соберется...
— Я очень надеюсь, что из этой толпы наберется пять человек нормальных мужиков, которые будут работать! А не влипать то и дело в сомнительные истории! И не ломать ноги в самые неподходящие дни!
— Минутку. — Я стал понимать, к чему идет дело, но все еще не мог поверить. — Ты что, уволил меня?
Макс молча смотрел в окно.
— Нет, я понимаю... Я все понимаю.
Это было какое-то странное чувство. Я знал, что рано или поздно это должно было случиться. Быть может, окажись я на месте Макса, я действовал бы решительнее и избавился бы от такого сотрудника еще полгода назад. Я знал, что Макс прав. И в то же время... Снова будто спазм сдавил мне голосовые связки. Я не мог произнести ни слова, и слава богу. Неизвестно, что я сказал бы Максу. Я просто сидел и молчал.
Макс нарушил тишину первым.
— Я тебя не увольнял. Пока я просто оформил тебя в отпуск на месяц. А потом... Я не знаю, что будет потом. А ты знаешь? Ты хоть мне можешь сказать начистоту, что у вас там с Сидоровым вышло? А?
Я не отвечал, и Макс обернулся.
— Что молчишь? А это еще что за бумажка? Что это ты написал?
Я оставил заявление об уходе на столе и сделал то единственное, что вытекало из содержания этого документа.
Я ушел.
Глава 7
Потом, несколько часов спустя, когда я уже мог сказать про себя: «Опомнился», было даже удивительно, насколько меня выбило из колеи произошедшее в нашем (а теперь уже не нашем, а исключительно Макса) офисе.
Я забыл про слежку. Точнее — просто не обращал внимания на назойливое присутствие белого «жигуленка».
Я едва не врезался на первом же перекрестке в фургон с надписью «Мясо».
Я купил в киоске две бутылки дешевого красного вина и начал пить тут же, на дороге, из горлышка. Сделав несколько жадных глотков, я на остатках здравого смысла и координации движений заставил свою машину проползти последние полкилометра до подъезда. Когда цель была достигнута, я отметил это радостное событие, прикончив первую бутылку.
И отправил ее покоиться на дно урны.
Подхватив вторую бутылку под мышку, я вошел в подъезд. Когда открылись двери лифта, я отступил в сторону, пропуская вперед упитанную даму с полными сумками. Но та, всмотревшись и внюхавшись в меня, испуганно замотала головой, прижалась к стене и едва слышно предложила:
— Поезжайте сами, я потом...
Я не стал уговаривать. Полагаю, это могло напугать ее еще больше.
А поскольку я оказался в кабине лифта без лишних свидетелей, то бесцеремонно содрал обертку с горлышка бутылки, продавил большим пальцем пробку внутрь и припал к источнику положительных эмоций.
Эти пол-литра пошли гораздо труднее, чем первые. Когда я вышел из лифта на своем этаже, в бутылке еще что-то плескалось. Я осторожно поставил ее на пол и отпер дверь.
Мне показалось, что в квартире слишком душно. Я открыл окно на кухне и мгновенно очутился в центре арктического циклона, ворвавшегося в распахнутый проем. Это придало мне сил, и со второй бутылкой тоже было покончено.
Затем я вспомнил, что вовсе не являюсь горьким пьяницей. По крайней мере, сам я про себя так не думал. Следовательно, нужно было срочно заесть выпитый литр вина. Я полез в холодильник и после тщательной инвентаризации выяснил, что там нет ничего такого, что можно было бы съесть сразу, сейчас. Ждать десять минут, пока сварятся сосиски, у меня не было терпения.
Однако на боковой полке холодильника стояла одна весьма ценная вещь.
— Ого, — сказал я. — Надо же...
У меня совершенно вылетело из головы, что я должен Ленке бутылку шампанского. Я нежно взялся за укутанное в серебряную фольгу горлышко и вынул шампанское из его укрытия. Опустевшая бутылка зеленоватого стекла с блеклой наклейкой стояла на столе и выглядела по сравнению с шампанским откровенно плебейски.
Еще я пожалел, что окна моей квартиры выходят не на фасад, иначе было бы легко и приятно шарахнуть пустой бутылкой по крыше белого «жигуленка», люди в котором, очевидно, считали себя очень хитрыми и умными.
Черт с ним, с «жигуленком». Я собирался нанести визит подруге. Кстати, у нее могла обнаружиться и какая-то еда.
Двинувшись к двери, я услышал характерный звук в своем желудке. Я был полон вином, как бурдюк.
Оно весело плескалось во мне. Только мне почему-то все еще не было весело. Я надеялся, что распитое совместно с Ленкой шампанское приведет меня в нужное состояние.
Я вытащил свое булькающее тело на лестничную площадку и со второй попытки попал пальцем в кнопку электрического звонка. Была слышна приглушенная долгая трель. Потом торопливые шаги.
Когда дверь раскрылась, я постарался улыбнуться. И сказал:
— Привет.
Мне не ответили. И я понял, что немного поторопился. Я же хотел сказать «привет» Ленке. Но не ее мужу. Вот его-то я видеть как раз не хотел.
Ничего не оставалось, как сделать кислую физиономию и протянуть шампанское этому идиоту с просьбой передать жене... Я не успел этого сделать. Я вообще не ожидал от своего соседа такой прыти.
Секунд десять он набычившись смотрел на меня. А потом рванулся, выставив свою лысеющую голову в качестве тарана. Было довольно странно, что в относительно молодые годы — чуть за тридцать — Ленкин муж почти совсем лишился волос. У него и раньше были большие залысины, а после того как он занялся коммерцией и стал постоянно разъезжать по командировкам (к Ленкиной и моей совместной радости), волосы стали редеть просто катастрофическими темпами.
И вот этот почти лишившийся растительности шар врезался в мое самое чувствительное на тот момент место — живот. Я испугался, что вино сейчас выплеснется у меня изо рта и зальет Ленкиного мужа с ног до головы. Но этого, к счастью, не произошло.
Я просто отлетел к противоположной стене. Я и вжавшийся в мой живот головой Ленкин муж. Потом мы оба упали. Причем моя многострадальная спина... Ей снова пришлось несладко.
Но бутылке шампанского пришлось еще хуже — она разбилась. Что меня очень расстроило. И в расстроенных чувствах я зажал голову Ленкиного мужа под мышкой и легко двинул ему по ребрам. Самую малость. Почему-то он в ответ укусил меня.
— Блин, — сказала подоспевшая Ленка, увидев нас, сидящих в луже шампанского.
— Отлично выглядишь, — пропыхтел я. Это было правдой — она выскочила в полосатом китайском халате. И немного напоминала тигрицу. Молодую, стройную и энергичную. А ее муж — в синих спортивных штанах и черной майке — дергал задом, пытаясь вырваться из моих объятий. И периодически кусался.
— Отпусти его, — со вздохом произнесла Ленка.
— Да, как же! Он меня загрызет.
— Я постараюсь его придержать.
— Ладно... забирай свое сокровище.
Ленка ухватила супруга сзади за штаны, но прежде чем она втолкнула его в квартиру и захлопнула дверь, он успел обозвать меня множеством слов, начинающихся на букву 'с'.
Будучи в глубине души незлобивым человеком, я лишь помахал ему рукой. И не без труда поднялся на ноги.
Ленка стояла напротив меня, прислонившись к дверям своей квартиры.
