теплый прием, очевидно ожидая от него некоторых милостей, которых парижане не получили.
1432 год проходил по образцу 1431-го за исключением того, что он не сопровождался военными успехами англичан, но принес им две явные неудачи. Первая состояла во взятии французами в марте Шартра, вторая в том, что противник осадил Ланьи. Герцог Бедфорд сделал снятие осады этого города главной целью свой летней кампании. Но французы отчаянно защищались, установилась невыносимая жара, и сам Бедфорд перенес в условиях этой жары невероятное напряжение и приступы болезни. В конце концов Дюнуа привел осажденным подкрепления, и Бедфорд с большим сожалением отступил. Кроме того, он потерял свою жену, Анну Бургундскую, сестру герцога Филиппа. Таким образом, порвалась нить, выпало очень важное звено связи между Англией и Бургундией, поскольку от этого брака потомства не было.
1433 год примечателен, главным образом, успешными кампаниями бургундцев под командованием герцога Филиппа на востоке страны. Герцог приобрел привычку заключать кратковременные военные соглашения с Валуа, одновременно позволяя своим войскам сражаться под знаменами англичан и за английские деньги – способ ведения войны экономическими средствами. Однако вторжения французов во время перемирия подталкивали его на активные действия. На остальных театрах боевых действий война велась с переменным успехом, не будем утомлять читателя рассказом о подробностях. Однако нельзя обойти вниманием политическое событие большой важности. Наконец свершилось падение бесцветного, но всемогущего Ла Тремуая. Его убили в Шиноне в собственной постели в результате «дворцового заговора» с участием коннетабля де Ришмона. Место Ла Тремуая занял брат королевы Шарль Анжу. Однако после этого каких-либо перемен в ходе войны не наблюдалось.
Начало 1434 года было многообещающим. Граф Арундель провел весьма успешную кампанию в Майене и Анжу, постепенно распространив свои завоевания до берега Луары. К несчастью, на следующий год он был смертельно ранен и захвачен в плен Ла Иром и Ксентрайлем в устье Соммы. Однако его место занял еще более знаменитый военачальник. В Англии предприняли колоссальные усилия для сбора громадной суммы выкупа за лорда Толбота. Захват Ксентрайля подоспел вовремя, он позволил быстро произвести обмен двух военачальников. Весной Толбот высадился во Франции с войском численностью 800 человек. Вскоре он дал почувствовать свое присутствие. Он провел широкомасштабные операции в зоне к северу от Парижа. Толбот отвоевал большое число городов, часть которых немедленно капитулировала, как только пришла весть о приближении грозного английского военачальника. Вскоре пал Жизор, находящийся на восточной границе Нормандии, такая же участь следом постигла ряд городов в бассейне Уазы – Крей, Клер-мон и Крепи. Среди других крепостей была захвачена также Сен-Валери.
Снова успешно действовал в пределах герцогства на юге герцог Бургундский. Реакция французов на его действия была явно вялой. Карла VII обвиняли в неспособности собрать новую армию для наступления на союзников. Но сермяжная правда состояла в том, что у него не было денег на содержание армии, способной эффективно противодействовать англичанам на поле боя. Казалось, его борьба обречена на провал. Более того, на всей территории боевых действий исчезало подобие закона и порядка, получили распространение разбой и бандитизм, знакомые по Свободным кампаниям предыдущего столетия. Возрастали трудности в доставке Парижу продовольствия. Жители столицы отправили в Лондон отчаянное послание с просьбой прислать подкрепления, чтобы отогнать противника подальше от ворот Парижа. В Нормандии происходили крестьянские восстания, вспыхивавшие скорее по экономическим, чем националистическим или франкофильским мотивам. Однако их легко подавляли.
Но в конце осени начались поразительные перемены. Герцог Филипп заключил с королем Валуа одно из перемирий местного характера, и появилась возможность проведения сторонами мирных переговоров. В январе 1435 года Филипп встретился в Невере с высокопоставленными представителями правительства Валуа, а в следующем месяце было подписано соглашение о предварительных условиях мира. Однако Филипп все еще считал, что не может ратифицировать условия мира без согласия своего английского союзника, поэтому на вторую встречу сторон, состоявшуюся в июле в Аррасе, пригласили англичан. Англичане приняли приглашение, хотя испытывали дурные предчувствия. Им казалось, что для мирных переговоров подходящее время еще не наступило. Было похоже, что король Буржа приближался к пределу своих возможностей («Столетняя война»). Прояви союзники чуть больше настойчивости, чуть больше напряжения сил, и с бременем войны было бы покончено. Но герцог Бургундский был непредсказуем. Союз с ним требовалось сохранить любой ценой, и с целью расположить его к себе, а не по какой-либо другой причине английские представители появились в палате конференций Арраса в назначенное время.
Описание затянувшихся переговоров и торга, происходившего в их ходе, было бы небезынтересно для нашего поколения, знакомого с течением международных переговоров подобного рода. Но в данной книге можно рассказать об этом лишь вкратце. Папа назначил своим легатом кардинала Алвергати, и тот председательствовал на конференции. Главным английским представителем был кардинал Бофор.
Едва открылись заседания, как конференцию попытались прервать. Ла Ир и Ксентрайль – Кастор и Поллукс армии Валуа – выбрали этот критический период времени для вторжения на территорию Бургундии со стороны Бове. Они переправились через Сомму в Бре и двинулись в направлении Корби. Тревожные вести об этом рейде достигли Арраса, находившегося всего в 30 милях к северу, когда герцог Бургундский обедал с французскими представителями. Герцог немедленно собрал войско, к которому присоединились рыцари Англии и Валуа, чтобы дать отпор захватчику и вероломному нарушителю перемирия. «Близнецов по воле Небес» встретили у Корби, но усилиями рыцарей Валуа столкновение предотвратили, силам вторжения разрешили вернуться на свою территорию, оставив трофеи и пленников. Затем конференция продолжила работу.
Стороны на переговорах получили копии секретного списка «максимума» условий, которые они могли выдвинуть, но каждая из сторон предложила перечни условий, весьма отличных друг от друга. Постепенно участники переговоров устранили разногласия, договорились о территориальных уступках, в основном за счет Карла. Вскоре выяснилось, однако, что переговоры разобьются о проблему удовлетворения претензий Генриха VI на французский трон. В этом вопросе английские представители вели себя весьма воинственно. Герцог Филипп не щадил сил на урегулирование проблемы. Он действовал совместно с кардиналом Бофором, который старался со своей стороны до такой степени, что пот струился по его лицу. Все оказалось напрасным, переговоры зашли в тупик, и 6 сентября английская делегация их покинула.
Французские делегаты, явно удрученные и встревоженные досрочным отбытием английской делегации, выдвинули новое предложение, состоявшее в том, что решение вопроса об отречении Генриха VI от титула короля Франции откладывается до достижения им совершеннолетнего возраста при условии, что англичане покинут все захваченные французские территории. Однако эта уступка в последний момент не возымела действия. В Лондоне разгорелись страсти, толпа принялась громить жилища французов и злосчастный французский посланник, не кто иной, как знаменитый хронист Ле Февр (он и сообщает об этом), получил нижеследующий знаменитый ответ от лорда-канцлера: «Король Англии и Франции, мой господин, просмотрел письма и предложения, которые вы ему доставили и которые весьма его огорчили не без оснований, поскольку для обсуждения этого вопроса он созвал для консультаций своих родственников по крови и династии. Теперь вы можете вернуться морем на родину».
На этом все кончилось.
Однако, учитывая то обстоятельство, что герцог Бургундский проявил инициативу и явно стремился добиться согласия со своим старым врагом вне зависимости от позиции англичан, в Лондоне решили, что непреклонная позиция английских властей стала в этих условиях неразумной и ошибочной. Без союза с Бургундией «двоичная монархия» едва ли могла просуществовать долго, и самым разумным представлялось снять претензии на суверенные права на Францию, как поступил раньше Эдуард III, и ограничиться суверенитетом над Нормандией и Гасконью. Но в гордом и непреклонном сознании простых англичан Генрих VI оставался законным королем Франции, Карл же был лишен наследования власти своим собственным отцом[106]. Было это убеждение ошибочным или нет, нельзя не отдать должного упорству простых англичан, упорству, которое стало частью национального характера, – упорству в стремлении продолжать борьбу и добиваться намеченной цели – примеры которого явили длительная борьба против короля Испании Филиппа II, французского короля Людовика XIV, Наполеона Бонапарта, кайзера Вильгельма и Адольфа Гитлера...
Герцог Бургундский заключил-таки мир с Карлом. Какие при этом он использовал средства казуистики для одностороннего разрыва союза с англичанами, которому присягнул в Труа, не будем уточнять. Самое важное состоит в том, что альянс, считавшийся и Генрихом V, и герцогом Бедфордом весьма существенным
