— Всем нам надо идти когда-нибудь, но я не сомневаюсь, что мы в конце концов проснемся. Лично я не собираюсь упустить этот шанс... независимо от того, чем это обернется.
— Ты прав. Где Энди?
— Ждет тебя у себя.
Экран на минуту потемнел, потом Рита снова увидела уставшее лицо Майкла.
— Пока что это кажется странным сном. Но если с процессом замораживания все получится, то Росс, Шерри, Энди и я находимся за вон той стеной. Вероятно, мы мертвы. Если нет, если каким-то чудом мы выжили... возможно, мы скоро встретимся. Я уверен, что где-то есть ключ для ввода программы, но, следуя нашим традициям постоянно подстраховывать себя и свои действия, я дам вам код прямо здесь. Он появился на терминале за вашей спиной.
Майкл помолчал, тяжело дыша.
— До свидания. — Он слегка улыбнулся. До поры, до времени.
Изображение лица Майкла сменилось цифрами для ввода программы.
Рита быстро включила смежный терминал. По экрану побежала простая, четкая информация о процессе заморозки. Она секунду смотрела на мерцающие мониторы, затем повернулась к гладкой стене.
Дыхание ее перехватило, и кровь застучала в ее висках.
— Будьте живы, — прошептала она хрипло.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
На нижнем этаже около шахты лифта Лиш приподнялась с пола и застонала. Она не имела ни малейшего представления, как долго она пролежала здесь, и только смутно припоминала, как споткнулась при выходе из лифта и потеряла сознание. Однако она отчетливо помнила, что обморок вызвали спазмы внизу ее живота. Выпрямившись, Лиш оперлась спиной о твердую поверхность стены и несколько раз глубоко вдохнула. Нестерпимая боль меж ее ног сменилась непрерывным, но вполне терпимым покалыванием, и через пару минут она нашла в себе силы, чтобы встать. Как только она обрела равновесие, Лиш сфокусировала свое внимание на воздушном шлюзе и неожиданно вспомнила, зачем она опустилась на нижние этажи. Норий была в лаборатории, и у нее хранились лекарства, чтобы утихомирить огонь, бушующий в теле Лиш.
Движимая этой простой целью, Лиш в два прыжка очутилась около воздушного шлюза и нажала кнопку на приборной доске. Она напряглась, ожидая конца перегонки воздуха, и приготовилась к новому приступу боли. Совсем недавно она радовалась, что ее от Вита отделяла толстая стена. Теперь же она проклинала медлительный механизм, из-за которого она не могла попасть во внутренние комнаты. Как только дверь открылась настолько широко, чтобы дать ей пройти, Лиш выскочила наружу и заспешила по плохо освещенному коридору, остановившись на секунду только тогда, когда ее ноги снова свело судорогой. Когда она наконец добралась до лаборатории, она была очень возбуждена и раздражена.
Лиш замерла в дверном проеме и огляделась. На первый взгляд компьютерный комплекс казался пустым. Затем она заметила Риту, сидящую у терминалов. Венья-агн биолог, похоже, не подозревала о присутствии Лиш. Она была увлечена просмотром какой-то программы.
Лиш не забыла предостережений Эдий и поэтому держалась в тени. У нее хватало собственных проблем без того, чтобы провоцировать вспышки гнева Риты. Осторожность на какое-то время взяла верх над желанием поскорее получить лекарство, и Лиш, не двигаясь с места, наблюдала за биологом, силясь придумать, что делать дальше.
Рита вдруг встала и выключила компьютер справа. Она взглянула на экран слева, повернулась и стала пробираться через нагромождения машин беев и инопланетян к воздушному шлюзу в стеклянной стене.
Сощурившись, Лиш несколько минут глядела на прозрачную вставку в металлической перегородке и вдруг поняла, почему она так резала ей глаза. Ее здесь не было, когда Вит приводил Лиш в лабораторию, чтобы познакомить со своими языковыми экспериментами. Попытка Вита помочь Лиш освоиться в непривычной обстановке потерпела неудачу. Маленькая лаборатория напомнила ей тюрьму, и Лиш чувствовала себя здесь еще более неуютно, чем на верхних этажах, где беи приспособили помещения к своему образу жизни и даже умудрились создать некое подобие комфорта. Сейчас, пока Лиш следила за тем, как Рита из воздушного шлюза устремилась в другую лабораторию, она радовалась, что все-таки поддалась на уговоры Вита и ознакомилась с обстановкой.
По ее телу пробежала судорога, и Лиш, схватившись за живот, завертела головой, высматривая Норий. Ее нигде не было видно. В отчаянии от ужаса и предчувствия очередного приступа Лиш покинула свое укрытие и вошла в лабораторию. Надеясь найти Норий где-нибудь за приборами, она нагибалась и исследовала каждый узкий проход. Страх потревожить Риту не давал ей открыть рот и позвать врача. Однако очень скоро Лиш осознала, что Норий все равно не услышала бы ее. Медтеха здесь не было.
Лиш овладела паника. Ее мускулы напряглись, и их опять свело судорогой. Про себя она проклинала природу за то, что та посмеялась над ней и лишила сексуального запаха, проклинала Вита, отказавшего ей, проклинала Риту, из-за которой она не могла заорать во все горло от боли и горя. Где Норий?
В лаборатории...
'Нет, — подумала Лиш, когда в ее уме всплыли слова Вита, — в лаборатории ее нет'.
Подтвердить жизнеспособность зигот...
Лиш чуть не задохнулась и, выпрямившись, уставилась на Риту через стекло, разделявшее две лаборатории. Она сразу забыла и про свои мучения, и про Норий: до нее вдруг дошел страшный смысл этой фразы. Зиготы. Жизнеспособность. Замороженные кусочки инопланетной материи были живы, и их изучали совсем не ради повторения процесса сохранения продовольственных запасов. Они были человеческими эмбрионами и, возможно, будущими живыми детьми.
Испуганная и ошеломленная, Лиш медленно приблизилась к стеклянной стене и замерла рядом с ней, как молчаливый, но грозный часовой. Зиготы. Зачем? Почему людям понадобилось оставлять своих зародышей? Она по-новому взглянула на окружающие ее предметы. Тайник, оборудование, записи — все было устроено так, чтобы другие смогли осуществить простейшие операции и выполнить план землян. Инопланетяне покинули Луна Бейз готовой к возрождению их детей.
И Вит, Чиун, Стоша и Рита, похоже, верили в реальность осуществления этого плана.
Сначала дю-агн мозг Лиш отказывался воспринимать эту информацию. Она, не шевелясь, смотрела прямо перед собой, а факты один за другим собирались в ее голове, и наконец образовалась некая единая идея, из которой родилось понимание дьявольского замысла и уверенность в возможности претворения его в жизнь.
Люди оставили живых зародышей.
Как только Лиш начала отходить от шока, в который ее повергло это открытие, она оглянулась на включенный компьютер, затем обратно на лабораторию за стеклянной перегородкой. Биолог ощупывала гладкую поверхность дальней стены. Неожиданно одна из металлических пластин дрогнула и отъехала в сторону, обнажив приборную доску, спрятанную внутри, как и та, что находилась в лифте.
Ненависть Лиш ко всему чужому подпитывалась ее фанатичной преданностью судьбе агзин-беев. Она поняла, где крылась главная опасность, о которой подозревала Сани. Угроза таилась не в станции и не в банке данных компьютеров, а в самих инопланетянах. С живыми зиготами нельзя было смириться, как нельзя было терпеть тех, кто знал об их существовании. Их надо уничтожить.
Не думая о своей собственной жизни, Лиш подошла к компьютеру, контролирующему систему жизнеобеспечения во внутренней лаборатории. На станции она нередко коротала время, изучая строение Луна Бейз и принципы управления базой. Теперь она отчетливо представляла себе, что сделать, чтобы навсегда избавить беев от инопланетной опасности. Риту она уберет со своего пути в первую очередь. Станция и остальные ее обитатели будут уничтожены путем систематической перегрузки атомных установок.
Лиш обернулась и с минуту смотрела на биолога, чтобы убедиться, что та ее не заметила. Рита, похоже, была поглощена манипуляциями с приборной доской. Убежденная в своей правоте, Лиш спокойно повернулась обратно к щитку контроля системы жизнеобеспечения. Она помедлила, когда Рита неожиданно отступила назад. Гладкая стена стала опрокидываться в лабораторию.
Почувствовав, что у нее нет больше времени, Лиш быстро нажала кнопку автоматического замка на дверях воздушного шлюза.
