Но это было только первое действие спектакля!
Дальше началось страшное…
Артист убрал маску со стола. Потом он нашел пачку старых газет, начал мять их и раскладывать везде – на полу, на диване, на комоде.
В конце концов, он поставил на стол высокую свечу на шаткой подставке и стал обкладывать ее смятыми газетными листами.
По доброте душевной Зубов не мог и не хотел убивать полковника своими руками.
Но, если зажечь свечку, то через двадцать или тридцать минут она уменьшится в размерах, комки бумаги завалятся на нее и загорятся.
Потом огненные шары свалятся на пол, поджигая все вокруг – диван, книги, скатерть, стол и стул под полковником Юрием Смолкиным.
Артист взял в руки маску, зажег свечу и пошел к выходу.
На пороге Костя Зубов оглянулся.
Газетные комки на полу расправлялись, шуршали и создавали ощущение грязного снега и зимней поземки.
У Гектора, как у интеллигентного человека сразу всплыли в памяти строки классика:
Закрывая дверь, Костя подумал, что Борис Пастернак действительно великий поэт. Просто гений!
Как ярко он описал ситуацию внутри старой дачи на Соловьиной улице…
Яхта «Удача» патрулировала побережье от Крестовского острова в сторону поселка Лисий Нос.
С небольшим запозданием от одной из стоянок Лахты в Финский залив вышел белый катер с красной полосой по борту. Через капитанский бинокль было видно, что это «Пальмира», а на борту всего один человек…
«Удача» пошла наперерез, прижимая катерок к берегу.
Зубов быстро всё понял. И он начал хитрить!
Константин сделал вид, что замедляет движение. Но в какой-то момент он врубил полный ход, поворачивая катер от берега носом на Кронштадт.
Около дамбы были отмели, каменистые островки и скалы. Именно там легкий катер мог затеряться и уйти от погони.
Капитан «Удачи» тоже увеличил ход, догнал катер Зубова и в какой-то момент пошел на абордаж.
Прямо, как в той песне про пиратов:
«А мы с «Пальмирой» становились к борту борт.
И прав был капитан – еще не вечер»…
От бокового удара белый катер с красной полосой так тряхнуло, что артиста выбросило за борт.
«Пальмира» развернулась и сама собой пошла в сторону поселка Лисий Нос.
А яхта страховщиков сбросила ход и начала возвращаться к месту тарана.
Там на воде далеко друг от друга плавали разные вещи: орлиная маска, бутылочка кваса и артист Зубов.
Пока «Удача» подходила ближе, Константин огляделся, подгреб к бутылочке с квасом, схватил ее и направился к берегу. Он плыл, загребая одной рукой, как Василий Чапаев на реке Урал.
Увидав на воде маску с орлиным клювом, детектив Бурлаков обрадовался. Хорошо, что индейцы племени Сквамиш делали свои маски из дерева, а не из глины.
Частный сыщик сбросил обувь, схватил спасательный жилет и бросился в холодную воду Балтики. Он успел догнать уплывавшую маску!
Когда Петра поднимали на борт, он стучал зубами от холода и приговаривал:
– Я нашел ее! Мне надо срочно к реставратору. Он подкрасит, и тогда можно в Кунсткамеру возвращать…
Через минуту капитан «Удачи» поднимал Костю Зубова, зацепив багром за джинсы.
Когда артиста подняли на борт, он нежно прижимал к груди недопитую бутылочку кваса…
Никто не понял почему, но Андрей Стругов отнял у мокрого Гектора пластиковый сосуд, встряхнул его рядом с ухом, положил в кожаный кофр от фотоаппарата и плотно застегнул на все замки.
Свеча неумолимо уменьшалась в размерах!
Юрий Смолкин решил не дожидаться конца. Он начал раскачивать стул, по сантиметру приближаясь к столу.
Но пол вибрировал, и свечка раскачивалась, готовясь упасть на мятую бумагу.
Замерев на секунду, полковник продолжил путь.
Он двигался медленнее черепахи. Но та ползет просто так, а он спасал свою жизнь…
Смолкин чуть не толкнул стол, уткнувшись в него грудью. Теперь до свечи оставалось сорок сантиметров.
Набрав в грудь побольше воздуха, полковник вытянул вперед шею и дунул, как именинник на юбилейный торт.
Свечка погасла, качнулась два раза и упала фитилем на газеты.
Но теперь это было не страшно!
Теперь ему оставалось сидеть на стуле и ждать. Ведь обязательно кто-нибудь и когда-нибудь приедет на эту проклятую дачу…
Через две недели в корпункт «Зубра» на Шестой линии Васильевского острова пришел курьер и оставил в коридоре две пачки с новыми номерами журнала.
Статья Тани и Андрея Струговых полностью соответствовала разделу «Криминальная хроника». Тут была и кража маски, и смерть режиссера, и гибель «Коротышки», и морской таран возле поселка Лисий Нос.
Журналисты, правда, не стали уточнять роль полковника Смолкина. С одной стороны он оборотень, а с другой Юрий Сергеевич сам чуть не погорел! Он вполне мог стать третьей жертвой Константина Зубова.
Но главное не это! Просто Струговым сверху намекнули, что «Зубру» не стоит начинать работу в Питере с наездов на местных полицейских. Особенно в чине полковника!
Андрей принес в комнату пачку и вытащил еще пахнущий краской журнал.
Сразу бросался в глаза анонс их статьи под названием «Маски сорваны».
Но картинка на обложке была совсем не криминальная. Главный редактор Эльдар Натанович решил поместить фото Ирины Полонской.
Правнучка известного этнографа с загадочной улыбкой сидела за столом. На стене над ее правым плечом висела маска канадского племени Сквамиш.
