тогда этим вещам уделяли не так уж много внимания. Мы знаем об этом потому, что разведывательная служба французского правительства хорошо работала и сумела раздобыть этот план. Он прост, как все военные планы на начальных стадиях: английский король намеревался идти к Реймсу в надежде быть коронованным и помазанным на французское царство в этом святом городе; а если потерпит неудачу в этом, по крайней мере, побудит регента прибыть на помощь своей святыне и таким образом сразиться с ним. План и расчетлив, – архиепископ Реймский уже вызывал подозрение: возможно, он удовлетворит требования Эдуарда.
Эдуард надеялся развернуть кампанию до начала августа, чтобы иметь в своем распоряжении два благоприятных для военных действий месяца; но из-за обычных и неизбежных помех и задержек, в основном из-за нехватки кораблей, только в начале октября авангард армии высадился в Кале. Ценность этого порта как «пистолета, направленного в сторону Парижа» (так можно его назвать) вполне ясна. Король, должно быть, очень доволен, что не сдался и довел до конца осаду Кале. Мало того что этот город – удобная база для военных складов, полезных для кампании, – он еще и дом английских торговцев и его можно быстро превратить в арсенал. Он доступен также для иностранных добровольцев и потенциальных наемников, – много их стекалось в город в конце лета, так как король не пытался скрыть подготовку к своей экспедиции и поощрял добровольцев.
Фламандцы, жители Геннегау, брабантцы, немцы прибыли в город на постой; их слишком много; они чувствуют себя как дома и уничтожают его съестные припасы и выпивку, ожидая неделю за неделей присоединения к английской армии, а она все никак не появляется. Следует что-то сделать, чтобы справиться с этой потенциальной угрозой: немедленно отправить кого-то, изменить ситуацию, прежде чем она выйдет из-под контроля. Несложно угадать, на кого пал выбор.
Генрих Ланкастер 1 октября высадился в Кале со своим войском (2400 человек) и сразу приступил к обузданию непослушной банды иностранцев. Объяснил им: король с главными силами армии не прибудет в течение ближайших двух недель и даже позже. Тем временем в городе стала чувствоваться нехватка продовольствия; кроме того, нет денег, чтобы платить войскам. И Генрих решил раздобыть все необходимое в небольшом «шевоше», в глубь Франции. Отрядам наемников предстояло выбрать между его предложением и бесцельным прозябанием в Кале. Приманку проглотили – небольшая армия сформирована, и герцог Ланкастер отправляется, чтобы совершить (назовем это так) набег.
Оставив Сент-Омер и Бетюн левее себя, он подошел к монастырю Сен-Элуа, на холме в нескольких милях к северу от Арраса; здесь остановился на четыре дня. Продвигаясь далее на юг, приблизился к Сомме возле Брея, – здесь сильно укрепленный замок не давал пересечь реку. После неудачной попытки взять крепость – солдаты штурмовали замок по шею в ледяной воде – Генрих приказал повернуть вправо. Через 4 мили армии удалось благополучно пересечь реку по неразрушенному мосту у Серизи.
Армия достигла Амьена и остановилась на расстоянии дюжины миль от него. В городе сразу поднялся переполох; но Амьену повезло – атаки так и не последовало; на следующий день, 1 ноября, получили сообщение от короля Эдуарда: он высадился в Кале 28 октября; герцогу Ланкастеру сразу по получении письма следует возвращаться. Посыльный Эдуарда, надо полагать, очень проворен – за три дня доставил письмо герцогу, преодолев около сотни миль. Армия в полном порядке возвратилась к Кале, – туда и мы устремим свои взоры.
Перед тем как покинуть Англию, король, предвидя, что оставляет страну без защиты – французы могут совершить набег или даже вторгнуться, – выпустил подробные постановления: что следует делать, если это произойдет (в детали не вдаемся). Вероятно, именно поэтому, а также из-за сбора кораблей произошла задержка кампании. Утверждение Уолсингема – собрано не менее 1100 судов, – скорее всего, преувеличение: такой флот способен перевезти армию численностью более 30 тысяч. Король переправил свою армию так же, как это сделали в 1944 году, высадившись в Нормандии: господствуя в Па-де-Кале, отправил свои отряды по частям. Вот еще одно преимущество, полученное как результат владения Кале: войска переправляются постепенно и в неограниченном количестве (если есть время). Герцог Ланкастер взял с собой часть своих отрядов и, возможно, часть сил Черного принца, – не исключено, что к этому времени и он пересек пролив. Огромный обоз нужно доставить в страну; это также требует немало времени и множества судов.
РЕЙМСКАЯ КАМПАНИЯ
28 октября 1359 года ранним утром король Эдуард III отправился в шестую, и последнюю, свою кампанию. Благодаря сильному попутному ветру он высадился в Кале в тот же день. Последовало семь дней напряженной штабной работы, – пришлось организовывать и собирать армию; 4 ноября, когда летучий отряд Ланкастера вернулся, армия оказалась готова выступить в поход.
Армия, выступившая из Кале в «отчаянной» попытке закончить войну в течение одной зимней кампании, по всем параметрам самая большая, которая когда-либо покидала Кале или собиралась это сделать, до первой кампании Генриха VIII в 1513 году. В ее составе не менее 15 тысяч солдат, не считая нескольких тысяч некомбатантов. Назовем всех главных командиров этой армии, мы хорошо их знаем: Черный принц, сопровождаемый братьями графом Ричмондом (Джон Гонтский)[155] и Лайонелом Кларенским герцогом Ланкастером; графы Уорвик, Нортхемптон, Марш, Солсбери и Стаффорд; лорд Бургерш; сэр Реджиналд Кобхэм, сэр Джон Чандос, сэр Джеймс Одли и, конечно, сэр Уолтер Мэнни. Какая замечательная плеяда! Один рядовой солдат также заслуживает, чтобы его упомянули, хотя военная его карьера бесславна – взят в плен: его звали Джефри Чосер[156].
Место назначения армии, как мы уже видели, – Реймс. Кроме очевидной причины, а именно помазания Эдуарда Плантагенета на французский трон, были и другие соображения, если помазание не осуществится. Экспедиция, которую никто не пытался скрыть, имела угрожающий характер; предполагалось, что регент Франции выступит против нее, если найдет на это силы. Ничто не отвечает планам Эдуарда лучше, чем сражение с французским противником. Теперь более чем когда-либо он уверен в результате. А если регент не сделает никакой попытки защитить священный город или прибыть ему на помощь, вся Франция поймет правду ситуации: регент бессилен в своем собственном доминионе. Его подданные увидят: страна погружена в хаос и разрушения, английский претендент на корону проходит везде, где хочет, и делает что хочет, не обращая внимания на мальчика-регента (Рамсей назвал его «болезненным, робким девятнадцатилетнем парнем») и бессильное правительство. В течение двадцати лет огнем и мечом полуфранцуз Эдуард Плантагенет доказывал свои права на трон на основании того, что его мать – француженка, и все эти годы Франция страдала и деградировала. Разве не реально, что ради мира французы уступили бы неоспоримой логике событий и признали непобедимого Эдуарда своим королем? Итак, Эдуард не случайно решил идти именно этим маршрутом – к Реймсу.
Стратегия Эдуарда III в этой кампании требует тщательного изучения. Как в своих кампаниях в Бретани и Нормандии, он решил наступать широким фронтом, параллельными колоннами, каждое их движение вперед тщательно запланировано. Наступают в пределах досягаемости соседей и по возможности покрывают широкий участок страны насколько возможно. В этих целях сформированы три отряда: принца Уэльского, герцога Ланкастера и один под командованием самого короля. Мы знаем достаточно о маршрутах этих трех армий, чтобы сделать некоторые выводы. К счастью, один солдат, принимавший участие в кампании (не Чосер), позже написал о них. Звали его сэр Томас Грей, а его хронику назвали «Scalacronica». Исходя из нее, проложим маршрут колонны принца (в которой служил Грей) с некоторой уверенностью и точностью. По другим источникам проложим маршрут короля; путь центральной колонны, следовательно, легко проследить (см. карту 17).
Маршрут правой колонны следующий: Монтрей, Эсден, Дулен, Альбер, Нель, Ам, затем налево к Ла- Фер и Лаону, к Шато-Порсьену и Ретелю, в 25 милях к северо-востоку от Реймса.
