связываться. Просто в субботу все заняты. Ты точно не хочешь поехать? Если согласишься, деньги пополам.– В котором часу прилетает самолет?– В час пятнадцать.– Заезжай за мной в двенадцать. – И я повесил трубку.Разговор был окончен.На следующий день в половине первого я сидел на мягком сиденье новенького темно-синего «БМВ», который мчался как ветер. Несколько раз я порывался позвонить Питу и отказаться, но предприятие не таило в себе никакой угрозы. Если Кер-сти передумает ехать на вечер встречи, в запасе у Пита есть Джек. Ведь в том, что случилось в «Са-вое», был виноват я сам: Керсти появилась там только потому, что мне не терпелось истратить заработанные деньги. Если бы я просто забрал их, мы преспокойно истратили бы их в другой день, и мой путь устилали бы розы. Вместо этого я оказался по уши в дерьме. Жизнь дала мне урок: играй наверняка, забирай денежки и иди домой.– Желаю хорошо повеселиться, – сказал я Керсти в десять пятьдесят семь. Мы поцеловались,и, прихватив небольшую дорожную сумку, она отправилась в путь. Я закрыл дверь и улыбнулся, думая, что, когда она вернется, я буду на сто бал... тьфу ты, на сто фунтов богаче.Стереосистема «БМВ» услаждала наш слух «Закатом на вокзале Ватерлоо» в исполнении группы «Кинкс». Я прибавил звук и откинулся на спинку сиденья, мурлыкая себе под нос.– Придумал тоже, слушать такое барахло! – Пит возмущенно ткнул пальцем в кнопку.– А ты что предлагаешь? Тебе подавай Мисси Элиот или Баста Раймса? Может быть, еще пару девочек на заднем сиденье, чтобы было с кем поразвлечься?– Просто не хочу, чтобы ты сбил настройки Терри, вот и всё.– Ладно тебе, – ответил я. – Включи «Кинкс». В ответ Пит вообще выключил приемник.– Мы почти на месте, надо разобраться, куда дальше. На этих терминалах черт ногу сломит.Я вспомнил, что говорила Аманда о мужчинах, которые выключают радио, чтобы посмотреть карту, но промолчал, чтобы не нарушать спокойную и деловую атмосферу. Как-никак, мы настоящие профессионалы.Пару раз мы повернули по ошибке куда-то не туда, но в конце концов припарковали машину и подошли к зоне прибытия даже раньше назначенного времени.– Как мы узнаем этого типа? – спросил я. Пит удивленно посмотрел на меня:– У него же кролик!– Ах да! Ну конечно.Мы стояли молча. Откуда-то приглушенно доносился голос Уитни Хьюстон, которая пела «Я всегда буду любить тебя».Спустя несколько минут я сказал:– Может быть, нам нужен кусок картона с надписью «Вине»?– У Терри такие помощники, что надпись скорее прочтет кролик.Наконец стали выходить пассажиры с рейса Малага – Лондон. Среди них выделялся здоровенный загорелый тип лет пятидесяти. На нем было столько золотых украшений, что хватило бы на небольшой ювелирный магазин. В одной руке он держал портфель, в другой – огромную клетку, которая выглядела так, словно над ней поработал Версаче. Полированный металл сверкал и переливался красным, золотым и зеленым так, что у меня зарябило в глазах. Этот шедевр заставил бы призадуматься даже Майкла Джексона. За проволочной сеткой шевелилось что-то большое и черное. Размеры обитателя клетки были столь внушительны, что сначала я принял его за собаку. Но когда мужчина с клеткой подошел ближе, я увидел, что это действительно черный кролик чудовищных размеров.– Дон? – спросил Пит. Мужчина кивнул.– Вляпался ты с ним, – сказал он. – Тяжелый, как камень.Пит взял у него клетку и открыл было рот, чтобы представиться, но Дон оборвал его на полуслове:– Не спускай с него глаз, ясно? – с этими словами он развернулся и зашагал прочь.Мы уставились на кролика. Вине оторвался от морковки и тревожно посмотрел на нас. Решив, что мы не опасны, он вернулся к трапезе. Вблизи он был еще больше. Пушистый, густой мех красиво переливался. Настоящий король кроликов.– Привет, Вине, – сказал я сладким голоском, как принято разговаривать с маленькими детьми и животными. – Я Сэм, а это – Пит, мы отвезем тебя к папочке.Вине отодвинулся вглубь клетки и отвернулся, чтобы всецело сосредоточиться на морковке.– Что ж, как угодно, невежа.– Не надо с ним так, – зашикал на меня Пит.– Почему? Он расскажет Терри, что мы его обзывали?– Не хочу, чтобы ты испортил ему настроение.Мне очень хотелось выяснить, в чем выражается дурное настроение кролика, если у него вообще бывает настроение, но подумал, что заводиться не стоит. Я твердо решил не ссориться с Питом, а уж теперь, когда на нашем попечении был Вине, препираться было совсем глупо.В машине мы поставили клетку на заднее сиденье и пристегнули ее ремнями безопасности.– Теперь не гони, – сказал я Питу. – Ремни, конечно, прочные, но лучше перестраховаться, чем потом жалеть. Если кто- то вздумает тебя подрезать и Вине вылетит через ветровое стекло, боюсь, что жалеть нам придется очень горько.– Сэм, кое-кто недавно чуть не толкнул свою девушку в объятия бандита, а теперь учит меня осторожности. – Он включил зажигание. – У меня тоже есть голова на плечах.– Вот и славно.Пит сдержал слово. Я периодически проверял, как чувствует себя Вине. Удовлетворенное похрустывание (видимо, у кроликов все же бывает хорошее настроение) говорило о том, что всё в порядке. Когда мы ехали уже по окраинам Лондона, зазвонил мобильный телефон. Я посмотрел на Пита– Не хочешь ответить?– Это не мой.– Но и не мой.Звук доносился откуда-то из-под приборной панели. Заглянув туда, мы увидели установленный на специальной подставке телефон. На дисплее высветилось: «Громкая связь?»– Лучше ответить, – сказал Пит. – Это, наверное, Терри.Он нажал на стрелочку «да». Послышался знакомый голос:– Алло? Пит, это ты?– Да, Терри, это я. Привет.Я поискал микрофон, но так и не понял, где он.– Как ты, сынок? Всё нормально?– Да. Вине на борту. Въезжаем в город.– Молодчина. Теперь слушай внимательно, планы немного меняются. – При этих словах я похолодел. – Мне придется задержаться на севере еще на одну ночь, так что до завтра Вине на тебе. Думаю, к полудню вернусь.Пит посмотрел на меня. Делая вид, что не замечаю этого, я внимательно изучал пейзаж за окном. Пит тронул мое колено. Я не отреагировал. Тогда он двинул меня в ухо.– Алло? – раздался голос Терри. – Пит, ты еще здесь?– Хм... да, теперь я тебя слышу. Извини, видимо, связь прервалась.– Я сказал, что сегодня вечером домой не вернусь. Тебе придется присмотреть за кроликом до завтра. Ничего? Разумеется, я в долгу не останусь. Получишь еще сотню.– Да, конечно, Терри, никаких проблем. Не беспокойся.– Вот и хорошо. Смотри за ним в оба. Он мне очень дорог.– Будет сделано, Терри. Можешь на нас положиться.– Рад это слышать. Увидимся. – И телефон замолчал.Я с интересом разглядывал обочину дороги.– Послушай, Сэм... – начал Пит.– Не хочу.– Выслушай меня. Дело в том, что у меня свидание, и я...Я заткнул уши пальцами и закричал:– Не хочу! Не хочу, не хочу, не хочу! – Я открыл уши. Пит продолжал говорить. Я снова заткнул уши. – Не хочу, не хочу, не хочу! – твердил я, пока его губы не перестали двигаться. Медленно и осторожно я опустил руки.Секунд пять стояла тишина.– Я только хотел сказать...– Не хочу, не хочу, не хочу... – Уголком глаза я заметил, что Пит понурил плечи, и понял, что он потерял надежду.Следующие слова он выпалил так быстро, что я не успел заткнуть уши.– На этом ты заработаешь больше.– Нет. Потому что я не собираюсь этого делать. Он не ответил. Он прекрасно знал, что его словазапали мне в голову. Ведь я пошел на это исключи-тельно из-за денег, которые помогут заработать баллы. Сто фунтов у меня уже в кармане. А теперь можно заработать еще столько же. Если сто фунтов прибавят мне баллов, то на двести я наберу вдвое больше. Речь шла не о мелочах. Сумма удваивалась.А что требуется от меня? Всего лишь взять к себе домой, в пустую квартиру, самого обыкновенного кролика. Не питона, не скорпиона, не тигра, а всего лишь кролика, которому ничего не нужно, кроме фунта морковки и чашки воды. Если завтра Терри не вернется, я просто отдам кролика Питу, и дальше его забота.Но признаваться в своих мыслях Питу мне не хотелось.– С кем у тебя свидание?– С Тамсин. Она работает в парикмахерской, куда я хожу стричься. – Он с досадой ударил по рулю ладонью. – Знал бы ты, чего мне стоило ее уговорить. И наконец она согласилась. Знаешь же, обычно все ясно сразу. Сегодня она бы непременно осталась у меня.– О сговорчивых парикмахершах я слыхал, а о тех, кто помогает их ухажерам, – ни разу.– Эх ты! Напомни еще, что клетку нужно держать подальше от батареи отопления.Я молчал. Дело было за мной, и Пит знал это. Внезапно меня осенила такая блестящая мысль, что я не утерпел.– Ты сказал, что за это положена надбавка. Сколько?Он недоверчиво покосился на меня. В его глазах мелькнул проблеск надежды.– Ты же слышал, что сказал Терри. Еще сотня фунтов.– Да, Терри я слышал. А что скажешь ты?– Ну, хватит, Сэм, это несерьезно.– Отлично, – беспечно сказал я. – Просто я думал, что тебе и впрямь нравится эта твоя Тамсин.– Конечно нравится, – жалобно сказал он, – но... Послушай, тебе и так достанется две трети.– А как иначе? Ведь две трети работы делаю я. Он нахмурился, раздумывая, стоит ли тоговожделенное свидание.– Ладно, накину тебе еще двадцатку.– Двадцатку? – фыркнул я. – Будь мужчиной!Мне стало весело. Пит помрачнел.– Ладно, двадцать пять.– Давай начнем с семидесяти пяти.От возмущения он крутанул руль и едва не вылетел на середину дороги.– И ты говоришь мне: «Будь мужчиной!» Ты обираешь меня до последней нитки! Из трех сотен у меня останется двадцать пять фунтов. А что я буду делать с Тамсин?– Ты же сказал, что она уже согласилась!– Да, но есть элементарные приличия. Где я смогу с ней поужинать? В забегаловке, где торгуют кебабами?– Так и быть, – сказал я. – Пятьдесят.– Сорок.– Сорок пять. Закуску возьмете одну на двоих.– Ладно, – сказал он. – Только не сейчас. Терри со мной еще не рассчитался.– Так не пойдет, – возразил я. – Деньги вперед. Иначе тебе придется провести ночь с блоха-стым кроликом.Он попытался испепелить меня взглядом, но я сделал вид, что не понял этого.– Хорошо, – наконец сказал он. – Ты получишь свои двести сорок пять фунтов.
Вы читаете Ловушка для простака
