что они — свиньи, а вовсе не крутые парни, — дело принципа. Сначала сказать, а дальше посмотрим.
Глава 14
Я завернул книгу, фонарик и сумку в испачканную куртку, положил этот сверток на капот машины. Мне все еще было плохо.
Со стороны я, должно быть, выглядел ужасно — какая-то приличного вида парочка шла к подъезду, увидела меня и перешла на легкий бег. Я помахал им вслед рукой.
На спине от рубашки практически ничего не осталось — разодралась об асфальт, когда меня волокли из подъезда. А липкая теплая пленка, покрывшая голову, как глазурь — праздничный торт, — это кровь. Последствие счета ступенек головой.
Сил что-либо делать у меня не было. Я просто лег спиной на капот машины, широко раскинув руки. Снова звездное небо, только теперь его не загораживают противные усатые морды. И то хорошо.
Когда боль в голове стихла, я спросил себя: «А как это, интересно знать, они меня подловили? Неужели я таскал их за собой от Молодежного парка?» Просто фантастика. Нет, должно быть простое объяснение. Удостоверение, которое я любезно показал сержанту. Там была фамилия, и при желании сержант мог узнать мой адрес. Засесть в засаду, подождать, пока я поеду к Фокиным...
Нет, слишком сложно. Если бы я был чуть в лучшей форме, то постучал бы себя кулаком по лбу, чтобы мысли шевелились быстрее. Однако сейчас мне было жалко и лоб, и кулак, поэтому мыслительный процесс затянулся.
Потом я посмотрел на девятиэтажный дом, где еще светилась треть окон. Все оказалось очень просто.
Глава 15
В конце концов они все-таки открыли. А что им оставалось делать? Я жал на кнопку звонка фокинской квартиры минут пять кряду, а затем, не находя ответа у обитателей квартиры, принялся изредка постукивать в дверь ногой.
На этот раз вперед выставили Фокина-старшего. Нина Валентиновна побоялась в столь позднее время высовывать нос на лестничную площадку. Да и муж, обязанный проявить в такой ситуации храбрость и решительность, отгородился от меня цепочкой.
— Что вы... — начал он и замолк. Несколько минут Фокин потрясенно осматривал меня с ног до головы. Посмотреть было на что. Хотя я вытер курткой лицо и руки, тем не менее кровь — штука трудносмываемая. На рубашке и джинсах у меня ее было достаточно. Вместе с грязью.
Когда мне надоело ему позировать, я сказал:
— Это не выставка авангардного искусства.
Он сглотнул слюну и отступил назад. Глаза его забегали, как у мальчика, разбившего любимую мамину вазу и свалившего вину на младшую сестру.
— Что там такое, Вася? — раздался грозный голос Фокиной. Грозить она предпочитала из дальней комнаты: — Если он не прекратит, вызывай милицию!
— Вот именно! — рявкнул я в ответ. — Вызывайте!
Фокин так испугался моего крика, что снял цепочку и впустил меня в квартиру. Тут в коридор вылетела Нина Валентиновна. Выражение моего лица заставило ее притормозить и прислониться к стене.
— Вы... В-вы... — начала заикаться она. — Что с вами с-случилось?
— А вы, конечно же, не знаете, — усмехнулся я разбитыми губами.
— Откуда? — всплеснула она руками. Это был большой драматический талант. Вторая Татьяна Доронина.
— От верблюда, — огрызнулся я. — Верблюда зовут Артур. Он же был у вас?
— Нет, мы разговаривали по телефону, — продолжала она рассказывать изрядно надоевшие сказки.
— В вашем возрасте стыдно врать, — сказал я. Она побледнела — наверное, обиделась, что я помянул возраст. — Артур был здесь. Он наобещал вам с три короба. Пообещал, что с Колей все будет нормально. Взамен попросил о маленькой услуге — вызвать сюда парня, который побил его в мужском туалете клуба «Метро». Он ведь на меня в обиде за это. Сначала он хотел поймать меня, когда я буду передавать выкуп за Колю.
Потом передумал. Решил ускорить события и нанес вам визит. Вы решили, что Артур заслуживает доверия больше, чем я, и принести меня в жертву. Позвонили мне домой, наговорили всякой ерунды, лишь бы вытащить меня сюда. Я купился. Надеюсь, вы довольны?
— Я не думала, что они вас так... — медленно произнесла Фокина, не отрывая взгляда от моего разбитого лица.
— Конечно. Вы думали, что Артурчик хочет подарить мне букет цветов. Он же из такой хорошей семьи. Милый ребенок. Вы хотя бы спросили — жив ваш Коля? Или уже умер от передозировки? Такое случается, когда после сеанса лечения резко садятся на иглу.
Она изменилась в лице за долю секунды. Словно выползая из укрытия, выступили морщины, обозначились мешки под глазами, пульсировали темные вены на висках, проступая сквозь косметику. Бледные губы беззвучно сходились и расходились.
— Ну зачем вы! — дрожащим голосом проговорил Фокин, бросаясь к жене. — Зачем вы так! Это же больное место, мы так переживаем все эти дни...
— Просто я устал от вашего вранья, — пробормотал я и снял трубку телефонного аппарата, стоявшего в прихожей на тумбочке. Это мгновенно привело Фокину в чувство, и она, оттолкнув мужа, взвизгнула:
— Нет! Не надо звонить в милицию! Будет только хуже!
Я не обратил внимания на ее выкрики. Я набрал телефон Макса и сказал:
— Здорово, предсказатель хренов. Нострадамус.
— В чем я оказался прав на этот раз? — осведомился Макс.
— Они выступили по полной программе.
— Ты откуда звонишь? С того света?
— От этих... — мне противно было называть фамилию, — от Фокиных.
— Ну тогда это не полная программа. Крепко досталось? — спросил он серьезным тоном. — Врач нужен?
— Мне нужно добраться отсюда домой. Они и мою машину... — Я сделал сокрушительный жест рукой, словно Макс мог это видеть.
— Понятно. Сейчас приеду.
— Ты извини за беспокойство, — сказал я.
— Признайся, что ты самоуверенный осел.
— Лучше я пойду пешком.
— Самоуверенный осел, — сокрушенно произнес Макс. — Я скоро приеду.
Я повесил трубку и оглядел Фокиных. Он — насупившийся, огорченный и немного сконфуженный. Она — напряженная, но все такая же сильная, уверенная в своей правоте.
— Я ухожу, — сказал я. — С вами бесполезно разговаривать. Гробьте свои жизни. Верьте бандитам. Предавайте всех, кто хочет вам помочь. Это у вас хорошо получается.
— Константин, нам жаль, что так получилось, — встрепенулся Фокин. — Мы не думали...
Жена толкнула его локтем в бок, и он осекся. Эта женщина стала меня серьезно раздражать, и, чтобы заставить ее понервничать напоследок, я сказал в дверях:
— В конце концов я и сам могу позвонить в милицию. И все рассказать. Вот так.
То ли мне показалось, то ли она действительно вздрогнула.
Глава 16
— Зрелище, конечно, не для слабонервных, — сказал Макс, когда вылез из своего «Форда» и посветил фонариком на меня.
— Поехали отсюда, — предложил я, бросив прощальный взгляд на «Оку». Жаль было ее бросать в таком состоянии, но сейчас мне было не до нее.
