливы?! По-моему, бред полнейший…
Эльвира равнодушно пожала плечиками:
— А что такого, нормальная логика. Я бы тоже так поступила…
Мне оставалось медленно вернуть на место отвисшую челюсть и остаток пути размышлять о непостижимости женского ума. Бесполезно, я всё равно ничего не понял…
Глава 3
МАСКА ДЛЯ ВЕНИЦУАНСКОГО ЛЬВА
…Я с трудом открыл глаза, спину ломило, голова была тяжёлой, похоже, что даже трёх ночей хорошего сна будет недостаточно, чтобы отдохнуть после такого яркого и насыщенного событиями путешествия, каким была поездка на лайнере вампиров. Мне пришлось остаться до утра, чтобы помочь заполнить все бланки и дать свои показания местной полиции. А вот Эльвира, разумеется, умотыльнула в Мокрые Псы, как только взяла последнее интервью у убийцы, её материалы уже на следующий день пестрели во всех местных и даже столичных газетах… Подозреваю, что мою тайную любовь скоро переманят в Парижск, как журналист она явно прогрессирует, обладая редким умением оказаться в нужном месте в нужный час. Ну а меня, вне всякого сомнения, оставят в Мокрых Псах, комиссар Жерар ни за что не захочет расставаться с таким бесценным кадром…
Ладно, шутки в сторону, пора вставать и хочешь не хочешь, а отправляться на любимую работу. Я поднял себя за волосы, понёс в ванную, заставил умыться, побриться, одеться, выпить чашку кофе внизу в гостиничном ресторанчике и, почесав рога, пошёл на службу.
В участке все обсуждали главную новость дня. Нет, не раскрытие убийства негласного главы вампирского мира, как, исходя из банальной логики или моих тщеславных соображений, можно было бы ожидать. По сути, да кто он нам, этот Арон Мультури? С новым событием, потрясшим наш городок, ему было не сравниться. Потому что в Мокрые Псы приехал передвижной зоопарк редких животных с его главной диковинкой, веницуанским львом!
Сегодня с утра директор зоопарка и его заместитель зашли к нам в полицию, получили официальное
