курок. Приоткрывшаяся было дверца джипа захлопнулась.
— Так-то лучше, — грозно сказал Бондарев и повернулся к «Мерседесу». Оттуда вылезли двое — упитанный розовощёкий шатен в дублёнке и высокий худой брюнет в кожаной куртке. Брюнет улыбался. Шатен смотрел на Бондарева.
Это был необычный взгляд. Так не смотрят на незнакомого человека. Шатен смотрел на Бондарева так, будто они тысячу лет знают друг друга и будто эта тысяча лет до последней минуты была временем непримиримой вражды и ненависти. Короче говоря, шатен смотрел на Бондарева как на заклятого врага. Бондарев удивился и подумал: «Ну ладно. Тебе же хуже». Он ошибся.
— Ваши документы и что вы вообще здесь делаете?
— По какому праву вы остановили эти машины?!
Бондарев с шатеном заговорили одновременно, и шатен говорил так, будто словами расстреливал Бондарева.
— Меня интересует груз, — сказал Бондарев. — У меня есть информация…
— Забирай своих людей и вали отсюда.
— Что? — Бондарев даже улыбнулся.
— Уезжай отсюда. Это все тебя не касается.
— У меня другое мнение.
— Твоё мнение никого не интересует.
Бондарев вздохнул — ему хамили и не собирались прекращать это занятие.
— Я попросил предъявить ваши документы, — сказал он. — Где они?
Тут из «Мерседеса» вылез третий. То есть он, возможно, вылез и раньше, только его не было видно — росту в мужчине было метр шестьдесят, не больше. Вдобавок он сильно сутулился, отчего выглядел едва ли не горбуном. Одетый в длинное чёрное пальто, он выступил вперёд и неожиданно громким голосом рявкнул:
— Да вы тут все что, с ума посходили?! Вы не узнали, кто перед вами?!
— Вот я как раз и спрашиваю документы, — сказал Бондарев.
Горбун в ответ свирепо насупил густые чёрные брови — просто фильм ужасов какой-то.
— Вы, кстати, тоже покажите документы, — добавил Бондарев горбуну. — Тогда и узнаем, кто есть кто.
— Вы действительно не узнаете, кто… — это подал голос брюнет в кожаной куртке. Бондарев посмотрел на него. Действительно. Как же это он. Надо было сразу узнать.
— Руки на капот, — сказал Бондарев и вскинул пистолет.
— Что?! — ахнул горбун.
— Я не вам, я вон тому товарищу в кожаной куртке. Остальным отойти от машины.
Шатен со зверским выражением лица шагнул было в сторону Бондарева, но тот сказал:
— Я выстрелю.
Тогда все замерли. Бондарев и ещё двое его людей подошли к брюнету и защёлкнули на его запястьях наручники.
— Очень жаль, — сказал Бондарев шатену. — Но вам теперь придётся проехать с нами, чтобы объяснить, что в вашей машине делал человек, находящийся в федеральном розыске за терроризм, убийство и вооружённое нападение.
— Да? — сказал шатен, внимательно изучая Бондарева льдисто-голубыми глазами.
— Да.
— Ты действительно в это веришь?
— Скоро и вы в это поверите.
— Нет, — шатен покачал головой. — Потому что этого не будет. Потому что этого не может быть. Ты забыл, где ты и кто ты. Это твоя очень серьёзная ошибка.
— Мы все ошибаемся, — сказал Бондарев. — Если я сейчас прикажу положить вас всех мордой в снег и обыскать, это тоже может оказаться ошибкой. Но зато я получу большое моральное удовлетворение.
— Не успеешь, — сказал шатен.
На обочину сворачивала целая кавалькада машин, и Бондарев, к своему удивлению, увидел начальника управления и прочих больших начальников. Нужна была какая-то суперважная причина, чтобы они побросали тёплые кабинеты и примчались сюда.
Судя по всему, шатен из «Мерседеса» и был той причиной. Они бросились к нему как к дорогому гостю, жали руки, заискивающе улыбались. Бондареву кто-то бросил на ходу:
— Спрячь ствол, придурок!
Бондарев убрал пистолет, подошёл к ближней фуре и тихо сказал своим:
— Вскрывайте её, пока они там целуются…
Но вскрыть ему не дали. Двое полковников из управления наперебой объясняли ему, какую непростительную ошибку он совершил, задержав машину советника президента почему-то с чем-то. А советник президента сопровождал конвой машин с гуманитарной помощью для Чеченской Республики.
— Какая гуманитарная помощь?! — взревел Бондарев. — Что вы мне мозги пудрите? Давайте вскроем фуру и посмотрим на эту гуманитарную помощь!
— Таможня смотрела, таможня дала добро, все в норме.
— А террорист у него в машине что делает?!
— Какой террорист? — всполошились полковники.
— Ахмед Маскеров! Который вместе с Басаевым в Будённовске был! Или он уже не в федеральном розыске?!
Полковники переглянулись.
— Знаешь что… Если он у него в машине — значит, так надо.
— Кому надо?
Полковники снова переглянулись, а Бондарев рванулся между ними, потому что с высокого брюнета только что сняли наручники, и теперь он с прежней самоуверенностью садился в «Мерседес».
Бондарев со страшными матюгами прорвался к начальнику управления, но услышал от того:
— Уберите этого психа отсюда…
Бондарева убирали втроём, и Ахмед Маскеров с улыбкой наблюдал за этим. Потом тронулись фуры, за ними последовал «Мерседес», за ним джип. Тогда Бондарева отпустили. Он присел на корточки, взял в пригоршню грязного снега и растёр лицо, царапая кожу. Снег таял на щеках, и не видно было тех злых слез, что текли по его щекам.
4
А потом вдруг оказалось, что управлению нужно срочно сократить штаты, причём именно за счёт Бондарева. Он ушёл без скандала, потому что после того случая на шоссе уже ни в чём не видел смысла. Государство подрывало себя изнутри, и Бондарев не хотел принимать в этом участия.
Оказавшись предоставленным самому себе, Бондарев стал пить, и у него была для этого серьёзная причина — уже неделю как пропал Кузнечик, и Бондарев не верил, что кто-нибудь когда-нибудь увидит его живым. «Ты забыл, кто ты и где ты», — сказал тогда шатен. Теперь ему должны были напомнить, как напомнили Кузнечику.
А шатен действительно оказался каким-то там советником президента — Бондарев специально смотрел телевизионные программы новостей и досмотрелся до того, что увидел эту мразь во главе длинного стола. На стене висел портрет президента. Бондарев прищурился и метнул в экран бутылку из-под водки, но кинескоп выдержал. И розовощёкий шатен по-прежнему улыбался с экрана, вещая что-то бесконечно правильное.
— Живучий, гад, — сказал Бондарев и снова заплакал от бессильной злобы. Так он пил, воевал с кинескопом и прислушивался к шагам на лестничной клетке целых полторы недели. Потом водка кончилась, и Бондарев пошёл в магазин. Он стоял у прилавка и пытался подсчитать, на что у него хватит денег, когда услышал:
— Ваша фамилия Бондарев?
Он обречённо закивал.
— Не хотите коньяку?
