Поехал в Денвер, встретил там Пэдди. Ну, дальнейшее тебе известно. Затем вернулся в Силвер-Сити, на следующий день после того, как передал твоему отцу пять тысяч долларов. Надеялся уговорить свою любовницу переехать вместе с ним в Денвер, потратил на это две недели, но в результате вернулся сюда один.
— А как насчет его прошлого? — поинтересовалась Гленна. — Нет ли там чего-нибудь интересного для нас?
— Ровным счетом ничего, что могло бы связать Картера со смертью твоего отца. Эрика Картера можно обвинить во многих грехах. Он бабник, игрок — возможно, не очень чистый на руку, — но он не убийца, это точно.
— Ну что ж, — уныло вздохнула Гленна, — не убийца — значит, не убийца. Что нам делать дальше?
— Будем искать преступника, который убил твоего отца.
— Да, но как же Элен? Или вы решили обвенчаться прямо здесь, в Денвере?
— Ну что ты. У Элен на этот счет грандиозные планы. Если мы с ней поженимся, — подчеркнуто выделил ключевое слово Кейн, — то на нашу свадьбу соберется вся Филадельфия. Так что Элен придется подождать, пока я закончу все свои дела, или возвращаться из Денвера одной. — Он ненадолго замолчал и грустно добавил: — Гленна, я уже говорил тебе — в наших с тобой договоренностях ничего не меняется. Ты вместе со мной переедешь в Филадельфию и…
— …и стану твоей любовницей?
— Я этого не говорил.
— Не говорил, но думал. Нет уж, спасибо, — ехидно ответила она. — Меня такой расклад не устраивает. Вы неприятны мне, Кейн Морган. Вы лжец, вы совратитель девственниц! — Она швыряла в Кейна свои слова так, словно они были камнями. — Но для того, чтобы ублажить свою похоть, вы меня больше в свою постель не затянете!
— А как насчет твоей собственной похоти, Гленна? Неужели ты так быстро забыла о том наслаждении, которое мы дарили с тобой друг другу?
Гленна лукаво улыбнулась, размышляя о том, как бы ей побольнее ужалить в ответ Кейна.
— Вы были прекрасным любовником, сэр, за что я вам премного благодарна. Если мне вновь понадобятся ваши услуги, я дам вам об этом знать.
— Услуги? — сердито повторил Кейн. — Ты что, хочешь сказать, что я тебе нужен только для того, чтобы удовлетворять твою похоть?
— Именно это я и хотела сказать, — подтвердила Гленна, чувствуя себя отмщенной.
— А не хочешь ли, чтобы я оказал тебе эти услуги прямо сейчас? — спросил Кейн, вскакивая с места. — Давай я преподам тебе новый урок любви. Уверен, он надолго тебе запомнится.
Он стоял уже совсем рядом, широко расставив ноги. Лицо его пылало. Гленна уже начинала жалеть о том, что затеяла с ним эту игру.
— Не прикасайся ко мне, Кейн, — предупредила она. — Ты не имеешь права.
— Имею полное право, черт побери! Я был первым твоим мужчиной, и ты принадлежишь мне — только мне, слышишь? Если тебя попробует коснуться кто-то другой, я придушу этого мерзавца своими руками!
Теперь Гленне стало по-настоящему страшно. Таким она не видела Кейна еще никогда — жестким, безжалостным, яростным. Глаза его потемнели от гнева, и было видно, как подрагивают от напряжения его мускулы. Он резко наклонился вперед и толкнул Гленну на кровать.
Затем с грацией дикой кошки улегся рядом с Гленной, силой прижал ее к себе и заставил взглянуть себе в глаза. Еще секунда, и губы Кейна прижались к ее рту — страстно, яростно, требовательно. Гленна закрыла глаза и задрожала — то ли от боли, то ли от острого, как боль, наслаждения, которое она испытала, вновь оказавшись в объятиях Кейна.
Его рука скользнула под подол форменного черного платья, скользнула вверх по обнаженным бедрам и легла на пушистый холмик между ними.
— Ты сводишь меня с ума, рыжая ведьма, — хрипло простонал он. — Разденься.
— Кейн, прошу тебя…
— Разденься сама, или тебе потом просто нечего будет надеть.
Гленна пыталась сопротивляться, но разве могла она сладить с таким сильным мужчиной, как Кейн? Он, крепко держа Гленну, стал расстегивал пуговицы на ее платье, не обращая ни малейшего внимания на ее протестующие возгласы. Вскоре черное платье полетело на пол, за ним последовали нижние юбки, и Гленна оказалась обнаженной. Кейн оторвался от нее на несколько секунд, а затем вновь оказался с ней рядом — тоже обнаженный, жаркий, готовый к любви.
Горячие губы Кейна скользнули по груди Гленны, обжигая своим прикосновением ее соски. Гленна затаила дыхание, слыша стук своего сердца, готового вырваться из груди.
— Ну как, ты готова к уроку, любимая? — низко пророкотал Кейн в самое ухо Гленны.
Он выпрямился, слегка откинулся назад, и Гленна увидела прямо перед собой его мощную грудь, покрытую черными волосами, сбегавшими вниз по животу. Она не понимала намерений Кейна до тех пор, пока он не припал ртом к ее влажному лону. Гленна вскрикнула, Она и представить себе не могла, что между мужчиной и женщиной может происходить нечто подобное.
— Кейн, остановись! Не надо! Я не выдержу этого! — застонала Гленна, чувствуя, как начинает кружиться голова.
— Нет, любимая. Я так хочу. Расслабься и наслаждайся. Вот увидишь, я окажу тебе услуги по высшему разряду.
Гленна не ответила, у нее просто уже не было сил на то, чтобы ответить, и Кейн продолжил свой «урок», а когда она попыталась оттолкнуть его, проговорил срывающимся шепотом:
— Прошу тебя, Гленна, не надо. Дай мне, любимая, дай.
Гленна ощутила горячие пульсирующие толчки и застонала, отдаваясь неотвратимой силе страсти.
Кейн поднял голову и пронзил нежную плоть Гленны своей плотью — тугой и горячей — и принялся двигаться все стремительнее, все сильнее, все глубже, и наконец Гленна уловила и подхватила его ритм.
За мгновение до того, как достичь зенита блаженства, Кейн успел наклониться вперед и впился в губы Гленны, словно ставя подпись художника под только что завершенной картиной.
Потом они оба какое-то время лежали неподвижно и почти бездыханно, распластавшись на постели, раскинув ослабевшие, дрожащие от усталости руки и ноги. Наконец Кейн взглянул Гленне в лицо и ужаснулся, увидев ее потемневшие, переполненные слезами глаза и дрожащие губы.
— О господи, Гленна, прости меня! — простонал он, сгорая от стыда. — Сам не знаю, что это на меня нашло.
— Ублюдок! — произнесла Гленна сквозь стиснутые зубы. — Я ненавижу тебя, Кейн Морган!
Оглушенный этими словами, Кейн застыл на месте, растерянно следя за тем, как Гленна встает с кровати и торопливо натягивает на себя одежду. Она очень спешила уйти, сбежать подальше от этого мерзавца с обжигающими объятиями и ледяным сердцем.
«Ну вот, он опять использовал меня, — неприязненно подумала Гленна, сражаясь с пуговицами и шнурками. — И я позволила ему сделать это. Нет, еще хуже — я наслаждалась вместе с ним!»
То, что вытворял с ней сегодня Кейн, не укладывалось в сознании Гленны, казалось ей чем-то невероятным, но при этом она еще никогда в жизни не чувствовала себя столь переполненной новыми ощущениями и столь опустошенной одновременно.
— Не уходи, Гленна! — воскликнул Кейн, когда она уже открывала дверь. — Прости меня за все. Да, ты права, я ублюдок!
— Поздно, Кейн, — ответила она. — Сегодня мне стало понятно, что я на самом деле значу для тебя. Так что забирай свою Элен и проваливай отсюда вместе с ней. Честное слово, вы стоите друг друга.
— Я не хочу Элен. Я тебя хочу!
Увы, и в самом деле оказалось поздно приносить извинения и объясняться в любви. Гленна была уже за дверью и торопливо шла по коридору, не замечая пары холодных как лед голубых глаз, следивших за нею из укрытия. Впрочем, точно так же не замечала она ни криво застегнутых пуговиц на лифе черного платья, ни своих растрепавшихся волос.
9
