из Полтавы. Квартиру для нее еще в прошлом году снял некий друг – понятно, кто. Все официально. Участковый даже договор видел. Через фирму «Огни Москвы».
– Да, Олег. Макнул ты меня сегодня. По всем статьям… Отличная работа!
– Ваша школа, Игорь Михайлович.
– Едем… Только, что мы будем говорить нашему клиенту? За Варвару он заплатил, включая командировочные. Задаток мы от него получили… Впрочем, он просил найти тех, кто угрожал его жене. Мы нашли! Работа выполнена.
Свет в квартире Гридина горел, телевизор за дверью вопил, но на звонок никто не откликался.
Они спустились вниз. Еще раз посмотрели на окна пятого этажа и переглянулись, надеясь на поддержку.
Савенков понял, что в этой ситуации решение принимать ему.
– Может быть у него там Оксана, – предположил он. – Но ее бы консьержка заметила.
– Так может она и заметила? Мы же ее спросили: «Дома ли Гридин?» А про его гостей мы не спрашивали.
Они опять рванулись в подъезд и попытались разговорить старушку с острым взглядом.
– Мамаша, не можем никак до нашего друга достучаться. Спит, наверное.
– Как же, спит… Гости у него. Три часа назад двое к нему пришли.
– И не выходили?
– Я свой пост не покидала. Не приучена.
– А черная лестница у вас есть?
– Есть. Но через нее войти нельзя. Там засов крепкий.
– Это войти нельзя. А выйти?
Бабуся молчала и хлопала глазами. Вопрос был несколько сложный для нее. До сих пор от нее требовали не впускать посторонних. Не впускать! И тут засов свою функцию выполнял…
– Понятно, мамаша. Это я так спросил, для интереса… А вы этих гостей запомнили?
– Что, запомнила? Я их записала. Вот… Петров и Сидоров.
– А лица их запомнили?
– А то нет? Нормальные такие лица. Не молодые. Но и не старые. Средние лица. Не худые, не толстые. Глаза, нос… Один даже улыбнулся…
– Понятно. Это они и есть. Наши друзья. Должно быть громко разговаривают, не слышат. Мы поднимемся – еще раз позвоним…
Дверь открылась сразу. Из трех замков заперт был лишь один.
Уже с порога было ясно, что они не зря вломились к Гридину.
В квартире было то, что бывает после быстрого и демонстративного обыска. В каждой из шести комнат практически не было свободного места. Некуда было ступить. Весь пол, все диваны, кровати, кресла – все завалено одеждой, ящиками, коробками, вазочками, бутылочками, флакончиками. Вероятно начинали с дальних комнат и постепенно отступали к выходу, заваливая все вокруг дорогим барахлом.
Савенков, перепрыгивая через завалы, проник на кухню. И почти сразу оттуда раздался его вскрик, его взволнованный зовущий возглас. Он был одновременно и испуганный и торжествующий.
Олег поспешил на зов руководства.
На кухне было и более просторно, и более пристойно. Правда, все шкафы были открыты, но вещи на своих местах.
Савенков стоял в центре, за массивным стулом с витиеватой резьбой на спинке. Перед этим троном на почти белом полу из искусственного мрамора просто притягивала глаз небольшая лужа. Маленькая, с ладошку. Цвет она имела темно-красный… Рядом с этой кляксой было множество выпуклых капелек, которые выстраивались в цепочку и вели в коридор.
Олег проследил кровавую дорожку до самой двери, которая вела на черную лестницу. Он шел осторожно, полусогнувшись, стараясь не раздавить ни одной капли. Когда он завершил эту работу и выпрямился, на него прямо на уровне глаз на свеже – струганной дверной панели смотрел ярко-красный отпечаток ладони..
Человек – это действительно самое интересное, загадочное, достойное внимания… На этой банальной мысли Варвара поймала себя, когда, находясь в самом центре Венеции на площади Сан Марко, почти неотрывно смотрела на молодую экскурсоводшу. Итальянка весело щебетала об апостолах, ангелах, крылатом льве и бронзовых конях, привезенных из Византии. Она говорила вдохновенно, живо реагировала на вопросы, смеялась.
Странно… Вокруг дворцы, колонны, каналы, мосты, гондолы. Надо бы оглядываться и впитывать все это в себя. Пьянеть от названий: Дворец _________, Мост Вздохов, причал Санта Кроче… Но Варя знала, что запомнится не это. Не только это. Кроме куполов и арок, кроме множества мрачных готических и пышных барочных фасадов будут вспоминаться люди: лица, глаза, фигуры… Стареющий гондольер, прикорнувший в тени моста… Соседка по уличному кафе с пуделем на руках… Усатый дородный продавец на рыбном рынке… И вот эта молодая итальянка, которая очень старается на ломаном русском языке влюбить нас в свой город. А где-то недалеко у нас есть квартирка в местной пятиэтажке, дети, муж. Вечером они пекут пиццу, поют или ругаются, читают книги, считают, сколько лир осталось до очередной зарплаты…
Только по дороге в Рим Варвара отвлеклась от всего и попыталась осмыслить вчерашний разговор с Мариной. Она даже припомнила, как это делает Савенков, как он анализирует, сопоставляет факты, строит версии… Варя достала блокнот и начала рисовать квадратики и связи между ними. Ей казалось, что весь лист будет заполнен. Но, вписав всего четыре действующих лица, она остановилась. Действительно, есть сама Марина, есть два ее мужа и есть «угрожатели», возле которых Варя поставила две большие буквы СС, имея ввиду слово «спецслужбы». Стрелки связей тоже мало что давали – все как-то связаны, все знают друг друга. Разве что, первый муж, Валя Марков не знал и не мог знать второго… Или знал?
Это был первый вопрос, который задала себе Варвара. С этого момента началась бурная аналитическая работа. Она только успевала переворачивать листы блокнота, которые мгновенно заполнялись вопросами. Она задавала их и себе, но, прежде всего, Марине… Обстоятельства гибели Маркова? Точное место? Дата? Свидетели? Где была Марина? Их последняя встреча?.. Кто вел следствие? О чем спрашивали?..
Их поселили в городке Анцио, что на берегу моря много южнее Рима. Они приехали поздним вечером, долго плутая по спящим улочкам в поисках гостиницы, оказавшейся на самом краю городка. Завтра их ждал Неаполь, Помпеи, остров Капри… Но к концу поездки Марине передался азарт и волнение, с которым Варвара заполняла листочки блокнота. Видя, что каждая строчка заканчивается огромным вопросительным знаком, Марина поняла, что сегодня на сон им останется мало времени.
В начале позднего ужина им подали традиционную в здешних местах закуску. Есть можно, но на вкус – месиво из переваренных макарон с томатным соусом.
Они оказались за одним столом с Любой. Ее поведение немножко раздражало и одновременно забавляло. Свою работу она знала. Никаких претензий к ней, как к сопровождающей группы, не могло быть. План по экскурсиям соблюдался. Все размещались, кормились, пользовались удобствами в точном соответствии… Жаловаться не на что. Разве что, на тон, на манеру общения. Но это неуловимо.
Опытная Люба считала, что туристы очень опасные субъекты. Они всегда готовы затеять склоку. А это будет нервировать ее, уставшую от этих постоянных поездок… Она действовала так, как учили ее старые экскурсоводы, и так, как поступают опытные учителя начальных классов – с первого дня показать свою силу, независимость, превосходство с одновременным выявлением и нейтрализацией возможных смутьянов.
Возможно Люба была и права. Но, будучи профессиональным сыщиком, Варвара машинально отмечала фактики, которые не замечали другие. Как, например, после дополнительных поездок «за свой счет» она уединяется с местным экскурсоводом и делит собранные только что деньги на две кучки… И как, например, уговорив группу закупить как можно больше вина именно в этом погребке, получает в конце свои комиссионные от хозяина.
Конечно, каждый зарабатывает, как может. Время такое! Возможно, эта Люба и права, но… скучно и противно…
Гостиница примостилась на скале, спускавшейся к морю. Весь городок был наверху. И с дороги, с того места, куда привез их автобус, этот итальянский отель выглядел как двухэтажный домик. Зато с моря он
