Тайны Русского каганата

причине, ради которой хаган отправил посольство, чтобы Леведия пришел к нему. Хаган сказал ему: „Мы позвали тебя ради того, чтобы избрать тебя, поскольку ты благороден, разумен, известен мужеством и первый среди турок, архонтом твоего народа и чтобы ты повиновался слову и велению нашему“. Отвечая хагану, тот произнес: „Твое отношение ко мне и твой выбор я высоко чту и изъявляю тебе подобающую благодарность, но поскольку я не способен к такой власти, то не могу повиноваться. Есть, впрочем, иной, помимо меня, воевода, называемый Алмуц и имеющий сына по имени Арпад. Лучше, чтобы один из них, либо этот Алмуц (Алмуш. – Е.Г.), либо его сын Арпад, стал архонтом и повиновался слову вашему“. Итак, довольный такой речью, упомянутый хаган дал Леведии своих людей и послал их к туркам. Когда они беседовали об этом с турками, то турки предпочли, чтобы архонтом скорее оказался Арпад, чем его отец Алмуц, как более достойный, более желанный из-за его разума, рассудительности и мужества и способный к такой власти. Его-то они и сделали архонтом, по обычаю „закану“ хазар подняв его на щите. До этого Арпада турки никогда не имели другого архонта, и с тех пор до сегодня они выдвигают архонта Туркии из этого рода».

Курган с ровиком и инвентарь из него (ух. Веселый, по С. А. Плетневой)

Арпад и Алмуц (Алмош) – абсолютно реальные персонажи, известные по другим источникам – «Деяниям венгров» и хроникам королевства Венгрии. Арпад называется одним из семи мадьярских вождей, а Алмо, его отец, считался тем человеком, который вывел мадьяр из Великой Венгрии. Правда, в «Деяниях венгров» Адмош передает власть сыну после вступления на территорию будущего королевства Венгрии. А в другой хронике сообщалось, что Алмош был убит в Трансильвании перед началом обретения мадьярами родины на Среднем Дунае[455] (у венгров существовал обычай убивать вождей, уже неспособных к управлению).

И хазарские правители в союзе с Византией умело направляют энергию части венгерских кочевников на степи между Доном и Днепром и Северное Причерноморье, то есть на территорию, подвластную русам. Именно мадьярам принадлежат появившиеся во множестве подкурганные с ровиками погребения на восточных границах Русского каганата.

В это время, почувствовав, что несет с собой такой контакт с союзниками-вассалами Хазарии – племенами степной цивилизации, руководство Русского каганата направляет в Византию посольство за помощью, надеясь, что империя, ведущая постоянно двойственную политику, сочтет более выгодным помочь русам. Именно это посольство, отправленное около 837 г., и было принято при дворе германского императора Людовика Благочестивого в 839 г., что и отразили знаменитые Бертинские анналы епископа Пруденция (см. часть I главу 1).

Если рассматривать сообщение анналов в связи с изложенными выше событиями, с учетом того, что это послы Русского каганата с центром на Северском Донце, то разъясняются многие вопросы, намеренно запутанные представителями норманно-хазарской теории в отечественной исторической науке. Становится понятной и сама цель поездки в Византию, и долгий окружной путь послов, обратная дорога которых была отрезана «варварскими племенами» венгров, дошедших к тому времени до Дона и Донца. Константинополь же действительно вел двойственную политику, сталкивая два кагана – та. Византия помогла Хазарии, беспокоясь за свои владения в Причерноморье, но она, конечно, не была заинтересована в появлении на месте салтовцев хазар. Поэтому посольство «народа рос» было, несмотря на очевидную безрезультатность миссии, принято с почестями.

За время долгого – три года – посольства русов мадьяры, прокочевав между Доном и Днепром, прошли через Киев. В Повести временных лет они оставили о себе лишь краткое воспоминание:

«Идоша Угри мимо Киевъ горою еже ся зоветь ныне Оугорь с кое и прищедъше ко Днепру и сташа вежами…»[456]

Но Ибн Русте, информация которого восходит к середине IX в., упоминает о том, что «мадьяры господствуют над всеми соседними славянами, налагают на них тяжелые оброки…». Речь идет о славянах юга Восточно-Европейской равнины, поскольку мадьяр восточный автор локализует в Северном Причерноморье. Очевидно, с этой территории венгры ушли не сразу: о «подвигах» венгров на Днепре подробно, сильно при – украшивая, повествуют «Деяния венгров» – источник XII в. с сочетанием фольклорной и книжной основы, где география славянской Руси времен феодальной раздробленности перенесена на события 830—840-х гг., однако сам путь мадьяр описан точно – от Великой Венгрии в междуречье Камы и Волги через будущую территорию Владимиро-Суздальского княжества в «область русов».

Именно в «Деяниях венгров» сохранились некоторые подробности мадьярского похода на салтовскую Русь, также облеченного в древнерусские реалии XII в. Приведем их с некоторыми сокращениями:

«О Руси… Достигли они области русов и, не встретив какого-либо сопротивления, проникли до самого города Киева. А когда проходили через город Киев, переплывая реку Днепр, то захотели подчинить себе королевство русов. Узнав об этом, вожди русов сильно перепугались, ибо услышали, что вождь Алмош… происходит из рода короля Аттилы, которому их предки платили ежегодную дань. Однако киевский князь собрал всех своих вельмож и, посоветовавшись, они решили начать битву с вождем Алмошем… Тот же киевский князь, отправив своих послов, призвал на помощь семь куманских вождей, своих самых верных друзей… (Русы бежали за стены Киева) О мире между вождеми русами. Вождь Алмош… подчинил себе землю русов и, забрав их имения, на вторую неделю пошли на приступ Киева (Русы запросили мира)»[457].

Описана также и долгая осада столицы русов. Хронист XII в., записавший и приукрасивший устные «Деяния», полагал, что этой столицей был Киев. Но в рассказе фигурирует каменная крепостная стена, которой, конечно, в Киеве тогда не было. На месте Киева в VIII – X вв. существовало три поселения, которые лишь к концу этого времени слились в один город. А первые укрепления Киева – это «Ярославов вал»; более древние не обнаружены. Перенесение знакомых реалий XII в. на события трехвековой давности проявляются и в упоминании куманских (половецких) вождей, поспешивших на помощь русам. Очевидно, в устном оригинале упоминались какие – то кочевники, которых хронист назвал куманами для того, чтобы поддержать интерес читателя. Ведь «Деяния венгров» по жанру – это исторический роман. Такого рода литература была очень популярна в указанное время. Но, приукрашивая и модернизируя события, обработчик все же оставил основную канву событий нетронутой (роман-то исторический, а не «фантастический»).

Кроме того, «Деяния венгров» сообщают о реакции вождей русов на появление мадьяр: «вожди русов сильно перепугались, ибо услышали, что вождь Альмош… происходит из рода Аттилы, которому они платили ежегодную дань». «Испуг» вождей русов – это, конечно, не исторический факт, а скорее литературный прием, призванный прославить мадьярского предводителя. Здесь главное, что хронисту было известно какое-то предание о русах, входивших на правах вассалов еще в Гуннский союз (гунны, по-видимому, были родственны мадьярам).

Далее говорится об обязательстве русов платить мадьярам ежегодную дань (ее размер указан также в реалиях XII в. – 10 000 марок). Однако известно, что примерно в 840—850-х гг. венгры ушли на поиски своей родины дальше, в Ателькюзу – междуречье Днепра и Днестра. Еще к периоду правления в Византии императора Феофила (то есть до 842 г.) относится сообщение о венграх в Хронике Георгия Амартола (точнее, у его продолжателя): болгары в очередном конфликте с Византией обратились к уграм за помощью[458]. Значит, венгерские орды в немалом количестве