Я увидел, как извивающийся сорняк обмотал ногу жеребца и начал тыкаться своим острым концом, стремясь пробить мой защитный кокон. Но вот он замер и оставил свои попытки добраться до живой плоти. Вместо этого он еще плотнее начал обвивать ногу коня. Я с удивлением увидел, как защита в месте соприкосновения слегка истончилась и понял, что эта дрянь мало того, что питается живой плотью, так еще и может поглощать энергию. И причем неизвестно, что для него является более питательным. Оглядевшись вокруг, я усилил свое магическое зрение и понял, что увидел в самом начале. Нет, та разлитая сила не была результатом магического поединка. Она содержалась в корнях, наполняя их слабым свечением и напоминая…
— Мля-я-я… — протянул я.
Теперь разгадка была в моих руках. Эта сила была ни чем иным как аурой этих корней. Они действительно были живыми. Живыми и голодными, так как моментально реагировали на появление в своих владениях живого существа. Им нужна была не только кровь жертвы, они питались ее жизнью, высасывая ее, как это делал я, из трупов своих врагов. Они поглощали энергию ауры, силу тела и таким образом становились еще проворнее. Теперь понятно, почему я не заметил ни одного трупа. Они просто высасывали из эльфов все соки, а затем прятали тело под землю в качестве удобрения. Так же, как это делало… Ритуальное дерево!
Ага, таки доигрались эльфы со своей росянкой! Вырастили на свою голову. А она взяла да и пожрала своих ненаглядных родителей. Ладно, демоны с ними, но что теперь делать мне? Судя по обилию корней, там уже далеко не одно дерево, а как минимум целая роща. Если я туда сунусь, неизвестно, чем все кончится. Может и Ветерок пострадать… Я поймал мысленный крик жеребца о помощи и вновь швырнул под ноги огненный шар, сжигая корни, которые уже практически опутали нас, пока я раздумывал. А ведь с другой стороны, у меня выбора нет. Если не зачистить эту гадость, кто знает, когда она вконец оглодает и пойдет перебираться на земли Мардинана. Нет, нужно разбираться с ней сейчас. В крайнем случае, сожгу весь этот лес к демонам! И Фариам меня не осудит.
Определившись со своими дальнейшими действиями, я поехал в конец поселка. Туда, где находилась большая просторная поляна, на которой эльфы столетиями приносили жертвы своему растительному идолу — Ритуальному дереву, называя его при этом Духом Леса. По пути нас пытались схватить мелкие корешки, но я не обращал на них особого внимания, гадая, как же могло произойти бесконтрольное оживление этого дерева. Ведь, насколько я помнил, всем ритуалом от начала и до конца руководили старейшины. Именно они сперва пробуждали дерево, подсовывали ему жертву, а потом, когда все заканчивалось, вновь погружали хищника в сон. Кто же не довел ритуал до конца? Или дерево проснулось не в настроении и вместо жертвы съело самих старейшин? Представляя эту картинку, я улыбнулся. Вот это точно оказалось для ушастиков большим сюрпризом!
Доехав до нужного места, я обнаружил сразу три вещи. Первое — Ритуальное дерево не размножилось, как я это подозревал, второе — оно вымахало в размерах, увеличившись раз в десять, и третье — оно действительно было живым. С удивлением я рассматривал его ауру, которая была довольно яркой. Странно, что я ее не заметил при первом осмотре, видимо, сознательно прочесывал только поселок, а не лес в округе. От человеческой она сильно отличалась, была более прозрачной и… туманной, что ли. Я даже не могу точно описать то, что увидел. Это была не полноценная аура, а просто некое ее подобие, но, тем не менее, она заставляла дерево жить и искать себе новую жертву. Поморщившись, я приступил к его уничтожению.
Первый блин вышел комом. Огненный шар не принес ожидаемого результата, а лишь спалил несколько веток. Древесина была слишком сырой, чтобы хорошо гореть, поэтому я решил воспользоваться лезвиями. Но и они отказывались перерубать ствол, увязая в нем и останавливаясь уже через десяток сантиметров! Такое впечатление, что дерево приобрело своеобразный иммунитет к магии. Не полный, конечно, но ощутимый. Три посланных мной горных разрушителя тоже завязли в стволе, так и не пройдя насквозь, хотя я наполнил их кучей энергии… Энергии! Вот оно! Нет у дерева никакого иммунитета! Просто оно высасывает силу из моих же плетений и быстро разрушает их!
Я не успел отреагировать на свою догадку, потому что в этот момент дерево ответило. Сотни крупных толстых корней вылезли из-под земли и стали обвивать нас, сжимая в тесных объятиях. Вначале я жег их огнем, перерубал лезвиями, но потом они навалились на нас всей массой, так что я уже не имел возможности даже видеть результаты действия своих плетений. Через минуту мы были полностью обвиты корнями, и мне оставалось лишь посылать всю свою силу на защитный кокон, отведя его от нас на несколько десятков сантиметров, чтобы избежать неприятностей. Но и тогда дерево продолжало сдавливать свою жертву так сильно, что я понял — долго мы не продержимся. Вскоре плетение кокона начнет разрушаться, так как энергия с его внешнего слоя поглощалась растением просто с поразительной быстротой, а стоит мне чуть-чуть недоглядеть — и в нем образуется брешь, которая ознаменует начало нашего конца.
Я смотрел на переплетение корней и лихорадочно размышлял. Похоже, я просчитался и загнал себя в ловушку. Теперь у меня просто нет выхода. Использовать мощные плетения типа того же огненного смерча я не могу, так как сам рискую хорошо прожариться. Ведь защитный кокон против такого — словно зонтик против артобстрела. А поставить защиту помощнее я просто не могу — это связано с некоторыми принципами магии. Да, я использовал несколько плетений защиты одновременно, но тогда они были наложены сверху моего кокона, а не внутри. Если я сейчас начну их формировать, то готов поспорить, что вся защита взаимоуничтожится. Вот такой парадокс — более сильное плетение не может находиться в окружении более слабого — оно с ним сливается, так как не считает за угрозу и не отводит попытки того внедрится в его структуру. А вот тогда все это моментально превращается в кашу.
Убрать же защитный кокон для того, чтобы сформировать защиту помощнее, я не могу ни на секунду — корни нас в момент перемолотят в фарш. Вот поэтому мне оставалось только лихорадочно размышлять, ища выход, и перебирать все известные мне плетения. Самым неприятным было в этой ситуации то, что я начал ощущать дикий голод, но это было понятным, ведь я только позавтракал, да и то весьма скромно. И вот теперь, находясь в безвыходном положении, я мимоходом пожалел, что потратил свое время на тайник и не догадался хотя бы поужинать напоследок.
— Как же с тобой справиться? — начал размышлять я вслух, пытаясь хоть так отвлечься от мыслей о скорой кончине. — Плетения мои ты жрешь без соли, огонь тебя не берет, как я надеялся, мечами тут вообще делать нечего, а бензопилу «Дружба» я дома оставил… И как же эльфы умудрились создать такое чудовище? Наверняка долго думали… И ведь придумали на мою голову! Тоже, небось, энтузиасты своего дела наподобие Повелителя зверей. Создали себе новую зверушку, и давай радоваться! Чтоб их всех…
Я застыл на полуслове. Вот и ответ! Поразительно, как бывает иногда полезно поговорить вслух. Столько новых мыслей рождается! Ведь я был целиком и полностью прав, назвав дерево зверушкой. Оно же имело ауру, значит, было уже не растением, а относилось к животному миру. И тот голод, что сейчас ощущал я, испытывал именно этот хищник. Да, он не был разумен, да и вообще разума, как такового у него не наблюдалось даже в зачаточном состоянии, но вот желания уже были. Желания и рождаемые ими чувства. Вернее, только одно всепоглощающее чувство — голод.
— Ну, держись, тварь! — сказал я дереву.
Сформировав одно маленькое плетение за пределами защитного кокона, я активировал его и спокойно стал ожидать результатов. Долгие несколько минут ничего не происходило, но затем мне почудилось, что хватка корней ослабла, и я ощутил боль. Это было чувство дерева, поэтому я только обрадовался. Через минуту корни стали разматываться и стремиться спрятаться под землю, но удавалось это далеко не всем. Большинство быстро превращались в гниющую черную труху, рассыпающуюся отвратительными ошметками.
Наконец клубок вокруг нас раскрылся, и я смог увидеть результаты действия своего плетения. Практически все корни, которые не успели скрыться под землю, уже превратились в черную гнилостную массу. Ствол дерева большей частью тоже был покрыт большим черным пятном, которое расползалось по всей его поверхности, стремясь забраться наверх. Я с удивлением увидел, как дерево, будто живое, стало своими ветками пытаться сбить с себя эту заразу, разрушавшую его, но добилось лишь того, что и пышная крона начала медленно, но верно превращаться в черную труху. Тогда оно начало шататься и изгибаться, корчась от боли, а по всему эльфийскому лесу разнесся ужасный скрип, который был стоном умирающего хищника.
