человека, скажем, сотрудника посольства Ирака. В определенный момент наши люди, назовем их суперпрограммистами, оказавшись рядом с ним «вкладывают» в него программу трансляции. Этот человек автоматически передает программу дальше, послу, или другому чиновнику, имеющему непосредственный выход на самого Саддама Хусейна либо ближайшее окружение, которые при встрече передают программу «адресату». Естественно, это — упрощенный вариант, звеньев может быть гораздо больше. Проводить воздействие на уровне руководителей высокоразвитых стран трудно, т. к. их разведка и контрразведка, как правило, защищает своих лидеров от подобных воздействий, и, чтобы человек-транслятор выполнил свою задачу нужны определенные затраты сил и энергии. Можно здесь провести сравнение с пресловутым компьютерным вирусом — чтобы он был эффективным, ему требуется быть достаточно сложным и хорошо замаскированным.
Таким образом мы можем внедриться в любую страну и воздействовать на все уровни, вплоть до высших. Правда, официально стоящие у власти лица зачастую не более чем марионетки, управляемые тайными нитями, ведущими в глубины, но, как бы ни были сложны и скрыты такие системы… какие-то промышленные группировки, масонские ложи… они находятся не в вакууме, и, воздействуя на окружающее их общество, мы тем самым воздействуем и на них, пусть результат достигается и медленнее по срокам — не часы и дни… месяцы, но желаемый результат будет получен. И мы не являемся здесь первооткрывателями — история каббализма, масонских лож, практически, держится на подобных методиках воздействия. Наша заслуга лишь в том, что мы дошли до этих вещей практически с нуля, и, несмотря на свою «молодость» смогли не только применять их, но и внести в них свое, причем на недоступном для остальных уровне.
Корр.: Чем же вы отличались от остальных структур, использующих подобные методы воздействия?
А. Н.: С точки зрения средств — мы обладаем самым совершенным аппаратом. С точки зрения морали, этики… я должен с сожалением констатировать, что отличаемся от них мы немногим, поскольку живем все мы в мире, построенном и управляемом по их правилам… и если хотим в нем выжить, тем более — победить, то вынуждены действовать их же методами.
Корр.: То есть, разные группы играют простыми смертными?
А. Н.: А разве я хоть раз во время беседы заявил, что, мол-де, мы «хорошие», а противоположная сторона — «плохие»? Мы занимаемся этими проблемами — я хочу об этом сказать… не более того. Чтобы люди представляли, понимали, что же происходит вокруг. И я четко осознаю, что для нас очень часто даже не отдельный человек, а группировки, люди… являются всего лишь подопытными кроликами. Поэтому и говорю, что к этим вещам надо подходить серьезно… И мы не один год бились, чтобы эти эксперименты проводились только в лабораториях, на настоящих, а не двуногих кроликах, и направлялись работы на процессы технологические, обучение, создание новых технологий, которые улучшили бы жизнь человека.
Но если представителям оккупационных властей нужна именно демонстрация силы — то это они и получают.
Корр.: Как бы вы сами определили себя? Группа энтузиастов? Фанатиков? Ради чего вы работаете?
А. Н.: Вначале это был коллектив энтузиастов, буквально горевших своими идеями и стремившихся трудиться на благо людей. Сейчас же мы превращаемся в группу… нет, фанатиков — сказать было бы неверно, в группу, скажем, инопланетян, людей, смотрящих на все происходящее на Земле как бы со стороны. Нам, в принципе, на сегодняшний день ничего не нужно от общества; по крайней мере выпрашивать мы ничего не желаем, свои возможности и силу знаем хорошо.
До сих пор мы продолжаем заявлять: используя наши технологии в области обучения, в области новых технологий, можно за два года поднять экономику страны, и достигнуть, пусть не уровня Японии или США, но вполне приличного существования. В нас пока еще очень много остается человеческого, нам жалко людей в конце концов, и мы хотим, чтобы им жилось хорошо. И, естественно, мы не хотим приносить в жертву тысячи людей, не хотим крови, открытой бойни… что неизбежно, в случае открытого конфликта с оккупационными властями.
Корр.: Вы считаете такой конфликт возможным?
А. Н.: На данный момент — практически нет. Оккупационные власти знают о наших исследованиях, сами имеют опыт подобных разработок, но, стараясь тормозить нашу работу, не допускать внедрения наших технологий в жизнь, тем не менее понимают, что, в случае открытого столкновения имеют шанс проиграть… потерять очень многое. Мы же, имея возможность смоделировать последствия конфликта, не хотим тех человеческих жертв, которые неизбежны при этом.
Корр.: А Вы не считаете, что у тех же оккупационных властей могут найтись какие-то иные методы кроме открытой войны, чтобы устранить вас?
А. Н.: За годы работы я вложил свое «я» в тысячи людей, практически обеспечив прижизненное бессмертие. Устраняя меня физически, противник не в силах устранить меня интеллектуально, духовно… И я бы хотел посмотреть на человека, который решил бы отдать такое распоряжение. Как минимум — он должен понимать, кто мы, а, значит, и наши возможности. Обнаружен он будет обязательно, и довольно быстро. И с ним начнут что-нибудь делать… скорее всего — превратят в материал для очередного эксперимента, подобрав программу поизощренней. К примеру, агрессивная цепочка «автор-исполнитель» может быть перепрограммирована на взаимное уничтожение… и выполняя программу люди будут осознавать именно «запрограммированность» своих действий. Такая перспектива отобьет охоту быть «стрелочником» у кого угодно.
Корр.: Кто же займется этим?
А. Н.: Мои оставшиеся «я». Мои коллеги. Проблемами безопасности нам пришлось заниматься не от хорошей жизни, но, благодаря этому, на данный момент «вооруженный нейтралитет» с нами выгоднее любого открытого конфликта.
Корр.: С позиции силы… своих возможностей, знания… не считаете ли вы себя богами?
А. Н.: Да, мы знаем и умеем многое, наши возможности несоизмеримы с возможностями обычных людей… Даже по самым скромным подсчетам мы опережаем общий уровень на 40 лет… по некоторым же направлениям — трудно даже сразу сказать, на сколько, потому что ряд тем, над которыми идет работа в институте, проблемы, к решению которых мы подходим уже — лежат на грани фантазии, мечты человека. Да, мы можем многое. Но мы видим и горизонты непознанного, которые открываются с каждым нашим шагом… И считать себя богами. Мы идем по пути к истине, познавая ее и делясь результатами познания с окружающими нас людьми, помогая им подняться до нашего уровня. Нет, мы не боги, и их функции присваивать не собираемся. Нет, прежде всего… пока еще — мы люди…
Наверное, чтобы закончить, стоит добавить: никто из хозяев лаборатории не пробовал во время работы психогенератора «вкладывать» в меня пусть даже шутливую программу. Подробный отчет об ощущениях во время его работы был единственной платой за удовлетворенное любопытство. Но… через некоторое время я обнаружила, что куда-то исчез многолетний букет хронических болячек («вечных», по определению медиков), улучшился ряд чисто профессиональных качеств — память, скорость обработки информации и т. д…
В лаборатории мое сообщение приняли без особого удивления.
Советы врача
Обращаясь вновь к теме биоэнергетики в сфере интимных отношений, хочется остановиться на некоторых советах новобрачным.
Как и прежде, вернемся к эзотерике Востока. Вот что по поводу поляризации полов трактует Учение Дзен:
«Космическая энергия „Чи“ создает язычок, являющийся проявлением небесной силы. Ниже она создает больший язычок, половой орган у мужчин. На женщину же действуют противоположные силы,
