непроизвольно схватил его со стороны спины за шею и тем самым затруднил ему дыхание.
Морсего, отчаянно пытаясь высвободиться и заставить меня убрать руку, которой я сдавливал его горло, впился своими когтями в мое предплечье. Я, вскрикнув от боли, обхватил его за шею и левой рукой тоже. Но тут я почувствовал, что лапа другого морсего вцепилась мне в ногу.
Морсего, которого я душил, в течение нескольких секунд стойко удерживал, вися на одной руке, свой собственный вес, мой вес и частично вес своего собрата, который тянул меня за лодыжку вниз. Однако в следующее мгновение, конечно же, произошло то, чего не могло не произойти: морсего, не выдержав нагрузки, рухнул вместе со мной на тех, кто находился под нами.
Я инстинктивно выпустил из рук шею этого морсего и резко развел руки в стороны, пытаясь зацепиться за какие-нибудь выступы, которые, на мою беду, не мог найти. Однако судьба, решив, возможно, компенсировать ущерб, нанесенный мне преследовавшими меня последние несколько дней неудачами, слегка улыбнулась мне: путы, которые еще остались на запястье моей правой руки и теперь сжимали его, словно наручник, зацепились за выступающий из стенки вертикального туннеля корень, и я повис в воздухе, удерживаемый на весу тонкой полоской из пластика.
В следующий миг я услышал, как преследовавшие меня морсего стали шлепаться на находившуюся где-то там, внизу, груду черепов и костей. По-видимому, каждый из них — начиная с самого верхнего — при падении заставлял срываться и того, кто находился ниже, и поэтому они все один за другим вывалились из вертикального туннеля. А если упасть с такой большой высоты, да еще и на кучу костей, то, независимо от того, недочеловек ты или же сверхчеловек, боль будет ужасной.
Я уперся, как мог, руками и ногами в стенки вертикального туннеля и, переведя дух, снова стал карабкаться вверх, пытаясь выбраться из этого мрачного, зловонного туннеля как можно быстрее.
Добравшись до конца этого каменного коридора, который в самом верху поворачивал на девяносто градусов, словно вентиляционная труба на корабле, я с большой осторожностью, чтобы вновь не соскользнуть в последний момент вниз, выглянул из него и… и зажмурился от лучей дневного солнца, которое я уже и не очень-то надеялся увидеть и которое не согревало меня своим теплом, как мне показалось, уже целую вечность.
Чувствуя, что силы меня вот-вот покинут, я выбрался на четвереньках наружу. Как только мои глаза снова привыкли к яркому дневному свету, а дыхание восстановилось, я, приподнявшись, встал на колени и стал озираться по сторонам, пытаясь понять, где сейчас нахожусь.
К моему превеликому удивлению, я понял, что оказался намного выше крон деревьев, причем в месте, которое явно было знакомо мне: отсюда можно было увидеть все остальные строения Черного Города. Очень медленно оглянувшись, чтобы посмотреть, откуда же это я вылез, я увидел, что опять стою перед громадной каменной головой морсего, который, казалось, со злостью смотрит на жертву, вылезшую без разрешения из его глотки и тем самым совершившую святотатство.
Все еще не веря в то, что я снова стою на вершине большой пирамиды, причем забрался на нее не по ступенькам, а через то, что раньше показалось нам бездонной ямой, я сделал несколько шагов к жуткой каменной голове, намереваясь заглянуть в ее пасть. Однако когда я уже почти сделал это, из нее вдруг донесся рев, в котором смешались боль и гнев.
У меня тут же мелькнула мысль, что, наверное, кому-то из моих преследователей удалось не убиться и не покалечиться и что… В общем, как бы там ни было, мне следовало побыстрее уносить отсюда ноги.
Кроме того, мне нужно было срочно явиться на кое-какое свидание.
85
Я спустился по ступенькам пирамиды настолько быстро, насколько мне позволяли ноги, и, не медля ни секунды, отправился туда, где остались сидеть в ожидании Кассандра и профессор, охраняемые двумя последними наемниками.
Я отнюдь не надеялся, что застану этих наемников врасплох, скорее наоборот, а потому, уже подходя к той полянке, где они находились вместе с моими друзьями, засунул руки в карманы и, пытаясь выглядеть абсолютно спокойным, принялся беззаботно насвистывать. Со стороны, наверное, казалось, что я просто возвращался из ничем не примечательной прогулки по окрестностям лагеря.
Наконец я подошел к тому месту, где профессор и Касси по-прежнему сидели на земле со связанными руками. Когда сторожившие их наемники заметили меня, один из них даже не сдвинулся с места, продолжая целиться в моих друзей, а второй пошел мне навстречу, наверняка удивившись тому, что он видит меня, а не своего шефа и двух своих коллег.
— Привет! — сказал я, улыбнувшись и подняв в знак приветствия обе руки, чтобы он заодно увидел, что оружия у меня в руках нет.
— Почему так сильно опоздал? — спросил профессор, держа связанные руки на затылке.
— Я встрял в кое-какие неприятности. Расскажу вам об этом позже.
Наемник, посомневавшись пару секунд и поразмыслив, как же ему поступить, затем поднял свой автомат и, двумя большими шагами преодолев почти все отделяющее нас с ним расстояние, встал прямо передо мной, направив ствол своего автомата мне в грудь.
—
— Погибли, — ответил я, по-прежнему улыбаясь.
Наемник, сделав еще один шаг вперед, уперся стволом своего автомата мне в живот.
—
— Я тебе уже сказал. — Я пожал плечами. — Они погибли, и, если ты не опустишь своего оружия, ты тоже через секунду-другую погибнешь.
—
— Это верно, — согласился я, стараясь держаться самоуверенно. — Но ты еще не знаешь, что вокруг нас, в джунглях, прячутся люди, которые вооружены и которые сейчас в вас целятся. Если вы немедленно не сложите оружия, они по моему сигналу вас убьют. А иначе почему, по-твоему мнению, сейчас перед тобой я, а не Соуза?
—
Тогда я медленным движением, чтобы не спровоцировать со стороны наемника каких-нибудь решительных действий, поднял правую руку. Тотчас же из зарослей донесся звук выстрела, а в землю в каком-нибудь метре от ступней наемника что-то ткнулось.
Наемник быстро повернулся и посмотрел туда, откуда послышался выстрел, однако в густой растительности он, конечно же, не смог ничего различить. Затем головорез обвел вокруг себя взглядом, наверное подумав о том, что он и его товарищ находятся посреди поляны и что их видно из зарослей как на ладони.
— Теперь ты мне веришь? — спросил я, скрещивая руки на груди. — Бросьте оружие, и мы не причиним вам никакого вреда, мы ведь не убийцы. В противном случае вы умрете — умрете здесь и сейчас.
Наемник отвел автомат от меня слегка в сторону и, повернувшись к своему товарищу, молча посмотрел на него вопросительным взглядом. Тот жестом показал ему, что идти на обострение не стоит. «Карты легли не в нашу пользу, — казалось, говорил он, — а потому лучше выйти из игры, пока это еще можно сделать».
Я уже увидел выражение покорности в глазах этих наемных убийц, наверное, видавших виды, однако
