огромная армия Филиппа расположилась, заняв несколько акров, вокруг города, и считали, что вскоре она непременно даст англичанам бой! Но надежду на скорую деблокаду утром 2 августа пришлось похоронить. Несчастный гарнизон в этот день заметил, что на месте стоянки французской армии у Сангата ее больше нет и в окрестностях заметны только английские солдаты. Все поняли: Филипп покинул свой доблестный город Кале.
Судьба Кале решена, и никто не сомневался в том, чтo нужно делать. На сдачу Кале, если осада продолжится, де Вьенн намекал еще в письме королю – пришло время выполнить намеченное.
История сдачи – один из самых известных эпизодов Столетней войны; этим мы обязаны Фруассару, красочно ее описавшему. Но он и Лебель не единственные, кто сообщил нам об обстоятельствах сдачи. Безусловно, английский король желает принять осаду в унизительной форме: шесть главных горожан во главе с де Вьенном принесут королю ключи от города и замка – пешком, с непокрытой головой, с петлей на шее. Лебель заявляет (а Фруассар приукрашивает его слова): король казнил бы их, если бы не заступничество его жены, королевы Филиппы. Возможно, это именно так, и большинство историков согласились с этим объяснением; трудно понять одно: чего хотел добиться таким способом Эдуард, ведь жители города станут его подданными. Как мы знаем, он целеустремленный монарх, дальновидный, проницательный политик, и все его действия, это ясно, направлены к единственной цели: утвердить свою власть во Франции. Отнюдь не жестокий по природе, позже он часто общался с де Вьенном – военнопленным Англии[110]. Рамсей, вероятно, прав, описывая сцену сдачи как «торжественное театрализованное представление». Эдуард вознамерился произвести впечатление не только на жителей Кале, но и на все другие города, продемонстрировав им свою мощь и судьбу, что постигнет города, которые откажутся ему сдаться.
Сразу после сдачи английский король послал в город продовольствие для голодающего населения; после этого из города выгнали всех, кто не выказал преданной поддержки новому господину. Кале впредь станет английским городом, и король не позволит себе иметь там людей, чья приверженность ему вызывает сомнения; кроме того, он требует выделить место для поселения в городе англичан. Вскоре с французами заключено перемирие; продлится оно до 24 июня следующего, 1348 года. По истечении двух месяцев – Эдуард следил за приведением в порядок городских укреплений и установлением новой администрации – он отплыл в Англию, где не был пятнадцать месяцев, и достиг ее 12 октября.
НЕВИЛЛ-КРОСС
Мы уже упоминали, что в отсутствие Эдуарда в Англию вторглась шотландская армия. Это вторжение в строгом смысле слова не принадлежит к Столетней войне, но стратегически ее затронуло, поскольку Шотландия – союзница Франции, а король Давид вторгся в Англию по просьбе Филиппа Валуа. Поэтому необходимо хотя бы вкратце рассмотреть это событие. В начале октября 1346 года Давид II во главе большой армии пересек границу Камберленда и достиг Дарема, разоряя по пути местность, по которой проходил, а также сжег знаменитое Ланеркостское аббатство. Он надеялся легко продвинуться до самого юга острова – ведь английской армии нет, она за границей. Но Эдуард никогда не доверял своему северному соседу, предвидел его нападение и подготовился к нему, перед тем как покинуть родину. Вербуя армию для вторжения во Францию, Эдуард преднамеренно запретил вербовать солдат к северу от Хамбера[111].
Обычно территорию Англии защищал от шотландского вторжения архиепископ Даремский, но он, как мы видели, сражался вместе со своим королем во Франции; обязанности его возложены на архиепископа Йоркского; тот быстро собрал армию и сразился с шотландцами при Невилл-Кросс, прямо за стенами Дарема. Шотландцы начали атаку 17 октября 1346 года и потерпели сокрушительное поражение. Короля Давида взяли в плен и заключили в Тауэр; скоро компанию ему составил Карл Блуаский. Нам не стоит жалеть этого монарха; профессор Таут так сказал о нем: «Подыгрывая французам, король Давид проводил политику, которая беспокоила Англию и привела к опустошению Шотландии, начиная с Невилл-Кросс до Флоддена. Такое развитие событий неизбежно для двух независимых и враждебных друг другу государств, существующих на одном небольшом острове».
«Возмездие» не заставило себя долго ждать. В качестве наказания английский король решил покорить северное королевство, несмотря на то что 30 тысяч английских солдат сражались за пределами Англии – в Северной Франции, Бретани и Гаскони. И не ошибся в расчетах: пока осаждал Кале, в Шотландию весной 1347 года отправлены две армии: восточная, под командованием графа Перси, и западная, под руководством Балиоля, нового шотландского короля, назначенного самим Эдуардом. Эти армии быстро вторглись в страну, но Перси по каким-то причинам не попытался взять Эдинбург, а вместо этого, вероятно по договоренности с Балиолем, присоединился к его силам, разорившим территорию, через которую прошли. Вся Южная Шотландия признала королем Балиоля. Правление его оказалось недолгим, но, несмотря на это, угроза шотландского вторжения снята; Эдуард направил все усилия своей страны на осаду Кале, и благодаря этому ему удалось собрать под своими знаменами армию численностью 30 тысяч.
ВЫДАЮЩИЙСЯ ГОД
Перемирие с Францией подписано; рассмотрим теперь, чего удалось достичь Англии за этот период. Английский король после длительного отсутствия возвратился в свою столицу, – его шумно приветствовали толпы народа. Несмотря на тяжелое налогообложение и работу всех жителей на войну, страна процветала и, что более важно, добилась ряда значительных побед. Годы 1346 – 1347-й можно назвать annus mirabilis[112] – годом побед. Башня Лондона битком набита королями и знатными заключенными из Гаскони, Бретани, Понтье и Шотландии.
На четырех различных и отдаленных друг от друга театрах боевых действий почти одновременно достигнуты существенные победы. Первую одержал граф Дерби – в июне 1345 года, при Обероше. Затем в течение пяти месяцев 1346 года последовали победы в четырех различных кампаниях: Эгийон, победа Дагуорта при Сен-Поль-де-Леоне, Креси и Невилл-Кросс; в 1347 году захвачен Кале и разбит Карл Блуаский при Рош-Дерьене. Ко всему этому добавилось завоевание Пуату Генрихом Ланкастером. Где бы английские солдаты ни воевали в то время, везде добивались победы. За удивительно короткое время они завоевали эту репутацию – победителей – и показали себя во всех случаях неодолимыми противниками. Удивительно и то, что жители Кале вскоре отвернулись от союза с Валуа и проявили преданность Плантагенетам – во главе их стоял человек, которого за несколько месяцев до того Эдуард собирался повесить на мосту Сен- Пьер[113].
Как объяснить эти замечательные успехи? Причины английских побед заключены в стратегии и тактике войны. Рассмотрим сначала тактику; надо признать, что тактические приемы Эдуард III позаимствовал у своего деда. Эдуард I понял, что сотрудничество лучников и тяжеловооруженных всадников – кавалерии и пехоты – позволяет добиваться значительного преимущества над соперником. Молодой Эдуард развил этот принцип: при Дуплин-Муре он использован его протеже Балиолем, а при Хелидон-Хилл король лично применил построение своего деда, ставшее к этому времени обычным для армии. Урок хорошо усвоили помощники Эдуарда: Нортхемптон – при Морле, Дерби – при Обероше. Сражение при Креси подтвердило еще раз преимущество новой английской тактики. Разумеется, никакая тактика не поможет, если не отработана и не применена до этого на практике. Англичане хорошо готовы к ведению войны и применению нового строя; их тяжеловооруженные рыцари – цвет страны, а английские лучники постоянно упражнялись и совершенствовались в своем ремесле [114]. Французские летописцы с редким единодушием подчеркивают навык и мастерство английских стрельцов, которые смертельно поражали противников в прямом и переносном смысле. Эдуард не только включил в арсенал новую тактику, но и умел блестяще ее воплощать руками своих профессиональных солдат.
В стратегическом плане действия английского короля оцениваются большинством историков очень
