Новейший АНТИ-Суворов

этом.

Но вдруг из ничего, из жестокого поражения и национального унижения, из ожесточения, непосильных репараций и бредовых человеконенавистнических идей выросла и окрепла непонятная для него, страшная сила. Гитлер, конечно же, тоже юлил, тоже интриговал время от времени, но все это было,., так — прикрытие, рутина. Гитлер не просто демонстрировал готовность к риску, он ставил на карту

все.

Гитлер брал не хитростью, но дьявольской, рвущейся из вдруг ставших тесными границ силой. После Чехословакии Гитлер уже не заботился о пятой колонне, где-то она возникала сама, в большинстве случаев немцы обходились и без нее...

Мертвым, многим миллионам погибших безразлично, что послужило причиной трагедии. Прозевал ли Сталин выпад Гитлера, увлекшись последними приготовлениями к собственному сокрушительному, якобы решающему удару, или настолько боялся немцев, настолько не желал рисковать своей властью, что разоружил перед самым вторжением собственную армию. Но нам-то, думается, не все равно, небрежность гения или

порочная ущербность тоталитарного управления

подвели страну к краю пропасти.

Имея такого соседа, как завоевавшая половину Европы фашистская Германия, наблюдая сосредоточение ударных группировок агрессора у своих границ,

насторожиться должен был всякий.

И то, что Сталин запретил принимать очевидно назревшие меры, может быть объяснено лишь одним: вождь смертельно боялся Гитлера. Он решил для себя еще весной 40-го, что мы гораздо слабее, что столкновение с вермахтом один на один будет лично для него, Сталина, губительным.

Он пошел на выдвижение армий Второго эшелона ближе к границе, он позволил Жукову сделать то, что не бросалось немцам в глаза. Но ни о каких оборонительных мерах на границе не могло быть и речи. Занятие частями КОВО предполья вызвало гнев вождя не случайно. Он,

несмотря ни на что,

надеялся, что сосредоточение ударных сил вермахта у его границ — часть сложной игры немцев, направленной на дезинформацию Черчилля³⁴.

Ему ничего другого не оставалось, ибо в победу над Гитлером Сталин не верил. Во всяком случае, в победу Красной Армии в борьбе один на один*

Наао отдать должное Жукову и Тимошенко. Находясь под прессом сталинского авторитета, зная, что даже мысли о возможной войне ему неприятны и вполне могут самым негативным образом отразиться на их судьбе, указанные военачальники смотрели на вещи куда с большей трезвостью. Не только посмели возражать, но требовали позаботиться, наконец, о безопасности страны и кое-чего смогли добиться. К сожалению, немногого.

Сталина их настойчивость раздражала еще и потому, что. по его мнению,

все это было бесполезно.

Ие оттого, что мы опоздали или недостаточно изготовили орудий, самолетов и танков. Просто фашизм был еще относительно молод и, находясь в состоянии непрекращающейся войны,

еще не начал разлагаться изнутри.

Гитлер и был сильнее потому, что опирался пока еще на почти всю одураченную им нацию.

Сталин мог рассчитывать на безусловную поддержку лишь аппарата да опричины и потому не верил, что его армия способна победить!

К тому же даже длительная война на истощение таила в себе смертельную угрозу его режиму³⁶. Гитлер же

до этого

добивался разгрома противников в сжатые сроки, блицкриг пока еще удавался.

В этой ситуации вождь выбрал линию поведения, которую достойной не назовешь. Растерявшись, не зная, что предпринять, и боясь предпринять что-либо, он не только ничего не сделал сам, но не дал сделать и другим. Будто страус, товарищ Сталин зарылся головой в песок и вверил себя и страну безжалостной судьбе.

Примечания

¹

Суворов В.

Ледокол, с. 248, 249.

²

          Тот же В. Суворов утверждает, что «План Барбаросса» лежал на столе у Сталина едва ли не через несколько дней после принятия его немцами. Однако подтвердить это вряд ли возможно.

* Речь идет о первой декаде июня,

^А

Багримян ИХ

Так начиналась война, с. 76, 77.

•^Г| И это неудивительно. Немцы собирались напасть месяцем раньше, однако неблагоприятное для них развитие событий в Югославии вынудило вермахт провести вначале Балканскую кампанию, что оттянуло агрессию против СССР почти на месяц.

⁶

Нетрудно понять, что на подобный шаг Кирпонос мог решиться, лишь будучи

абсолютно

уверенным в неизбежности скорой войны с Гитлером. За куда меньшую инициативу люди расставались не только с карьерой, но и со свободой, и с самой жизнью. Уверен, немало было таких, кто, и зная наверняка о надвигающейся войне, пальцем не пошевелил без прямого приказа. Немцев они боялись куда меньше, нежели усатого «гения».

⁷

Жуков Г.К

Воспоминания и размышления. Т I, с. 385, 386.

^н

СандаловЛ.М.

Пережитое, с, 78, 79.

⁹

По московскому радио сообщение было озвучено 13 июня.

¹⁰

У Черчилль вполне искренне пытался предупредить Сталина о скором нападении, рассматривая последнего как потенциального союзника. Но вожть в последние предвоенные дни видел союзником другого человека. В сообщении, помимо прочего, назывался источник «дезинформации» — британский посол Криппс.

¹¹

Жуков Г.К

Воспоминания и размышления. Т 1, с. 383.

¹²

Суворов В.

Ледокол, с. 198.

^1Л

Сандалов

Л.М. Пережитое, с. 78.

¹⁴

В самом деле, как можно было, обладая

подавляющим,