Мюллер взял ладонь девушки в свои руки:
— Нонни, боюсь, тебя сейчас ждет серьезное потрясение. — И он очень просто и незатейливо, как мог, пересказал ей все, что случилось с судном, и какая судьба постигла тех, кто волею судьбы находился ниже обеденного зала. Остальные молча стояли рядом и с волнением ожидали реакции девушки. Обычно юные актрисы весьма бурно реагируют на подобные трагедии. Особенно когда дело касается их подружек.
Однако Нонни проявила удивительное мужество. Только ее лицо стало еще бледней и еще меньше. Девушка тихо пробормотала:
— Можно, я на минутку присяду? — И действительно тут же уселась прямо на пол. Все подумали, что сейчас она снова расплачется, но из глаз ее не появилось ни слезинки. Теперь она должна была оставаться сильной и способной к борьбе за свою жизнь. Лишь на мгновение закрыла лицо руками, но сразу же встала на ноги, уже готовая идти.
— Моя мама… — начала Памела Райд, — находилась в это время в своей каюте на палубе «В».
Нонни подошла к ней и нежно обняла девушку:
— Ох, милая… — прошептала она. — Бедненькая ты моя! Если бы это случилось с моими родителями, я, наверное, не смогла бы пережить… — Она взглянула на Скотта и, кивнув в сторону Мюллера, спросила:
— Можно я пойду с ним?
— Конечно, — разрешил священник, — он будет помогать вам в пути. — Что же касается ваших подруг, тут уж вы им ничем не поможете. Примите наши соболезнования.
— Ну вот, теперь нас уже пятнадцать, — с некоторым удовлетворением в голосе констатировала Белль Роузен.
— А почему тебя это так радует? — удивился ее муж. — Какая разница, сколько нас осталось?
— Ну во всяком случае, не тринадцать, — пояснила Белль.
— Ох уж эти твои предрассудки, — покачал головой Мэнни. — Нас раньше было четырнадцать.
— А пятнадцать — еще лучше, — не замедлила ответить его супруга.
— Вот только этой маленькой задницы нам и не хватало, — презрительно фыркнула Линда Рого.
— Ну, что ты, милая, не надо так уж строго, — взмолился Рого. — Она же еще совсем дитя и очень напугана всем случившимся.
Внезапно Нонни Пэрри сердито сжала губы:
— Это кто еще посмел назвать меня задницей? — огрызнулась она.
— Никто, — тут же принялся успокаивать спутницу Мюллер. — Не обращайте внимания, это же самая настоящая стерва. На нее все давно уже плюнули, кроме, разве что, вот этой половой тряпки, который в свое время совершил большую глупость, женившись на ней.
Майк Рого, не поворачивая головы, угрожающе произнес:
— Я не хотел бы слышать о себе подобных отзывов. Иначе кое-кто очень скоро будет со сломанной челюстью.
Отряд продолжал путь.
— Будьте осторожней, — послышалось предупреждение Мюллера. — Некоторые трубы очень скользкие, и можно запросто вывихнуть ноги или упасть. А поэтому держитесь за меня покрепче.
Нонни так и поступила, изо всех сил вцепившись в провожатого. Мюллер почувствовал, как сжалось у него горло. Его взволновала и сама эта девушка, и ее бесхитростный рассказ. А с другой стороны, она изумила Мюллера своей стойкостью и силой духа — единственная, оставшаяся в живых из всей труппы. Теперь же, хватаясь за руку и плечо Мюллера, она будто снова ощутила себя частью целого.
Майк Рого ошибся в своей оценке Хьюби Мюллера. Он не был ни гомосексуалистом, ни слюнтяем и хлюпиком. Хьюби был любителем путешествий и развлечений. Он был богат и мог позволять себе иногда такие вот круизы. У него не было профессии, но он считался в свете завидным женихом. Его манеры были изысканны, он умел держаться в обществе и никогда не напивался. Он превосходно играл в бридж и осторожно вел себя с незамужними молодыми женщинами. Во всяком случае, до скандалов дело никогда не доходило, и от него еще не забеременела ни одна девица.
Он предпочитал заводить романы с замужними женщинами, принадлежащими к его кругу. Никогда не приходило ему в голову увлечься горничной или официанткой, как и обратить внимание на одну из тех юных, брачного возраста девиц, которые обычно стайками вьются возле состоятельных холостяков.
Хьюби получил образование в Гарварде, которое, правда, ему не пригодилось, и два года отслужил в армии, из них восемь месяцев отвоевал в Корее, так что был, в общем, парнем неробким (вопреки мнению о нем Рого).
Что до его семейного положения, то он не хотел жениться. Хьюби был уверен, что пока еще не встретил женщины, достойной стать ему спутницей. Таким образом, в свои сорок лет он все еще оставался привлекательным холостяком.
Перспектива встречать Рождество вместе с семейством кого-нибудь из своих друзей не радовала Мюллера, поэтому он, не колеблясь, приобрел билет на «Посейдон», который любил еще с тех времен, когда пароход носил название «Атлант». Ему помнились удачные круизы, во время которых ему удавалось кружить головы замужним дамам. Но на этот раз, к сожалению, вышло иначе. Все замужние женщины оказались для него староваты. Единственная кандидатура — привлекательная блондинка, вдова, миссис Вильма Льюис, тут же дала понять, что подобные интрижки ее не интересуют. Ухаживания Мюллера были отвергнуты в первый же вечер.
Хьюби украдкой взглянул на свою спутницу и подумал о том, как смехотворно, наверное, со стороны смотрится он сейчас рядом с этой крохотной фигуркой. Он в своей белой, в рюшках, рубашке и цветастых подтяжках, и она — в вульгарном халатике, больше похожем на ночную рубашку. Да если еще вспомнить, что одна штанина его брюк разорвана и болтается клочьями…
И все же Мюллер испытывал необъяснимые теплые чувства к этой девушке. Каким-то образом она теперь принадлежала ему (если, конечно, можно так выразиться). По крайней мере, весь этот их поход именно он нес за нее полную ответственность.
— Держись за меня, Нонни, — повторил он. — Теперь ты находишься в полной безопасности.
Мюллер улыбнулся. Ему самому стало смешно от неуместности сейчас этого слова: «безопасность».
Она взглянула на Хьюби и благодарно прошептала:
— Вы очень милый.
Отряд продвинулся еще на двадцать ярдов, и тут Скотт поднял руку:
— Всем остановиться! Мы дошли до лестницы, — скомандовал он.
Рого, как ему показалось, выразил отношение всех к великому событию.
— Чудесно! — заявил он. — Ну, и как мы будем брать это препятствие, дорогой наш тренер?
Приключения на первой лестнице
Никому из них раньше не случалось своими глазами видеть лестницу вниз ступенями. И уж тем более подниматься по ней.
В суете, царившей в обеденном зале, никто не присматривался к центральной лестнице, которую затопила вода и нефть. Это странное сооружение так не походило на лестницу, что все словно позабыли о ней. Она просто стала частью общего кошмара, подобно торчащим с потолка столикам и стульям или электрическим лампочкам, переместившимся на пол. Поэтому сейчас, когда им повстречалась лестница, для всех стало неожиданностью то, что предстало перед ними.
Перевернутые ступеньки ошеломляли не меньше самой катастрофы и казались полностью непригодными к использованию. В одно мгновение для всех членов отряда Скотта уничтожилось само понятие «лестница», такое с детства привычное и надежное. Лестница, на которую они смотрели сейчас, была не просто бесполезной, она угрожала.
Поручни из полированного красного дерева и ступени, покрытые ковровой дорожкой, шли наверх
