— Насколько можно судить, корабль идет с Титана. Кажется, наша экспедиция возвращается.
— Невозможно.
— Не знаю. Во всяком случае, я буду встречать. Мне показалось, что тебе тоже будет интересно, Кловис. Я связался с Брандом, но он занят. Мне лично кажется, что он просто не хочет смотреть о правде в глаза. Да и Фастине не должно быть безразлично, в конце концов…
— Спасибо, Андрос, встретимся на космодроме. Марка отключил экран.
— Твой муж может вернуться, — сказал он. — Пойдешь встречать?
— Пойду, — отозвалась она, опуская ноги на пол.
В тишине медленно садился звездолет. Он приземлился на пустынное поле космодрома, под сияющим недвижным солнцем. Звездолет, покрытый золотистым пластиковым сплавом, отсвечивавшим на солнце красным, был огромен. Он приземлился со слабым шорохом, почти бесшумно, словно предчувствуя, что его появление здесь огорчит многих.
Три фигуры двинулись вперед по занесенным песком плитам космодрома. Вдали справа высились частично заброшенные ангары и бледно-голубые башни управления полетами.
Голос в микронаушнике Марка сказал:
— Ну что, открывать люки?
— Да, можно приступать.
Подойдя к кораблю они увидели, как в двадцати футах над ними начал распахиваться люк. Все замерли, ожидая услышать знакомое приветствие, но не услышали ни звука.
Поднявшись на гравипоясах, они заглянули в открытый шлюз. Марка глянул на Фастину.
— Я с Андросом пройду вперед, нам уже приходилось видеть подобное, а тебе лучше остаться.
— Я пойду вместе с вами.
Запах из шлюза был отвратителен — сочетание застоявшегося вонючего воздуха и гнили. Андрос Алмер оскалил зубы:
— Тогда пошли, — и он первым нырнул в шлюз. На полу лежал труп.
Это была женщина, нагая, скрюченная, ее серая пористая кожа была нечиста, волосы всклокочены, щеки ввалились. Она была вся исцарапана, ее ногти, казалось, впились в правую грудь.
— Йерна Коло, — пробормотал Алмер. — Дочь Пьенса Коло. Говорил же старому дураку, чтобы не пускал ее.
Фастина отвернулась.
— Я не представляла…
— Подожди снаружи, — сказал Марка.
— Нет.
В рубке они нашли еще двоих. Мужской труп лежал на женском. По какой-то причине его тело разложилось быстрее, чем тело женщины. Она, казалось, обнимала его, и оскаленный в улыбке смерти рот придавал ей вид омерзительной радости, хотя было видно, что она просто пыталась оттолкнуть его от себя.
— Хамель Берина, — сказал опять Алмер.
Это был муж Фастины.
— Женщина — Яра Феретц? — слабо поинтересовалась она. — Яра Феретц?
— Да. Яре всегда нравился Хамель. Это, наверное, и была причина, по которой она вызвалась отправиться в экспедицию.
Останки других членов экипажа тоже были здесь, но в каком виде! Некоторые из костей были надгрызаны, некоторые расколоты. Чей-то череп был разбит вдребезги.
С бесстрастным лицом Андрос заглянул в кухню.
— Тут припасов еще, по крайней мере, на шесть месяцев, — сказал он. — Были предусмотрены все возможные варианты и экстраординарные случаи. Им только и нужно было взломать печати на концентратах.
— Но они этого не сделали, да? — надтреснутым голосом спросила Фастина.
— Казалось бы, у них должен был сохраниться инстинкт выживания, — пробормотал Марка.
— Разве это не помешательство, Кловис? — прочистив горло, сказал Андрос. — Смотри, вот почему мы потеряли с ними контакт.
Он указал на разбитые видеоустановки, их защитные кожухи были сорваны. Все, что могло ломаться, было разгромлено. Механизмы сплющены, бумаги порваны в клочья, осколки микродискет разбросаны повсюду.
Андрос покачал головой.
— Тесты, время, потраченное на тренировку, меры предосторожности… какая чушь! — он вздохнул.
Марка подобрал кусок информационной ленты и принялся накручивать ее на палец.
— Они были интеллигентными людьми, — продолжал Андрос. — Знали, что их ждет и как с этим бороться, они были мужественны, инициативны, с потрясающими самообладанием. И все же за шесть месяцев превратились в безумное зверье. Да вы только взгляните на них! Они деградировали даже больше, чем можно было предполагать.
Он взглянул на стену. И указал на рисунки, сделанные, похоже, засохшей кровью:
— Кажется, это началось довольно быстро, — он пнул кучу грязных лохмотьев. — Титан! Мы не можем выжить в космосе несколько месяцев, что там говорить о столетиях! Этих людей принесли в жертву ни за что.
Марка вздохнул:
— Мы можем оживить женщину — Яру — минут на десять. Она более-менее сохранилась.
Андрос потер лицо.
— Стоит ли, Кловис?
— Пожалуй, нет, — устало отозвался Марка. — Вряд ли они смогли добраться до рекордеров.
— Но в этом, по-моему, и необходимости нет.
Марка покачал головой и обнял Фастину за плечи:
— Пошли отсюда.
Когда они покинули шлюз и полетели к ангарам, голос в микронаушнике Марка запросил инструкции.
— Уничтожить звездолет, — бросил Марка. — И никому не сообщать. Настроение у всех и так подавленное.
Они забрались в машину Алмера на краю космодрома.
На корабле была встроенная система автоматического уничтожения, которую можно было запустить только с базы. Все звездолеты были оборудованы подобным устройством не случай, если космофобия возьмет верх, как на этом судне.
Позади них золотистый корабль начал оползать вниз, потом полыхнула яркая вспышка и хлестнул удар взрыва. Звездолет превратился в пар.
Лицо Фастины было бледным, как мел.
— Как ты думаешь, Каллакс переменит свое решение? — спросил Марка Алмера.
Тот только усмехнулся:
— Каллакс? Только не после того, как мы уничтожили доказательства. Он просто нам не поверит.
— Считаешь, надо было сохранить звездолет, чтобы продемонстрировать ему?
— Сомневаюсь, чтобы он позволил нам его продемонстрировать, — отозвался Алмер. — Насколько я понимаю, Каллакс не прислушивается к доводам рассудка.
— Прямо как будто у тебя личная неприязнь к Бранду, — заметил Марка. — Словно ты его ненавидишь.
— Я ненавижу всех, — яростно сказал Андрос. — Я ненавижу то, чем мы стали.
Марка растянулся на сидении, пытаясь забыть о картинах, увиденных на звездолете. Но они не оставляли его. Перекошенные лица, скрюченные тела, грязь, обломки, кости.
— “Мир может обойтись без memento mori”, — подумал он. Именно поэтому он и приказал
