Волатильность цен, связанная с мировой конъюнктурой, накладывается на проблемы сырьевых отраслей. Технические открытия, внедрение новых способов производства изменяют объем спроса. Классические примеры тому – массовое внедрение материалов, замещающих медь, во второй половине XX в.,[178] рост потребности в палладии, обусловленный повышением требований к чистоте выхлопных газов в автомобильной промышленности.
Открытие и ввод в эксплуатацию новых месторождений сырья, имеющих преимущества по условиям добычи по сравнению с существующими, прогнозировать непросто. Отсюда риски падения цен на сырье с началом их разработки. Но мир не застрахован и от того, что такие месторождения на протяжении периода, составляющего десятилетия, не будут открыты, а дефицит ресурсов приведет к долгосрочному росту цен на них.
Еще один фактор нестабильности сырьевых рынков – их зависимость от политики. Характерный пример – развитие событий на рынке меди в конце 1940 – начале 1950-х годов. Начало корейской войны, рост потребности военной промышленности США привели к повышению спроса на этот металл. Быстро нарастить его добычу было невозможно. Отсюда скачок цен в начале 1950-х годов и затем последующее за окончанием войны их снижение.
В 1973 г. – на фоне арабо-израильской войны – цены на нефть выросли в беспрецедентных, для предшествующей истории масштабах. Сама война была скорее поводом, чем причиной этого. За предшествующие 10–20 лет радикально изменилась ситуация в мировой нефтяной индустрии. Возможности международных нефтяных компаний регулировать условия работы в отрасли сократились, реальные права нефтедобывающих стран возросли. Кризис 1973 г. сыграл лишь роль спускового крючка в давно заряженном ружье.
Через несколько лет после событий, связанных с арабо-израильской войной 1973 г., на фоне растущих беспорядков в Иране добыча нефти в этой стране упала с 5,5 млн баррелей в день в октябре 1978 г. до 2,4 млн баррелей в день в декабре того же года. В январе после прибытия аятоллы Хомейни в Иран, крахa режима шаха добыча нефти снизилась до 500 тыс. баррелей в день.[179] После формирования новых иранских властей и восстановления некого подобия порядка в апреле – июле 1979 г. добыча стабилизировалась на уровне 3,9 млн баррелей в день, существенно более низком, чем во времена стабильности шахского режима (5,7 млн баррелей в день в 1977 г.[180]). Когда в 1980 г. началась ирано-иракская война, обе страны были вынуждены сократить добычу нефти. Цены на нее на мировом рынке многократно выросли.
Многие наблюдатели полагали, что цены вышли на новый уровень и останутся надолго. Эта ошибка дорого стоила нефтедобывающим странам, в числе которых был и СССР. В середине 1980-х годов стало ясно, что цены 1979–1981 гг. обусловлены преходящим стечением обстоятельств. В 1985–1986 гг. они резко упали (см. рис. 3.10, 3.11). Предвидеть это в 1980–1981 гг. было непросто.
В тех случаях, когда сырье – ограниченная часть национальной экономики, колебания цен на него создают проблемы для ее отдельных секторов. Но есть немало государств, хозяйство которых сильно зависит от того, что происходит на рынках сырья (табл. 3.2).
Примечание. Здесь и далее приводятся данные по средневзвешенным ценам на сырую нефть на мировом рынке.
В условиях быстро, непредсказуемо меняющихся цен на сырье даже фундаментальный показатель состояния национальной экономики – душевой валовой внутренний продукт, колеблется в необычно широком диапазоне. Влияние нестабильности сырьевого рынка на бюджетные поступления сильнее.[181] То, что доходы государства, связанные с повышением цен на нефть, нельзя рассматривать как стабильные, известно. Волатильность нефтяных цен высока, события, не связанные с экономикой, могут радикально изменить их уровень. Отсюда важнейшая задача властей нефтедобывающих стран не допустить ситуации, когда выполнение бюджетных обязательств, сохранение финансовой стабильности зависит от динамики труднопрогнозируемого параметра, которым никто не может управлять. В условиях благоприятной конъюнктуры расходы бюджета наращивать легко. Когда ситуация на рынке меняется, их непросто сократить.
В диверсифицированных рыночных экономиках, столкнувшихся с финансовым кризисом, стабилизационные программы редко предполагают сокращение бюджетных расходов более чем на 10% в реальном исчислении. Чтобы реализовать такие программы, необходимо мужество, готовность платить за принятие решений, необходимых для стабилизации национальной экономики. «Это предполагает высокую политическую цену. Однако в странах, зависимых от производства и экспорта сырья, при многократном падении рентных доходов возникают проблемы иного масштаба».[182]
Когда конъюнктура благоприятна, доступ стран – производителей сырья к международным финансовым рынкам открыт. Они нередко в крупных масштабах привлекают внешние займы, пытаются на этой основе форсировать развитие экономики, начинают осуществлять масштабные инвестиционные проекты. При изменении конъюнктуры кредитные ресурсы, недавно столь доступные, становятся запретительно-дорогими, иногда отсутствуют вовсе. Рефинансировать старые займы за счет новых оказывается невозможно. Возвращать занятые деньги приходится за счет бюджета, доходы которого при падении цен сократились.
В условиях неблагоприятной конъюнктуры богатая ресурсами страна рискует столкнуться с бюджетным кризисом, проблемами платежного баланса, сокращения валютных резервов, невозможностью обслуживания и возвращения внешнего долга. Примеров такого развития событий в экономической истории немало.
Переход от общественных настроений, связанных с высокими ценами на экспортируемое сырье, к жесткой экономии дается нелегко. Нередко он приводит к смене политического режима. Происходит это по- разному: политическая либерализация в Мексике, военный переворот в Нигерии, гражданская война в Алжире, кризис демократии в Венесуэле.
Нефть в этом отношении не уникальна. Медь, динамика цен на которую имеет ключевое значение для
